Михаил Антонов - Провидец Энгельгардт

А для меня началась новая жизнь. Меня удочерила замечательная женщина, Татьяна Евгеньевна Зеленина, дальняя мамина родственница. Удочерила, невзирая на то, что уже имела двоих детей и тяжелобольного мужа, умиравшего от язвы в клинике (её муж Николай Зеленин умер в конце февраля 1942 года). Она взяла меня тяжелобольную, вшивую, страдающую от высокой температуры и цинги, вылечила, выходила и даже сохранила мои косы, невзирая на почти полное отсутствие воды. Много позже, когда она вторично спасла меня от тяжелейшей пневмонии, я стала называть её мамой… Моя приёмная мать, чтобы иметь рабочую карточку, работала дворником… ей надо было одной поднимать нас троих. Не раз в течение месяца она ходила через весь город на донорский пункт сдавать кровь и паёк приносила нам, отвозила умерших на Охтинское кладбище…

Мы с братом и сестрой пилили, кололи и таскали дрова, топили печку и… прижавшись к чуть тёплому кафелю, пели наши любимые песни: «Любимый город», «Спят курганы тёмные»…» Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве»…

В конце июля всю нашу семью вывезли на самолёте «Дуглас» в Москву (московские ермоловские родственники обратились лично к Молотову с просьбой вывезти из блокадного Ленинграда потомков великой актрисы, в том числе и семью Зелениных. Вместе с вдовой и детьми Николая Зеленина в Москву вывезли и Татьяну Борисовну).

Москва встретила нас солнцем и вкусным завтраком в аэропорту. Так в августе 1942 года закончилась для нас блокада…

Сейчас о блокаде пишут по-разному. Больше о предательстве, каннибализме, насилии. Но мне с этим не пришлось столкнуться. А за себя и своих сверстников я твёрдо могу сказать, что в самые тяжёлые блокадные дни мы не сомневались в победе, мы гордились тем, что живём в таком героическом городе и не представляли себе, что он мог быть сдан. Слишком дорогая цена была заплачена. Наверное, было в городе и мародёрство и предательство, но мне повезло: вокруг меня были замечательные люди, отзывчивые, честные, настоящие труженики, не жалевшие жизни для спасения города. Не все они дожили до Победы , вечная им память и слава!»

Окончив школу в столице, в 1949 году Татьяна Борисовна вернулась в Ленинград и поступила в санитарно-гигиенический медицинский институт. А жила в семье писателя Всеволода Васильевича Успенского, маминого однокашника.

«Он и его брат Лев Успенский, тоже писатель, но более известный, были учениками моего папы. Нас в этой семье было пять девок – кроме меня две родные дочери и две племянницы…

– А как вы оказались в Кандалакше?

– По окончании института приехали с мужем по распределению. Но было и желание. Хотелось посмотреть эти места. Я знала, что папа отбывал ссылку где-то на севере, но где точно – мне было неизвестно. Лишь потом узнала, что он был арестован по делу Академии наук и отправлен на строительство Беломорско-Балтийского канала. А первое упоминание о нем появилось лишь в Большом энциклопедическом словаре, вышедшем в 1975 году.

Поначалу мы жили в Зеленоборском, я работала в бактериологической лаборатории СЭС, муж – главврачом. Кандалакша мне не очень понравилась, а вот Зеленый Бор был необычайно красивым посёлком. Жизнь в нём кипела, тогда строилась Княжегубская ГЭС, и там было полно приезжих ленинградцев».

Но с первым мужем Татьяне Борисовне пришлось расстаться, а второй – Евгений – в 1961 году увёз ее в город. Фабрициев – коренной кандалакшанин, был следователем прокуратуры. Сейчас его уже нет в живых. В Кандалакше Татьяна Борисовна также работала в санэпидемстанции, заведовала бактериологической лабораторией. А на заслуженный отдых ушла в 2003 году, когда ей исполнилось 72 года.

«– Я ни разу не пожалела о том, что приехала сюда. Очень люблю свои приёмные семьи – и московскую, и ленинградскую. Но мой дом здесь, здесь всё своё. Здесь я обрела самостоятельность. Здесь родились дети, внуки, правнуки».

У Татьяны Борисовны двое сыновей и дочь. Все живут в Кандалакше. Старший сын Михаил сейчас детский нарколог, а раньше работал реаниматологом-анестезиологом в ЦРБ. Борис двенадцать лет трудился токарем на механическом заводе, после развала предприятия перешел в теплосеть. Дочь – филолог, преподает в одной из городских школ. Это они сделали маме подарок к юбилею, издав на свои средства книгу «Странички из дневника».

Татьяна Борисовна тоже не лишена литературных способностей. С детства пишет стихи. Некоторые из них были опубликованы в альманахе «Мурманский берег» и в сборнике «Заполярье – земля поэтов». С 1961 года состоит в литобъединении «Феникс» [14] Ирина РУМЯНЦЕВА, Кандалакша. // «Мурманский вестник» от 31.01.2007 .

Как видим, все потомки Александра Энгельгардта (кроме, может быть, единственного, которого я не буду называть, но и этот случай, вероятно, был вызван чрезвычайно суровыми обстоятельствами) были высокоодарёнными и достойными людьми, честно прожившими жизнь, наполненную творчеством, активной деятельностью и нравственными исканиями, внесли поильный вклад в русскую культуру. Историк Лев Гумилёв, сын Николая Гумилёва и Анны Ахматовой, говорил:

Энгельгардты – это лучшие люди России.Но многим из них не повезло, и обстоятельства не позволили им полностью реализовать свой творческий потенциал. Особенно Ленинградская блокада стала роковой для многих Энгельгардтов. В 1942 году умерли Борис Михайлович, Николай Александрович и Лариса Михайловна Энгельгардты, Анна Николаевна и Елена Гумилевы, Лидия Андриевская. Пережили военное лихолетье лишь Александр Николаевич-младший, вовремя уехавший в Тбилиси (он умер в 1978 году), дочь Бориса Михайловича Татьяна Фабрициева и дочь Анны Энгельгардт-Гумилёвой Галина.

Галина выросла, вышла замуж, родила сына и дочь. Татьяна Фабрициева не только вырастила двух сыновей и дочь, людей вполне достойных, но и дождалась внуков и даже правнуков. Если сама она – внучка Александра Николаевича, то кем же будут доводиться ему её правнуки? Её дети – правнуки и правнучка А.Н. Её внуки – его праправнуки и праправнучки. Её правнуки – его прапраправнуки и прапраправнучки. И пусть не все носят фамилию Энгельгардт (хотя Татьяна Борисовна, теоретически, имела бы, при желании, все основания, когда фамилия её отца перестала быть под запретом, взять его фамилию). Важно то, что, пусть и по женской линии, гены Александра Николаевича не потерялись в потоке времён.

А в целом и сегодня род российских Энгельгардтов насчитывает около 200 персон.

Сельцо Батищево входило в состав имения Николая Фёдоровича Энгельгардта. Когда он умер, его наследство было разделено между детьми. Старший сын Платон Николаевич получил центральное поселение имения – село Климово, Пётр Николаевич – сельцо Батищево, доля Александра Николаевича была выделена в деньгах, на которые он и устроил (совместно с профессором Н. Н. Соколовым) первую в России частную химическую лабораторию, которую через три года передал Петербургскому университету. После смерти Петра Николаевича его наследство – Батищево – было разделено между Платоном Николаевичем и Александром Николаевичем. Когда же А.Н. Энгельгардт вынужден был поселиться в Батищеве, брат уступил ему свою долю Батищевского имения. К 1861 году в Батищеве состояло 47 душ крестьян.