Рон Черноу - Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Чтобы финансировать спорадические вылазки на биржу, Рокфеллер занимал огромные суммы у банков, по пятнадцать – двадцать миллионов зараз, выставляя в виде залога государственные облигации. Все это приводило в некоторое замешательство Младшего, все еще принимавшего за чистую монету пуританские заявления отца против спекулирования на ценных бумагах. Когда сын достиг среднего возраста, он даже принимался читать нотации беспутному отцу, упрекая его же собственными словами. На пороге Первой мировой войны, когда займы Старшего раздулись почти до десяти миллионов долларов, Младший напомнил ему, как он «часто выражал в словах мою веру, что не следует быть заемщиком, следует всегда держать много денег» 38.

Долгое время Рокфеллер сопротивлялся попыткам сделать инвестиционную команду более профессиональной, и Гейтс сражался хорошо, как только мог. В 1897 году пришел Чарльз О. Хейдт – позже эксперт Рокфеллера по вопросам недвижимости, – а через несколько лет за ним последовал Бертрам Катлер, следующие пятьдесят лет помогавший управлять вложениями семьи. Даже с такой командой инвестиции оставались не такими аккуратными и в 1907 году. Гейтс сказал Рокфеллеру: «Я давно думал, что имело бы смысл найти человека, который постоянно в течение дня держал бы перед собой полный перечень ваших инвестиций и чьей задачей было бы подробно изучить каждую из них – так сказать держать руку на пульсе постоянно» 39. В следующем году Рокфеллер наконец сдался и сформировал комитет из четырех человек по управлению его деньгами, куда вошли Гейтс и Младший.

Как и с филантропией Рокфеллера, Гейтс поначалу действовал осторожно в волчьем мире Уолл-стрит, но очень быстро стал хозяином положения. Вскоре он уверенно сообщал Рокфеллеру свое хлесткое мнение о таких сильных мира, как Эндрю Карнеги и Дж. Пирпонт Морган. В то время мир больших финансов вращался вокруг жаркого соперничества между Морганом и Джейкобом Шиффом из «Кун, Лёб и К о». Убежденный, что Рокфеллер уже выглядит достаточно противоречиво, Гейтс пытался, когда возможно, избегать столкновений между этими двумя финансистами и отказывался присоединяться к мятежам в залах заседаний, давках на фондовых рынках и другим действиям, которые могли бы еще больше подпортить славу Рокфеллера.

Изголодавшись по высокодоходным ценным бумагам, Гейтс требовал войти в оба синдиката, и «Дж. П. Морган энд компани» и в «Кун, Лёб энд К о», но всегда считал, что «Кун, Лёб» предлагает более выгодные условия. Под эгидой этого дома Рокфеллер поглотил огромные пакеты ценных бумаг железнодорожных компаний, в том числе гигантские доли в Южной Тихоокеанской, Союзной Тихоокеанской и Пенсильванской железных дорогах. Он взял и крупную долю в ссуде, выпущенной для Японской империи в 1904–1905 годах во время Русско-японской войны и для китайского правительства в 1911 году. Он вкладывал в объединение «Кун, Лёб» с чикагскими мясокомбинатами во главе с «Армор энд Свифт», помогая создать еще один трест. Находясь в постоянном поиске хороших ценных бумаг, он иногда покупал у «Кун, Лёб» просто для поддержания гармоничных отношений.

Гейтс и его окружение страдали от бесцеремонности «Дж. П. Морган энд компани», где им, как правило, расписывали небольшие доли в посредственных предприятиях – любопытные условия для самого богатого в мире инвестора. В начале 1900-х годов Рокфеллер оказался с непонятной частотой вовлечен в крупнейшие просчеты Моргана, в том числе «Чикаго стрит рейлвей», которую он финансировал для магната Чарльза Йеркса и «Интернэшнл еркантайл марин», неудачную попытку Моргана создать Североатлантический транспортный картель. Рокфеллер решил, что это не счастливое совпадение, а отражение устоявшейся антипатии Моргана. Задетый этими неудачами, в 1911 году Рокфеллер сказал сыну: «Впредь, если этот дом предложит нам инвестиции, я думаю, мы будем едины во мнении, что не следует ничего предпринимать, если только мы все не согласимся, что нам желательно это иметь» 40. После смерти Дж. П. Моргана-старшего в 1913 году Рокфеллер настоятельно советовал своим советникам держать радушные отношения с банком Моргана, одновременно напоминая им, что «у нас был достаточный опыт с домом «Морган энд компани» в роли «вьючных лошадок» их плохих вложений» 41.

