Арам Хачатурян - Статьи и воспоминания

Наконец, особо мы должны сказать о симфоническом оркестре Новосибирской филармонии. Оркестр молодой, ему всего два года, он во многом еще несовершенный. Однако при более требовательном отношении к своей работе, повышении творческой дисциплины, что в значительной мере зависит от главного дирижера и художественного руководителя, нетрудно предсказать этому коллективу отличное будущее: в нем много одаренных музыкантов, и уже сейчас он достигает порой очень хороших художественных результатов. С этим оркестром мы проделали весь наш путь, делили радость встреч с новыми слушателями.

Один радиокорреспондент спросил нас: «Учли ли вы при составлении программ, что будете играть для значительно более широкой аудитории, чем играли до сих пор?» Мы ответили: «Не сочтите это за нескромность, но мы всегда стремились сочинять музыку так, чтобы она выдерживала строгий суд критиков-профессионалов и в то же время была понятна, интересна самому широкому кругу слушателей. И сейчас мы не «упрощали», не «облегчали» своего репертуара».

Первые концерты мы дали в Новосибирске. Они послужили счастливым началом нашей поездки. О себе, о своих выступлениях не принято говорить, и если мы все же решаемся на это, то лишь потому, что отношение слушателей к нашим концертам характеризует их отношение к симфонической музыке вообще. Мы вновь убедились, что она вызывает в самых разных кругах слушателей настоящий, живой интерес. Все концерты прошли при переполненных залах, слушались с исключительным вниманием. Не в каждом филармоническом зале ощущали мы такую тесную связь с аудиторией, какую чувствовали здесь, в залах Дворцов культуры, рабочих клубов. Мы ощутили какое-то особое, уважительное отношение слушателей к музыке их современников, к музыке своих композиторов.

И единственное, о чем мы не раз пожалели, — это о том, что нам еще не хватает дирижерской смелости для исполнения сочинений своих товарищей, особенно молодых.

Что же самое главное, самое важное из всего, что отложилось после этой поездки в нашем сознании, в наших сердцах? Это — чувство глубокой и искренней благодарности слушателям и всем тем, с кем мы встречались, за их отношение к нашему искусству, за ту неоценимую помощь, которую принесли нам встречи с ними и которую мы будем ощущать в дальнейшей нашей творческой работе.

Большую радость испытали мы в дни этой поездки. Это — ни с чем не сравнимая радость общения с народом, для которого мы творим и у которого мы черпаем силы и вдохновение для своего творчества.

«Правда» , 1958, 16 июля

Балет «Маскарад». В самом сочетании этих слов есть нечто необычное. Если бессмертное произведение Лермонтова редко появляется даже на драматической сцене, то осуществление «Маскарада» в балете представляется делом исключительной сложности. Можно ли передать в хореографическом спектакле философскую обобщенность образов, музыкальность и гармонию поэтической речи — все, чем дорог и близок каждому «Маскарад» Лермонтова?

Показанный в дни узбекской декады спектакль Театра оперы и балета имени Алишера Навои разрешил сомнения в возможности осуществления драмы Лермонтова на балетной сцене. Радостные находки, которыми изобилует спектакль, убедили даже скептиков в том, что наш балет способен воплотить одно из величайших созданий русской классической литературы.

Так же, как без полноценной пьесы не создашь драматического спектакля, как бы талантливы ни были режиссер и актеры, так не создашь балет без полноценной музыки. Я глубоко убежден в том, что «хозяином» балетного спектакля, человеком, объединяющим весь постановочный коллектив, является композитор. Успех или неуспех работы определяется в большой мере качеством музыки, характером взаимоотношений композитора и постановщика. В данном случае перед нами — счастливый пример содружества: Лев Лапутин и Игорь Смирнов оказались единомышленниками. Они одинаково видят эпоху, одинаково воспринимают характеры драмы. Поэтому музыка и хореография спектакля воспринимаются в нерасторжимом единстве.

Сочинение Лапутина — не только первый балет на тему «Маскарада», но к тому же дипломная работа молодого композитора. Уже в дни защиты это произведение было исполнено в Новосибирске. Надо обладать настоящей творческой смелостью, чтобы первому взяться за столь трудную задачу и решить ее так талантливо, чтобы еще до окончания консерватории осуществить свой замысел на сцене.

Произведение Лапутина обладает многими достоинствами. Основные — юношеская чистота, непосредственность, искренность. Думая сейчас о «Маскараде», я невольно вспомнил недавний пленум Союза композиторов, посвященный творчеству молодежи. Выступающие там отмечали, что некоторые молодые композиторы стремятся в первую очередь озадачить слушателя. Такое стремление, продиктованное желанием показаться необычным, оригинальным, ни к чему, кроме пустой претенциозности и позы, принести не может. К счастью, в музыке Лапутина абсолютно отсутствует такая псевдооригинальность, претенциозность. Композитор не поражает, но убеждает. Убеждает ясностью, простотой, естественностью.

Надеюсь, что эти качества будут сопутствовать всему дальнейшему творчеству композитора. Думая о его будущем, не могу не высказать соображения, возникшие у меня при прослушивании балета. Прежде всего — о музыкальном языке. Любой из нас, обращаясь к исторической теме, избирает либо путь сочинения музыки, стилизованной в духе эпохи, либо язык современных звучаний, современных образов, воплощая избранный исторический сюжет современными выразительными средствами. Прием раскрытия исторической темы присущим индивидуальности автора и вместе с тем современным композитору музыкальным языком превратился уже в традицию, связанную с именами великих композиторов прошлого и настоящего.

В «Маскараде» Лапутин стремится претворить эту традицию. Мне кажется, что он больше достигает цели во второй половине балета. Но все же его сочинению свойственна известная стилизация, продиктованная, вероятно, стремлением приблизиться к характеру музыки времен Лермонтова. Может быть, этим объясняется некоторая разность первой и второй половины балета. Впрочем, это качество я склонен приписать молодости Лапутина. Ведь студент, сочиняя дипломную работу, вряд ли осознает всю важность стилевого единства произведения. Полагаю, что в недалеком будущем Лапутин в совершенстве овладеет всеми приемами музыкального языка, будет пользоваться ими осознанно и свободно.

Не менее важно остановиться на вопросах музыкальной драматургии. Я уже имел случай сказать, что автор балета отлично представляет себе законы музыкальной драматургии. Но драматургия музыки — столь обширная область, что изучение ее законов может быть бесконечным для каждого, тем более для начинающего композитора. Лапутину удалось претворить многие черты лермонтовской драмы. Это особенно относится к великолепному финалу с хоралом и видением бала. Но претворение могло бы стать еще более полным, еще более близким к литературному первоисточнику.