Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Таким образом, участок границы, на котором должен был перейти в Советский Союз «важный господин», оставался полностью открытым. Кто он, этот «господин», Вяха тогда не знал. Но все необходимые меры к его встрече он принял. Теперь нужно было только ждать.

Вышедший на экраны в 1967 году художественный фильм «Операция “Трест”» был по тем временам действительно весьма смелым и новаторским. В частности, потому, что в нем использовались (хотя, конечно, довольно избирательно) секретные архивные документы и интервью с реальными участниками всей этой истории.

В четвертую серию «Операции» вошло интервью и с самым настоящим Тойво Вяха, который бесследно исчез после событий 1925 года. Ну а в фильме его уже могли увидеть миллионы телезрителей. Они же узнали, что все эти годы он жил под именем Ивана Михайловича Петрова. Нельзя не отметить, что чекисты выбрали довольно странное новое имя для Тойво Вяха. Даже в 60-е годы он мало походил на «Ивана Петрова». Этот пожилой, располневший человек по-прежнему говорил с сильным финским акцентом, так, что временами его речь было довольно сложно понять. Но то, о чем он рассказывал, а потом и написал в своих мемуарах, представлялось крайне интересным.

Именно со слов Вяха нам известно также, как Рейли переходил границу и что происходило с ним в первые часы на советской территории. Кроме него, других свидетелей перехода Рейли от границы к железнодорожной станции в Парголово не было.

Ночь с 25 на 26 сентября 1925 года выдалась холодной и мрачной. Около 11 часов вечера Тойво Вяха уже ждал на советском берегу пограничной реки Сестра. Рядом наготове стояла запряженная лошадью повозка. Вскоре он увидел на финской стороне силуэты четырех или пяти человек. Некоторое время они не подходили к реке, а, вероятно, наблюдали за тем, что происходит на советской территории.

Затем один из них окликнул пограничника на финском языке — скорее всего, это был капитан Розенстрем. Он поинтересовался, «все ли готово», где охрана и есть ли лошадь. Затем все снова затихло. Наконец Вяха услышал, как кто-то сказал на русском языке «Иду» и послышались осторожные шаги к воде.

«Накануне шли обильные дожди, вода поднялась почти до плеч и была уже холодная, — вспоминал Вяха. — Опасаясь, как бы этот господин не струсил и не повернул обратно (может и упасть на скользких камнях, еще утонет!), я бросился ему навстречу. В одежде, только шинель скинул. Взвалил себе на плечи этого гостя и перетащил на наш берег. Голенький, он был, в одних трусиках, одежду завернул в пальто и держал над головой. Рослый и довольно тяжелый дядя. Но ничего, осилил».

Тут, правда, финны закричали, чтобы Вяха подошел к их берегу — мол, ему хотят сказать несколько слов. Пограничника это насторожило. Если вдруг его раскрыли, то могли задержать или даже убить на финской территории, а «гость» тем временем отправился бы на его повозке сам. «Нет, переходить к ним я сейчас не имел права и отказывался. “Мокрый я и холодно”, — писал Вяха. — Финны продолжали настаивать, и угроза серьезных осложнений нависала все больше. Выручил гость. Узнав от меня, в чем дело, он что-то сказал финнам на непонятном мне языке [по-английски. — Е. М.], и они умолкли».

С финского берега за переходом границы наблюдала и Мария Захарченко. Позже она рассказывала жене Рейли Пепите, что видела, как Рейли и Вяха скрылись на советском берегу. «Прошло десять минут. Все было тихо. Переход удался, и я с финнами спокойно вернулась на пограничный пост», — говорила она.

Чекисты заранее обеспечили для Рейли и его спутника «свободный коридор» до Парголова. Пограничников и милицию убрали. Мессинг предупредил Тойво Вяха: с «гостем» не должно случиться ничего. Если он сбежит или вдруг будет кем-нибудь убит, отвечать за это придется самому Вяха. В крайнем случае, если вдруг Рейли разоблачит его и попытается ликвидировать, пограничнику разрешили в качестве самообороны пользоваться ножом и нанести агенту только «не смертельные раны».

Вскоре после того, как Вяха перенес Рейли на своих плечах через пограничную реку, они сели в повозку, запряженную лошадью. «Садясь в повозку, я вынул из кобуры Маузер и положил на колени, — вспоминал Вяха. — Так я всегда делал, чтобы продемонстрировать напряженность обстановки и мою настороженность. Гость тоже стал вытаскивать пистолет из внутреннего кармана. Сердитым шипением я остановил его:

— Не смейте! Вам сидеть — я действую!

Послушался. Я был вооружен отлично. Взведенный Маузер на коленях, Вальтер под гимнастеркой, а в голенище сапога — нож. Оружие не потребовалось. К нам никто не подходил, и гость враждебных намерений ко мне не проявлял. Он остро и зло издевался над нашими дорогами. И я его поддерживал в этом, слегка только. В моей роли меня интересовали только деньги. Переигрывать не следовало».

В дороге Рейли пребывал в приподнятом настроении. Он острил, рассказывал анекдоты и обещал рассказать в Лондоне, какие в России дороги. «А будешь ли ты еще в Лондоне?» — якобы подумал тогда Вяха.

Однако, при всей своей внешней беззаботности, «гость с той стороны» не терял бдительности. Перед мостом через Черную речку Вяха остановил повозку и сказал Рейли, что пойдет проверить — нет ли у моста пограничников. Он прекрасно знал, что там никого не может быть, но тщательно играл свою роль проводника.

Вяха очень устал. Поэтому сначала решил просто постоять в кустах, а затем вернуться к Рейли и сказать, что все в порядке. Но потом испугался, что его «клиент» может что-то заподозрить. Он пошел к мосту, основательно осмотрел его и даже под него слазил. Как считал он сам, это, возможно, и спасло всю операцию.

Когда Вяха вернулся к подводе, то она была пуста. Рейли исчез.

«Я был и потрясен и напуган: “Разиня, из собственных рук выпустил!” — вспоминал он. — Но тут, и тоже со стороны моста, появился этот господин. Оказывается, он шел по моим следам и проверял, что я делаю на мосту. Да шел так, что я не заметил его. Хорош же я пограничник, да еще с претензиями на звание чекиста!» Действительно: если бы Вяха решил просто отсидеться в кустах, все могло бы сложиться совсем по-другому…

В лесу, уже вблизи станции, дожидаясь поезда, они прождали еще четыре-пять часов. Рейли по-прежнему острил, а Вяха выжимал воду из одежды и выливал ее из сапог. Незадолго до прибытия поезда он отправился за билетом. Рейли снова остался один, но Вяха уже был уверен, что он никуда не денется. И точно — агент лишь отошел немного в сторону и прилег отдохнуть в кустах.

Наконец подошел поезд, и Вяха, как было условлено, передал «гостя» тем двум пассажирам, которых он видел в кабинете Мессинга.

Прощаясь, Рейли незаметно всунул ему в руку какую-то бумажку. Вяха удивился — по договоренности с «той стороной» все заработанные им деньги должны переводиться на счет в финляндском банке, а на руки он не получал ничего. Сначала он даже подумал, что это какая-то важная записка, но затем, подбежав к фонарю, обнаружил, что Рейли дал ему три червонца. «Чаевые». Возможно, что с тонким намеком.