Николай Смеляков - С чего начинается Родина

Именно так и получилось, когда принималось решение о производстве паровозов вместо тепловозов.

Разумеется, бессмысленно сетовать на прошлое, но было бы неразумно не извлекать из него уроки. Если здесь сейчас и говорится о ведомственной недальновидности в некоторых вопросах технической политики, то делается это лишь единственно для того, чтобы не повторять подобных ошибок в будущем, памятуя также и о том, что иногда следует проверить себя, оглядываясь на прошлое. Специалистам, в частности, известно, что в 1930 году Коломенский завод начал выпускать тепловозы и готовился производить их крупными сериями. В 1932 году этот же завод изготовлял и электровозы. Более того, если уж отдать должное истории возникновения тепловозов, то уместно вспомнить, что первый мощный отечественный тепловоз, способный тянуть целый состав, был построен ленинградскими заводами «Красный Путиловец», «Балтийский» и «Электросила» еще в начале 20-х годов. 6 ноября 1924 года его могли видеть на Октябрьской (Ленинградской) железной дороге. Нужно также сказать, что темпы создания новых машин были в тот период неплохие, хотя и отсутствовала современная техника производства. Довоенный опыт производства тепловозов убедительно свидетельствовал, что это было, конечно, по плечу нашим заводам и после окончания войны. Мне хорошо были знакомы видные специалисты-конструкторы тепловозов Коломенского завода: Б. С. Поздняков, А. К. Козякин, А. А. Кирнарский, способные создать современные машины. Конечно, трудности восстановления производства паровозов и тепловозов имели различия, но не такие, чтобы они не могли быть преодолены силами, сохранившимися после войны. Однако все крупнейшие транспортные заводы страны — Сормовский, Коломенский, Ворошиловградский стали выпускать паровозы. Были изготовлены многие тысячи паровозов. Один только Коломенский завод в 1953 году выпустил юбилейный, десятитысячный паровоз. Конечно, мне могут сказать: после драки кулаками не машут. Это правильно. Но я также не забываю еще более серьезных слов, сказанных дагестанским поэтом Абуталибом: «Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки».

Говоря о наших недоработках, я имел в виду необходимость изыскания более правильных решений, принимаемых как сейчас, так и в будущем. Было бы наивно полагать, что мои выводы во всех случаях безупречны. Претендовать на это — значит забыть, что ты всего лишь один человек.

Техника шагает вперед. — Колесный центр и механизация труда. — Непрерывная разливка стали. — Рабочий-интеллигент. — Человек управляет машиной и процессом. — Энтузиазм и автоматика. — Хозяйственный и подрядный способы строительства. — В рабочем кабинете В. И. Ленина.

Сразу же после окончания войны на Сормовском заводе довольно широко развернулась механизация трудоемких работ. Надо сказать, что из-за постоянной нехватки электрооборудования, приборов, кабеля, металла даже небольшие мероприятия по механизации процессов давались не просто. Но инициатива, желание сделать что-то существенное владело всеми, и это помогало преодолевать трудности, придавало отдельным работам уникальное значение. В отделе главного металлурга родилась идея построить новую нагревательную печь для слитков вагонных колесных центров, избавить с ее помощью рабочих от изнурительного и тяжелого ручного труда по кантовке слитков. Кантовка слитков представляла собой воистину адскую работу. На всем протяжении зоны высоких температур печи через специально устроенные окна слитки весом около 300 кг перекантовывались вручную. Каждый рабочий вооружался металлической штангой, похожей на весло, и при нестерпимой жаре целый день ворочал раскаленные добела куски металла. Правда, действовали две смены рабочих бригад. Но люди все равно не выдерживали трудоемкой и физически тяжелой кантовки слитков от места загрузки к месту выдачи под штамповку и часто выходили из строя. Это был, пожалуй, самый тяжкий труд из всего металлургического цикла. К тому же в печи на поверхности слитков интенсивно образовывалась окалина, что влекло за собой не только большой угар металла, но и быстрое нарастание шлака на подине в зоне высоких температур. Объяснялось это тем, что образовавшийся слой окалины разрушается при кантовке слитка и не предохраняет от дальнейшего окисления поверхности заготовки. К тому же из-за большого количества кантовальных окон происходил значительный подсос воздуха. Печь оказывалась недостаточно стойкой, свод сгорал через какие-нибудь полтора месяца. А перекантовка слитков вызывала разрушение стен, что приводило к частым остановкам печи на ремонт и требовало удаления нароста на подине.

Печь с вращающимся подом, которая, по мысли наших специалистов, должна была прийти на смену старой, обладала рядом преимуществ: она позволяла транспортировать слитки от места загрузки к месту выдачи без применения каких-либо направляющих и ручного труда. Новая — диаметром 12 м печь состояла из довольно сложных и мощных узлов. Наружный диаметр кладки — двенадцать и ширина вращающегося пода — полтора метра. Этой огнедышащей махиной тем не менее было легко управлять, и она произвела коренные изменения в условиях труда людей и их производительности. Рабочие, в буквальном и переносном смысле слова, выпрямили спины и высоко подняли головы. Авторами проекта печи были инженеры Михаил Яковлевич Кузелев и Алексей Анатольевич Скворцов, оба коренные сормовичи. Конечно, у них было немало помощников, но мои коллеги Кузелев и Скворцов были первыми, кто начал работу над воплощением новой идеи в жизнь.

Каждому понятно, что задумать новую печь и построить ее далеко не одно и то же, особенно в условиях действующего цеха, когда лозунг «Даешь вагонные колеса» висел всюду и всюду им руководствовались. Сами посудите, сколько нужно было усилий, чтобы изыскать средства на это дело, разместить заказы и добиться их выполнения. Лишь тогда, когда эти проблемы были разрешены, кипы чертежей стали превращаться в живой организм печи. Изготовление новой печи зависело не только от Сормовского завода. Нужны были мощные электромоторы и комплектующее оборудование, которое производилось на других предприятиях. Конечно, все самое основное было сделано на нашем заводе. Но энтузиазм не заменял приборов автоматики, хотя и помогал их изготавливать или находить.

Скворцов и Кузелев приняли на свои плечи главную ответственность, технический риск. К этому времени они не были младенцами в конструировании техники, были умудрены опытом. Но все же, когда настал момент пуска кольцевой печи, когда был нагрет и отштампован первый слиток, а печь к этому времени подготовила следующий, люди как бы возмужали, обрели, что называется, твердую походку. Нет, речь идет не о зазнайстве, а о твердости шагов, направленных к решению новых проблем. Многим можно поставить в пример таких инженеров, которые, обладая нужной грамотностью и смелостью, не чуждались черновой работы и были достаточно организованны, внутренне собранны, целеустремленны в движении к поставленной цели.