Рон Черноу - Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Некоторое время казалось, что стальной трест поможет наладить отношения между Рокфеллером и Дж. П. Морганом. Будучи одним из крупнейших акционеров «Юнайтед стейтс стил», Рокфеллер потребовал и получил места в правлении для себя и сына. И все же финансовые различия быстро испортили их отношения с Морганом. Рокфеллера расстраивали расточительные дивиденды «Юнайтед стейтс стил», хотя сам он был их крупным получателем. В 1904 году в знак протеста он ушел из правления, ни разу не посетив собрания, и оставил Младшего представлять себя. К 1911 году Рокфеллеры ликвидировали последние из их вложений в «Юнайтед стейтс стил». Следующие два года Морган использовал приемы негласной мести, продолжая приписывать Рокфеллеру позиции похуже в более слабых синдикатах, исключая его из более выгодных дел. Гейтса всегда удивлял успех Моргана. «Он кажется человеком, не способным на спокойное разумное размышление; жертвой череды необдуманных порывов» 113.

Прежде чем оставить подвиги Рокфеллера в сфере железной руды, следует отметить заметные потери этого предприятия: его и без того сложные отношения с братом Фрэнком. В 1890-х годах Фрэнк оставался вице-президентом «Стандард Ойл, Огайо» и приносил домой щедрую зарплату, несмотря на его продолжительные отсутствия в Кливленде и пренебрежительное безразличие к бизнесу. Вспыльчивый как никогда, он писал коллегам из «Стандард Ойл» сварливые письма, вынуждая Джона и Уильяма выступать посредниками. Фрэнка разъедала обида, и он часто впадал в неуправляемые приступы ярости, которые усиливал его алкоголизм.

Фрэнк никак не мог обуздать азарт. Желая посостязаться с большой добычей братьев, он вновь и вновь брался за безрассудные рискованные предприятия. Из лучших побуждений Джон подпитывал пристрастие Фрэнка к игре, хотя Фрэнк часто не осознавал источник займов. Джон и Уильям продолжали выплачивать сто восемьдесят тысяч долларов по закладной на его ранчо в Канзасе и выручили его, когда в 1893 году Фрэнк остался без урожая. Щедрость братьев только подчеркнула зависимость Фрэнка и еще больше озлобила его. Выделяя ссуды, Джон следовал своим обычным бухгалтерским правилам, которые всегда применял в обязательной негибкой манере. Тем не менее зачастую Фрэнку было удобно обижаться на отказ брата идти на компромисс в своих деловых принципах.

Лучшим другом Фрэнка в то время был грубоватый ирландец Джеймс Корриган. Они вместе охотились, держали прилегающие владения в Огайо и часто вместе инвестировали. Корриган, красивый мужчина с тяжелым подбородком и бычьей шеей, был популярным кливлендским предпринимателем, любящим подраться. В начале 1880-х годов он продал несколько нефтеперегонных заводов Джону Д., который дал ему первую работу и считал другом. В качестве оплаты за один из заводов, Рокфеллер выдал Корригану две с половиной тысячи акций «Стандард Ойл». С этими деньгами Корриган купил половину доли во «Франклин айрон майнинг компани» в штате Висконсин в районе озера Верхнего – инвестиция, вначале подогревшая интерес Рокфеллера к Месаби. Джон ссудил Фрэнку деньги на вторую половину, взяв акции на горное дело в качестве залога. Позже, не без причины, Джон Д. печально утверждал: «Ни мой брат, ни Корриган не имели причин жаловаться на мое поведение. Я сделал Джеймсу Корригану его состояние. Я сделал и брату его состояние» 114.

Когда разразилась паника 1893 года, Джон Д. повел себя образцово. Они с Уильямом согласились отменить закладную на ранчо Фрэнка в Канзасе. Корриган тем временем взял еще больше займов у Джона Д., обеспечивая долг своими акциями «Стандард Ойл» более чем на четыреста тысяч долларов; долг Фрэнка брату превысил восемьсот тысяч долларов – тринадцать миллионов сегодня. В результате Джон Д. приобрел значительную власть над двумя мужчинами, так как сохранил в качестве залога их акции горного дела «Франклин», акции «Стандард Ойл» Корригана и акции Корригана в озерном флоте.

Когда паника усилилась, Рокфеллер отказался снять обременение, несмотря на мольбы Корригана, что с помощью озерных судов он соберет еще денег. В октябре 1894 года Корриган попытался взять еще сто пятьдесят тысяч долларов у Джона без дополнительного залога. Джордж Роджерс кратко проинформировал Корригана, что «господин Рокфеллер выделил все, что следовало под собственность «Франклин», и, если только он не предложит другой залог, я более чем уверен, господин Рокфеллер не сможет выручить его» 115. Когда Корриган совсем перестал выплачивать проценты, Рокфеллер подождал год, затем потребовал вернуть долг. Он предложил Корригану выкупить его две с половиной тысячи акций «Стандард Ойл» по сто шестьдесят восемь или сто шестьдесят девять долларов за акцию, что покрыло бы его четыреста тысяч долга.

Для оценки стоимости пакета адвокат Корригана попросил Рокфеллера предоставить детальную информацию об акциях, активах, инвестициях и заработках треста за предыдущие пять лет. Рокфеллер отказался раскрывать такую деликатную информацию. «Ценные бумаги, которые вы упоминаете, имеют хорошо известную рыночную стоимость, которая публикуется в газетах каждый день», – ответил Рокфеллер адвокату 116. В то время немногие компании публиковали ежегодные отчеты. Фрэнк интерпретировал поведение брата, как мрачный заговор. Несколько лет спустя он сказал Иде Тарбелл, что, когда встретился с ним, чтобы попросить отсрочку для Корригана, Джон сказал: «Фрэнк, убеди Корригана продать мне акции «Стандард Ойл». Он в трудном положении. Он никогда не выберется, а я могу получить акции с тем же успехом, как и любой другой человек» 117. Фрэнк расценил это как готовность Джона уничтожить Корригана, чтобы заполучить акции, и посоветовал другу не продавать ни при каких обстоятельствах.

В феврале 1895 года Корриган в конце концов продал акции «Стандард Ойл» Джону Д. по сто шестьдесят восемь долларов за акцию. Рокфеллер заплатил рыночную цену, примерно столько же, сколько заплатил коллегам в «Стандард» за их акции в том месяце. Один из руководителей «Стандард», Джозеф Сип, говорил, что Рокфеллер даже не оставил акции Корригана себе, а распределил между коллегами. Однако еще до конца месяца акции поднялись до ста восьмидесяти пяти долларов, а затем еще выше. Вместо того чтобы винить судьбу, Корриган решил, что его обманули, и в апреле 1895 года написал об этом Рокфеллеру. Получив письмо, Рокфеллер был потрясен. «Возможно ли, что «Джим Корриган» решил написать мне такое письмо, – ответил он, – после того, как я был неизменно добр к нему всю жизнь?» 118Через несколько лет, возможно, помня о деле Корригана, Рокфеллер наставлял сына: «Джон, никогда не одалживай деньги друзьям; это испортит вашу дружбу» 119.