Николай Пушкарев - ГРУ: дела и судьбы. Военная разведка: становление, деятельность, результаты и судьбы ее сотрудников

— «Юрмала» — это хорошо охраняемое четырехэтажное здание серого цвета, — откровенничает полковник Александр Копылов, — По периметру оно было обнесено забором с колючей проволокой под напряжением. Вооруженные, но не в форме, охранники, ведя на поводках служебных собак, круглосуточно, раз за разом обходили территорию.

— Нас разместили на четвертом этаже, а первые три были отведены под учебные классы, — продолжает Глеб Новиков. — Поселили по два человека в комнате. Путин делил кров с секретарем партийного бюро факультета. Впрочем, Володя вскоре и сам стал «шишкой». Учитывая, что он был уже майором, из всех новобранцев имел самый большой опыт оперативной работы, его назначили командиром учебной группы одногодичного факультета.

Не успели студенты толком освоиться на новом месте, осмотреться и познакомиться друг с другом, как их отправили на спецподготовку в воздушно-десантную дивизию в Болград (город на юго-западе Украинской ССР).

— Там нас танками обкатывали, — ежится Новиков.

— Причем окопов не было, Ты стоишь на ровной дороге, прямо на тебя идет этот монстр, и надо аккурат под него попасть. Главное — правильно упасть, чтоб с ходу не угодить под гусеницы. Сколько случаев было!

Впрочем, обкатка танками — не самый экстремальный пункт в увлекательной программе испытаний новобранцев на выносливость. Настоящий ужас будущие разведчики испытывали перед прыжками с гигантской вышки.

— Там надевается такая конструкция с лямками, имитирующая купол парашюта, и — прыгаешь. Страшно — жуть! — вспоминает генерал-майор Новиков.

— Именно на вышке я впервые увидел Путина. Мы прыгали друг за другом, а приземлившись, стали бороться. Я Володю цепляю, и вдруг… подсечка. А поле такое жесткое: только что кукурузу убрали, но стебли-то остались! Путин меня перехватывает, и я начинаю падать. Но в воздухе успеваю кувыркнуться, и мы оба заваливаемся набок. Встаем. «Не понял», — говорю растерянно. «Да я вот, — отвечает он, смущаясь, — занимался», так и познакомились. Я ведь тоже увлекался дзюдо и тоже, как Володя, был чемпионом города. Кстати, до самого выпуска многие не знали настоящие фамилии друг друга…

— Понимаете, все студенты учились в институте под вымышленными именами, — поясняет Александр Копылов. — У Владимира Путина был псевдоним Платов. Я самолично придумывал! Мудрость в том, что прозвище должно быть коротким и начинаться на первую букву настоящей фамилии: Путин.

— Платов. Но никак не Путиловский, Пшеничников, Путилин.

— Столько казусов случалось из-за этих псевдонимов! — смеется Глеб Новиков. — В тире один парень, отстреляв, все время докладывал: «Петров стрельбу закончил». Тут же спохватывался и говорил: Ой! нет, Перов, Перов стрельбу закончил». На построении, представляясь командиру, первое время многие «расшифровывались». Потом привыкли.

Каждое утро студентов заставляли совершать пробежки, но Путин с самого начала сумел от них отвертеться, выменяв «лошадиный» вид спорта на водные процедуры в бассейне — вот что значит будущий дипломат!

— Чему обучали студентов?

— Исключительно тому, чем им предстояло заниматься в органах, — отрезает полковник Копылов. –

Лирики не было: учили конкретно и целенаправленно. Преподавали рукопашный бой, прививали навыки обороны от людей с ножом или пистолетом в руке. Специалисты высокого класса вели занятия по культуре зарубежных стран, тамошним обычаям, национальным особенностям и истории.

— В чем заключалась спецподготовка?

— Во всем, — заверяет Новиков. — Взять хотя бы вождение. Учили не столько управлять автомобилем, сколько при этом смотреть по сторонам. На занятиях инструктор мог внезапно спросить номер машины, что ехала за нами. А ведь в зеркале заднего обзора цифры читаются справа налево! Но это еще цветочки. Заставляли ездить задом через лес по узкой извилистой дороге. Пару раз съедешь в кювет, зато научишься «раком» авто водить.

Научив новобранцев правильно водить машину, инструкторы переходили к обучению стрельбе. Стреляли в основном из отечественных пистолетов. Но один раз будущим разведчикам дали попалить из здорового американского кольта.

— Пару раз в неделю обязательно гоняли в футбол, — спохватывается Новиков. — Играли азартно и жестко. Мы с Путиным обычно стояли в защите. По ногам рубили, локтями орудовали. Редко когда пропускали соперников к воротам! У Володи координация очень хорошая.

— Вы с ним крепко дружили?

— Мы очень похожи по характеру. У нас даже день рождения в один день. Помню, как мы праздновали в институте: накрыли один стол и позвали однокурсников. Очень весело было: анекдоты травили, чай с вареньем пили, в шахматы резались.

— Пили только чай или что покрепче?

— Спиртное употреблять в общежитии строго запрещалось. Если б кто заметил, по стене бы размазали! Мы как делали: отпрашивались после занятий на пробежку по пересеченной местности, а сами шли в ближайшую деревню за самогоном. Местные жители килькой на закуску бесплатно угощали. Пили в лесу, сидя на пеньке и любуясь окружающей природой. Эх, хорошо «самтрест» на свежем воздухе идет! Но до чертиков в глазах, конечно, не нажирались.

— И ни разу не попадались?

— Так этот прием давно известен! Передается от поколения к поколению. Сами преподаватели в бытность свою были зелеными слушателями, как и мы, заезженные жесткой спартанской жизнью разведшколы, упрашивали начальство разрешить им «по лесу побегать, спортом позаниматься» на лоне березок. А потом возвращались с красными носами. Так что им все это знакомо. Офицеры входили в наше положение, закрывали глаза.

ВВП любил носить широкополую шляпу и зонтик тростью. Отдыхать от учебы студенты Краснознаменного института могли только два раза в году — в летние и зимние каникулы. И как ни молили наставники будущих разведчиков не «засветиться» на гражданке, кто-нибудь обязательно вляпывался в неприятную историю. Впрочем, на каждую нештатную ситуацию существовала отдельная инструкция по поведению. Так, к примеру, на случай задержания в отделении милиции на вопрос о месте учебы или работы следовало отвечать: «Я служащий войсковой части, вот телефон дежурного».

— Приезжали офицеры, извлекали из кутузки и препровождали в «войсковую часть» — лично на ковер к начальнику Краснознаменного института, — живописует полковник Копылов. — Проводилось служебное расследование. Обычно напортачивший курсант с позором вылетал прямиком в народное хозяйство.

— Глеб Иванович, что больше всего запомнилось из того времени?

— Осенью ездили на сельхозработы в Измаил. В каком-то совхозе помогали рабочим собирать яблоки. Помнится, рядом с садами росли бесхозные персики. Огромные такие персики, яркие, как солнышки. Их никто не собирал, плоды уже переспели. Пожалуйста, срывай. Но за год до нас на таких же сборах несколько ребят заболели гепатитом. И руководство запретило нам даже близко подходить к халявным персикам. Так вот, один раз мы с Володей рискнули нарушить запрет. В обеденный перерыв перебежали на ту полосу, где росли персики, ножом срезали с плодов шкурку и лопали их причмокивая. Никакого гепатита!