Несмотря на армию талантливых советников, у Рокфеллера, как у инвестора, очень неровный послужной список. Среди его прочих триумфов он предоставил заем в шесть миллионов долларов зарождающейся «Дженерал моторз» в 1906 году – сегодня около девяноста восьми миллионов, – взяв векселя. При погашении векселей Рокфеллер предпочел оплату акциями «Дженерал моторз», которые затем предупредительно взмыли с двухсот до полутора тысяч. Он хорошо выступил как основной инвестор в «Консолидейшн Кол» и железную дорогу «Б&О». И все же Рокфеллер спотыкался и очень сильно, о чем свидетельствуют его таинственные отношения с Джорджем Гулдом. Когда Джей Гулд, который, как известно, обобрал железную дорогу «Эри», умер в конце 1892 года, оставив состояние более ста миллионов долларов, его вложения унаследовал двадцативосьмилетний транжира сын Джордж. Он казался маловероятным деловым партнером для Рокфеллера. Рокфеллер неодобрительно смотрел на частные железнодорожные вагоны, а Джордж Гулд владел целым поездом и наслаждался патрицианскими удовольствиями фехтования, охоты, яхтинга и поло. Таблоиды Нью-Йорка с удовольствием рассказывали о его отношениях с женщинами. Что бы он ни думал о волокитстве Джорджа, привлекали его «Миссури Тихоокеанская» и другие западные железные дороги, которые Гулд хотел вплести в трансконтинентальную империю. В 1902 году Рокфеллер взял гигантские доли в акциях «Миссури Тихоокеанской» и вскоре похоронил сорок миллионов долларов на этом кладбище, как и сам Джордж Гулд.

Последовали неприятности. В 1906 году, раздраженный расточительными тратами Гулда и отказом проконсультироваться с ним, Рокфеллер приказал сыну выйти из правления «Миссури Тихоокеанской». К 1909 году Рокфеллер чувствовал столь гнусное отношение со стороны Гулда, что отказался от дальнейшего сотрудничества, если его представитель не будет присутствовать в правлении. В качестве платы за спасение «Миссури Тихоокеанской», Джейкоб Шифф из «Кун, Лёб» равным образом настаивал на значительном представительстве в правлении. Когда Гулд наконец ушел с поста президента, он оставил вместо себя закадычного друга, и Гейтс заявил, что самое время завершить отношения с «безумным неудачником Гулдом» 42. В 1912 году Рокфеллер передал свою долю в «Миссури Тихоокеанской» и завершил это неудачное приключение.

С конца 1890-х годов газеты публиковали сенсационные рассказы о темной клике, известной на Уолл-стрит как «Публика «Стандард Ойл». По воспоминаниям писателя Генри Клюса: «Пришел новый порядок, благодаря сильнейшему влиянию, когда-либо существовавшему на Уолл-стрит. Это влияние во многом идет из объединения «Стандард Ойл», которая ввела в своих операциях на Уолл-стрит те же тихие, неброские, но непреодолимые методы, которые всегда применяла в своих деловых предприятиях» 43. Появилось общее предположение, что Джон Д. Рокфеллер управляет этими дьявольскими деяниями и намерен поглотить саму Уолл-стрит. «Говорили, что я контролирую все банки, все тресты, все страховые компании и даже все железные дороги в Соединенных Штатах, – сказал огорченно Рокфеллер одному репортеру в 1906 году. – Поверите ли вы мне, если я скажу, что не владею контрольным пакетом ни в одном банке, тресте или страховой компании?» 44