Александр Шестаковский - Самородок

На заводе прошли митинги протеста. Гнев и возмущение звучали в словах выступавших. Рабочие клеймили позором империалистических провокаторов, заявляли о поддержке миролюбивой политики своего правительства.

В условиях оголтелой империалистической травли, диверсий и провокаций врагов партии и народа производственная и политическая активность каждого рабочего приобретала особое значение. Каждый был на виду, не трудно было выделить лучших из лучших — передовиков производства, рационализаторов, тех, кто энергично боролся за общее дело, и рекомендовать их в ряды коммунистов. За короткое время партийная организация завода выросла до 600 человек. Среди тех, кому было оказано высокое доверие, был и Сергей Гаврилович Симонов.

В канун XV съезда ковровские оружейники решили сделать высшему форуму партии подарок: изготовить и преподнести экземпляр ручного пулемета Дегтярева. Это тонкое дело было поручено наиболее квалифицированным мастерам — Симонову и Голубеву. За короткое время они блестяще справились с задачей: специальная комиссия из представителей заводоуправления и парткома дала их работе наивысшую оценку. На металлической пластинке, приделанной к прикладу, было выгравировано:

« XV съезду ВКП(б) от рабочих инструментального Госзавода № 2...»

В один из дней работы исторического съезда, утвердившего директивы первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР, подарочный экземпляр пулемета был торжественно вручен ковровцами. Его и сегодня можно видеть в экспозиции Центрального Музея Вооруженных Сил СССР. И не случайно. Ведь ДП (Дегтярева пехотный) явился родоначальником множества модификаций этого пулемета для танков, самолетов — оружия, сыгравшего значительную роль в борьбе с фашистскими агрессорами в годы Великой Отечественной войны.

Первые детали серийных ДП стали поступать на сборку в начале 1928 года. Это сразу же потребовало перестройки всей работы. Начальником сборки был назначен уволенный в отставку по возрасту бывший полковник царской армии А. И. Каменский.

Осуществляя общее руководство цехом, он не особенно вникал в технологию и организацию производства, перепоручив это дело, требующее знаний и опыта, старшему мастеру Симонову. Сергей Гаврилович с неизменной добросовестностью принялся за наладку работы.

На первых порах Симонов поставил слесарей собирать пулеметы полностью. Это нужно было Сергею Гавриловичу, чтобы выяснить способности каждого, определить сноровку и смекалку рабочих. Один управлялся быстро, но попадалась ему неисправная деталь — не замечал. Другой собирал не спеша, но брака не допускал. Третий особенно охотно возился с механизмом автоматики, но не любил крупных деталей. Четвертый — наоборот. Так потихоньку старший мастер узнавал, кто на что способен.

Поток деталей, поступавших на сборку, постепенно нарастал. Нарастало и число тех, что имели разного рода дефекты. Чтобы поставить им заслон, Сергей Гаврилович выбрал наиболее смекалистых слесарей и поставил на контрольные операции. Потом появилась необходимость ввести в сборочном цехе поэтапную специализацию. Симонов был к этому готов: зная способности и наклонности слесарей-сборщиков, не составляло большого труда поставить каждого именно на то место, где он сможет трудиться с максимальной отдачей. Более квалифицированные выполняли самые ответственные операции. Ну а те, у кого опыта еще маловато, постепенно накапливали его на сборке простых узлов пулемета.

Однако вскоре сборочный стало лихорадить из-за неритмичного поступления деталей. Подчас накапливался месячный запас одних, в то время как из-за отсутствия других вставала сборка. Появлялся главный инженер завода Дмитревский и, не разобравшись в чем дело, набрасывался на Каменского. Тот терялся и не находил вовремя ответов. Немолодой, со слабым здоровьем, он очень тяжело переносил разносы.

Однажды после очередной взбучки, полученной от главного, он разыскал в цехе Симонова и пожаловался ему:

— Ну, вот опять, Сергей Гаврилович, мне от главного попало. А за что? Ты уж, пожалуйста, что-нибудь придумай...

Симонов задумался. Ему очень хотелось помочь человеку, случайно оказавшемуся на склоне лет в должности, к которой был мало приспособлен. Через мгновение Сергей Гаврилович широко улыбнулся:

— Не унывайте, Александр Иванович, я, кажется, что-то действительно придумал. Сделаем главному сюрприз...

В кладовке сборочного цеха Симонов еще раньше установил строгий учет поступлений. Пользуясь им, нетрудно было изобразить графически баланс деталей на миллиметровой бумаге. Вычерченная диаграмма убедительно показывала общую картину: чего недостает для нормальной работы, что в избытке. Впервые начальник цеха и старший мастер стали с нетерпением ждать главного инженера...

При первой же заминке на сборку пожаловал взвинченный главный, готовый учинить очередной разнос. Александр Иванович не дал ему распалиться, а сразу же предъявил старательно вычерченный Симоновым график. На диаграмме столбики, соответствовавшие наличию деталей, были самой разной высоты. Достаточно было бросить короткий взгляд, чтобы сразу все было ясно: ствольные коробки есть, самих же стволов нет. Все вроде бы для затворов есть, а личинок к ним недостает. Шпилек же, винтиков на месяц хватит. Главный, глядя на график, сделал себе несколько записей в блокнот и впервые без шума покинул сборочную.

— Ну, брат, спасибо, выручил старика, — благодарно пожал руку Сергею Гавриловичу начальник цеха.

Вскоре заведенный Симоновым учет движения деталей стал эффективным средством налаживания более ритмичной работы всех цехов. Директор завода А. М. Бурухин каждое утро, прежде чем идти к себе в кабинет, заходил в сборочный цех, чтобы ознакомиться с симоновским графиком. Взглянет, вызовет начальников отстающих цехов, ткнет их в график, даст нагоняй, смотришь, дела поправляются. Так производство дегтяревских пулеметов постепенно налаживалось.

Ну а как же детище Симонова? Неужели проекту пулемета его конструкции так и не суждено было обрести плоть? Нет, руководя, по существу, единолично самым ответственным на заводе цехом, Сергей Гаврилович о пулемете не забывал. Правда, свободного для творчества времени оставалось совсем мало, но зато дали в помощь токаря и двух слесарей. Он их разместил прямо в своем кабинете. Тут же были установлены токарный станок и слесарные верстаки. Фрезерные работы выполнялись, как и прежде, в другом корпусе. Все отчетливее вырисовывались реальные контуры оружия, существовавшие прежде только в воображении конструктора.

Потом Каменского проводили на пенсию, а начальником сборочного цеха был назначен военный инженер Пашкевич. С ним, как и прежде с Каменским, трудолюбивый и покладистый Симонов быстро сработался. Они четко распределили между собой функции и совместными усилиями значительно улучшили работу цеха. Но трудиться долго им вместе не довелось: Пашкевича откомандировали в Москву. Начальником сборочного стал Сергей Гаврилович.