Николай Смеляков - С чего начинается Родина

В общем, лесные дела заставили принимать необходимые меры. Было созвано совещание всех руководителей леспромхозов и лесхозов. Первые уничтожают, вторые не успевают сажать лес. Народ деловой и понимал проблемы лесных дел с полуслова. Людям понравилось, что всем было преподнесено по экземпляру книги «Русский лес» Леонида Леонова. Лекция же профессора Ивана Вихрова — главного героя этого романа — была зачитана на совещании почти целиком и на многих, как мне казалось, произвела сильное впечатление. Да и трудно остаться спокойным, если слышишь тревожные, точные, как выстрел, слова о русском лесе, богатстве Страны Советов, о его охране и заслугах перед человечеством. Особое впечатление произвело упоминание хорошо знакомых присутствующим мест Нижегородской губернии: «…усиленное лесоистребление тысяча восемьсот сорок третьего… в уездах Ветлужском и Варнавинском, вызвавшее массовое переселение ходовой белки на север…» Чувствовалось, что большинству лесников эта книга знакома. В перерыве состоялась интересная и оживленная беседа по душам. Ценность неофициального разговора всегда весьма высока, она часто не идет ни в какое сравнение с выступлением с трибуны. В кулуарах горячо обсуждался вопрос, как сделать, чтобы лесохозяйственное дело стало на промышленную почву, чтобы ликвидировать кочевой способ добычи леса, чтобы сделать лесосеку первичным цехом многоотраслевого лесокомбината, который должен сам себя обеспечивать устойчивым и постоянным урожаем, на месте извлекая все возможное золото из древесины. Большинство лесозаготовителей проявили истинную тревогу за судьбу русского леса. Один из лесников, который занимался воспроизводством леса, в сердцах сказал:

— Человек, который уничтожил одно дерево и не посадил взамен десять, — варвар!

Может быть, это слишком сильно сказано, но к истине близко.

Лесные дела требуют к себе внимания. Тревожное время переживают леса. Принимаются меры к сохранению леса, а значит, и природы, в известной мере привлечена общественность, но заграда против лесоуничтожителей еще не построена. Может быть, заложен только ее фундамент — таково было мнение участников памятного совещания. Кто-то из них вспомнил слова М. М. Пришвина: «Охранять природу — значит охранять Родину».

Совещание с лесозаготовителями послужило началом участия совнархоза в планомерной работе по улучшению всего комплекса лесного хозяйства, а не только получения древесины и продуктов из нее.

Совнархоз провел ряд мер по усилению технической вооруженности лесхозов, связанных с посадкой леса, уходом за ним, с его воспроизводством. Над деятельностью леспромхозов был установлен более строгий контроль за рациональным использованием лесосечного фонда, повышением выхода годной древесины, комплексного ее использования. Пересмотрены некоторые плановые показатели леспромхозам. Совместно с облисполкомом был рассмотрен вопрос об охране лесопосадок, механизации некоторых работ, связанных с искусственным возобновлением леса, предупреждением пожаров и их быстрым тушением.

Жизнь ставила в повестку дня вопрос за вопросом. А среди них самый важный — о металле. Промышленные предприятия Горьковского совнархоза, имеющие плавильные печи, хронически нуждались в металлическом ломе. Главная причина состояла в том, что сбор отходов металла в нашем экономическом районе был налажен плохо, ряд организаций план сдачи лома не выполнял. Из-за нехватки металлолома обострилось дело с выполнением плана выплавки стали и работы литейных цехов. А между тем ресурсы металлического лома огромны. Он был всюду, но некоторые руководители его попросту не видели. Совнархоз объявил сбор металла важной задачей и наметил практические меры. Обратился за помощью в общественные организации. Особенно активно включился комсомол города и области. В большинство комиссий, созданных на предприятиях, входили представители профсоюзов и комсомола. Сбор металлолома был не самоцелью. Мы считали, что улучшение снабжения сырьем так называемой малой металлургии (выплавка и прокат металла на машиностроительных заводах) может значительно поднять выплавку стали и выработку проката. А именно здесь, на этих предприятиях, можно отливать и катать легированные стали, специальные профили, производить их малыми партиями, что трудно делать на крупных заводах.

Областной комитет партии активно поддержал наш план действий. Всем организациям было предложено дополнительное задание по сбору металла. Условились, что руководители, исчерпавшие свои возможности, но задание не выполнившие, обязаны доложить в совнархоз, который немедленно направлял представителей комиссии по сбору металла непосредственно на место. В ряд организаций пришлось выехать и мне. В первую очередь это было сделано по приглашению директора автомобильного завода. Директор завода Н. В. Сазанов развел руками и категорически заявил, что ресурсы все использованы и план сбора дан нереальный. Не тратя времени, мы вместе пошли на свалку. Едва лишь двинулись по территории завода, как сразу обнаружили самые настоящие залежи металла. Металлоотходов было так много, что лопата не шла в землю, несмотря на старания Сазанова — мужчины крупного и сильного. Металл, правда, смешан был с землей и требовалось организовать его переработку, однако это был живой, реальный металл.

— Но это же большая работа, нужен экскаватор, транспорт, рабочие, — оправдывался директор.

— Вы говорите правильно. Нужен труд и машины. И они есть на заводе.

Директор автомобильного завода был членом совета народного хозяйства, и это накладывало на него особую ответственность по выполнению постановлений совнархоза. Автозавод потреблял в то время более миллиона тонн металла в год. Естественно, что и отходов было очень много, хотя коэффициент использования металла на автозаводе был выше, чем на других заводах, что являлось признаком известной промышленной культуры. Но сохранение и рациональное использование отходов было далеко не культурным. Некоторыми руководителями, видимо, считалось нормальным металл возвращать туда, откуда он был добыт, то есть в землю. Правда, часть металла шла в переплав, но далеко не вся. Такое явление наблюдалось не только на автозаводе. На «Красном Сормове» все свалки были перевернуты сверху донизу, разработаны, просеяны, и металл в большей части возвращен в производство еще до организации совнархоза. Заставила нужда.

В свое время, до Октябрьской революции, на разработке свалок богатели предприниматели средней руки. Они зарабатывали на том, что сортировали огнеупоры, выбирали металл, древесные отходы, использованные абразивы, шлак, бумагу, картон, тряпье, стекло — в общем, все, вплоть до гвоздя. И это сказано без преувеличения. Ну а разве мы не можем организовать использование всего этого добра? Конечно можем и должны. Совнархоз и пытался это сделать. И кое-что сделал. В ноябре 1958 года Вторчермет выполнил годовой план, собрав 400 тыс. т металла. Ему в этом помогали многие, и особенно комсомольцы области. 90 тыс. т металла было обнаружено ими и сдано на переработку дополнительно.