Альвар Нуньес Кабеса де Вака - Кораблекрушения

На следующий день те, кого мы посылали гонцами, повели нас в место, где они видели христиан. Прибыв туда на вечерней заре, мы ясно увидели, что они говорили правду, и поняли, что христиане были на лошадях, так как там сохранились колья, к которым они привязывали лошадей. Было это место у реки, называвшейся Петутан, а от Петутана и до реки, куда прибыл Дьего де Гусман, расстояние примерно в восемьдесят лиг, как мы потом узнали у христиан, а до деревни, где нас задержала вода, оттуда расстояние в двенадцать лиг, а до Южного моря оттуда расстояние в двенадцать лиг.

По всей этой земле, где только горы позволяли ее осмотреть, мы видели много следов золота, сурьмы, свинцового блеска, железа, меди и других металлов. В местах, где индейцы строят постоянные жилища, жарко, там даже в январе довольно тепло. Если же идти оттуда на полдень, земля в той стороне не заселена до самого Северного моря, она там бедна и сурова; проходя по ней, мы страдали от ужасного и невероятного голода. Индейцы, которые в той земле живут или по ней проходят, самые грубые люди с очень плохими склонностями и обычаями. Индейцы, живущие в постоянных домах, и те, что живут еще дальше за ними, не употребляют золото и серебро ни для каких целей и не знают, какую пользу можно извлечь из этих металлов.

Увидев столь ясные следы христиан, мы поняли, что находимся совсем недалеко от них и возблагодарили господа нашего бога за то, что он пожелал вывести нас из тяжкого и скорбного плена; чувство радости, которое мы при этом испытали, поймет каждый, кто вспомнит, сколько времени нам пришлось пробыть в той земле и какие опасности и трудности мы там перенесли.

В ту ночь я просил моих товарищей, чтобы кто-нибудь из них пошел за христианами и привел их в условленное место, в трех днях пути отсюда, где мы остановимся их ждать. Но они отказались, оправдываясь усталостью и тяготами пути; и хотя каждый из них мог бы это сделать лучше, чем я, ибо все они были моложе меня и крепче, я, видя, какова их воля, утром следующего дня взял с собой негра и одиннадцать индейцев, двинулся по следам, оставленным христианами, и миновал три места их ночевок. В этот день я прошел десять лиг, а на другой день утром догнал четырех христиан на лошадях, которые пришли в сильное волнение, увидев меня, столь странно одетого и в сопровождении индейцев. Они смотрели на меня в таком изумлении, что не могли ничего сказать и не догадывались о чем меня спросить.

Я им сказал, чтобы они отвели меня к своему капитану; и вот мы прошли пол-лиги и пришли к Дьего де Алькарасу, который был их капитаном. После того как я с ним поговорил, он сказал мне, что находится в весьма трудном положении, потому что вот уже много дней он не может взять индейцев [112] Капитан Алькарас охотился на индейцев, что было формально запрещено королем в 1330 г. и не может никуда идти, так как у них начались нужда и голод; я сказал ему, что оставил позади, в десяти лигах отсюда, Дорантеса и Кастильо со многими индейцами, которых мы привели с собой; и он послал за ними трех всадников и пятьдесят индейцев из тех, что он вел с собой, и негр тоже пошел с ними, чтобы показывать дорогу. Я же остался там и просил, чтобы мне засвидетельствовали год, месяц и день моего прихода и то, каким образом я добрался до них, что они и сделали. А от этой реки до христианского селения Сан-Мигель [113] Т. е. Кульякан. , которое является столицей провинции Новая Галисия [114] Здесь Кабеса де Вака допускает анахронизм. В описываемый момент завоеванные Гусманом земли в северной части Мексики назывались Великой Испанией. Губернатором Великой Испании был сам Гусман, прославившийся жестокостями еще во время своего пребывания в Пануко. В Мексике Гусман появился в 1528 году: он был председателем «аудиенсии» (верховного судебно-административного органа), разбиравшей деятельность Кортеса. Кортес, не согласный с ведением дела аудиенсией, уехал в Испанию, а Гусман остался управлять Мексикой. Однако в 1330 году была прислана новая аудиенсия и теперь уже Гусман почел за лучшее уехать из Мехико. Он открывает кампанию по завоеванию северных территорий. Правительство, однако, с недоверием относится к его деятельности. Поступают многочисленные сигналы о злоупотреблениях Гусмана. К тому же он вступил в серьезный конфликт с монахами. Столкновения Кабесы де Вака с людьми Гусмана и его протест против бессмысленных жестокостей сыграли свою роль — в конце того же года Гусмана сместили. Именно тогда перестала существовать Великая Испания: Халиско и прилежащие территории были переименованы в провинцию Новая Галисия. , тридцать лиг.

Через пять дней прибыли Андрес Дорантес и Алонсо дель Кастильо с теми, кто был послан за ними. Они привели с собой более шестисот человек из народа, прятавшегося от христиан в лесу; индейцы, пришедшие с нами, вывели этих людей из леса и передали их христианам, а те отпустили всех других людей, которые дошли с ними до этого места. Ко мне пришел Алькарас и просил, чтобы мы послали за скрывавшимися в лесах индейцами из деревень, лежащих по реке, и приказали бы им принести еды, хотя это было совершенно лишним, потому что индейцы никогда не забывали принести нам все, что могли; но мы тем не менее тотчас послали наших гонцов позвать индейцев. И пришло к нам шестьсот человек и принесли весь маис, который они смогли достать, а маис этот был в горшках, присыпанных сверху землей, чтобы его не было видно. Кроме маиса они принесли нам все другое, что у них было; но мы не хотели брать у них ничего, кроме еды, и отдали все остальное добро христианам, чтобы те его разделили между собой; и после этого были у нас сильные ссоры и столкновения с ними, ибо они хотели заставить нас обратить в рабов индейцев, которых мы привели. Мы так были злы на них, что, уходя оттуда, забыли там много луков, украшенных бирюзой, много сумок и стрел, и среди них шесть с изумрудами; все это мы оставили там и навсегда потеряли. Мы отдали христианам множество накидок из коровьих шкур и другие принесенные вещи.

Больших трудов нам стоило убедить индейцев, чтобы они вернулись в свои дома, оставили все опасения и сеяли бы свой маис. Они не хотели ничего иного, кроме как идти с нами, пока не оставят нас у других индейцев, как они привыкли делать; ибо они боялись, что если вернутся по домам, не выполнив этого, то они умрут; идя же вместе с нами, они не страшились христиан и их копий. Христианам это очень не нравилось; и они заставляли меня сказать индейцам, что мы такие же христиане, как и они, что просто мы затерялись в этой земле на долгое время, что мы несчастные и незначительные люди и что не мы, а они, эти христиане, настоящие господа здешней земли, поэтому все должны им служить и повиноваться.