Рон Черноу - Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

Так как Рокфеллер создал крупнейшую деловую империю конца XIX века, вполне логично, что он столкнулся с крупнейшим антимонопольным иском своих дней. Всего четыреста сорок четыре свидетеля дали показания на одиннадцать миллионов слов; протоколы дела распухли от тысячи трехсот семидесяти четырех документальных свидетельств и заполнили двенадцать тысяч страниц и двадцать один толстый том. «Стандард Ойл», прежде чем все закончилось, также оспорила всего лишь двадцать один антимонопольный иск от штатов от Техаса до Коннектикута, и в результате один историк заметил: «Никогда в истории Соединенных Штатов не было такой масштабной битвы между промышленностью и правительством» 34. Расширяя персонал, «Стандард Ойл» наняла Джона Дж. Милберна и М. Ф. Эллиотта с Уолл-стрит, Д. Т. Уотсона из Питтсбурга, Моритца Розенталя из Чикаго и Джона Г. Джонсона из Филадельфии. Со своей стороны министерство юстиции привлекло Чарльза Б. Моррисона, федерального прокурора с севера Иллинойса и Фрэнка Б. Келлога, адвоката из Сент-Пол, чей успех в деле возвысил его до должности государственного секретаря в конце 1920-х годов.

Пока шел процесс, публика представляла Рокфеллера всемогущим кукловодом, дергающим за ниточки Арчболда и других податливых марионеток. Если это чистая фантазия, в чем же действительно заключалось его влияние? Он и правда оказывал ограниченное влияние на стратегию «Стандард Ойл» посредством Генри Клея Фолджера, директора «Стандард Ойл». Фолджер, худой бородатый человек, был дипломатичным и крайне усердным в исполнении своих обязанностей. В отличие от грубоватых дельцов «Стандард Ойл» ранних дней, Фолджер окончил колледж Амхерста как член «Фи Бета Каппа», а затем посещал Юридическую школу Колумбии. Интеллигентный человек, он оставил потомкам Америки лучшую коллекцию первых изданий Шекспира и великолепную библиотеку. Гораздо важнее для Рокфеллера было то, что Фолджер прекрасно играл в гольф и составлял ему компанию на поле каждую среду утром.

В записках Фолджеру об иске Рокфеллер никогда не затрагивал политические или юридические приемы, а в основном обращался к мудреным вычислениям. Рокфеллер хотел доказать, что доходы «Стандард Ойл» никогда не были чрезмерными или вымогательскими. Многие компании разводняли свои акции – то есть выпускали их при раздутой капитализации, – чтобы дивиденды казались обманчиво умеренными. Чтобы сэкономить на налогах и не нарушать закон Огайо, «Стандард Ойл» держала свою капитализацию низкой, что дало обманчиво высокие дивиденды в сорок – пятьдесят процентов в год. Рокфеллер оценивал настоящий уровень дивидендов примерно в шесть-восемь процентов.

Фолджер проанализировал статистику и показал, что при более точно указанной капитализации, отражающей отложенный заработок, дивиденды «Стандард Ойл» были в среднем в два раза выше, чем предполагал Рокфеллер. «Я удивлен, что дивиденды в среднем за последние двадцать пять лет составили тринадцать и восемьдесят шесть сотых процента», – застенчиво признался основатель компании Фолджеру. Рокфеллеру теперь требовалось оправдать более высокую цифру, и он неожиданно обнаружил, что все в пределах допустимого, отметив более крупные доходы «многих других крупных предприятий с меньшими рисками, в том числе «Юнайтед стейтс стил компани»» 35. «Деловые люди не сочтут доходы… которые вы показываете, чрезмерными», – сказал он Фолджеру 36. Опасаясь, что у воинствующих антимонополистов взгляды другие, он обещал уничтожить эти обличительные данные. Рокфеллер напомнил Фолджеру о том, что «Стандард Ойл» занижала цены не из альтруизма, а для сдерживания конкуренции и «поддержания наших доходов на таком уровне, чтобы у других не было стимула входить с нами в конкуренцию» 37. Это опровергало его частые декларации, что мотивом было предоставить дешевую нефть рабочим людям.

Во время своего правления в «Стандард Ойл» Рокфеллер смягчал публику, в целом поддерживая низкие цены на керосин. Но, когда контроль перешел Арчболду в середине 1890-х годов, тот, пытаясь сбить конкуренцию за океаном, понижал цены за рубежом, повышая их в стране. За десяток лет до ухода Рокфеллера доходность активов треста составляла от одиннадцати до семнадцати процентов. С Арчболдом у руля доходы подскочили от двадцати одного до двадцати семи процентов в 1900–1906 годах. Возможно, это было грамотно с точки зрения коммерции, но очень плохо с точки зрения политики: трест собирал рекордные доходы как раз тогда, когда он меньше всего мог позволить себе ярость общественного мнения. Не случайно серии Иды Тарбелл и антимонопольное регулирование Тедди Рузвельта пришлись на хваткий режим Арчболда. Он был гораздо менее умным монополистом, чем его наставник.

Когда Фрэнк Келлогг допрашивал Рокфеллера в ноябре 1908 года в здании нью-йоркской таможни, значительная часть его вопросов свидетелю касалась ценовой политики «Стандард Ойл». Стоя возле карт, показывающих зоны торговых подразделений «Стандард», Келлогг пытался заманить Рокфеллера в ловушку, чтобы тот признал, что картель поделил Америку на торговые монопольные районы. «Имеет ли «Стандард Ойл, Огайо» границы территории?» – спросил он. «Не имеет», – спокойно ответил Рокфеллер. «Не имела ли она их за последние пять лет?» – спросил Келлогг. «Насколько мне известно, нет, – ответил Рокфеллер. – Ее пространство – это весь мир. В этом ее назначение, освещать мир самым дешевым и лучшим» 38. Улыбающийся и невозмутимый Рокфеллер поглядывал на своих адвокатов, которые постоянно опротестовывали вопросы Келлогга.

Келлогг пытался показать, что «Стандард Ойл» регулярно применяла хищническое ценообразование, уничтожала конкурентов, а затем поднимала цены до заоблачных высот. Он подсчитал, что настоящая конкуренция сохранялась менее чем на десяти процентах всех нефтяных рынков и отмечал, что цены на керосин неоправданно поднимались с 1895 года (когда руководство принял Арчболд) до 1906 года, вызывая повсеместное недовольство потребителей. Оправдывая роскошные заработки «Стандард», Рокфеллер привел все доводы – от опасностей возгорания до непредсказуемости бурения и необходимости вкладываться в новые месторождения. На что Келлогг возразил с сарказмом: «Но «Стандард Ойл» все это время выплачивала огромные дивиденды». Устремив взор к небесам, Рокфеллер ответил: «И мы благодарны за это» 39.

Пресса писала, что сложно поверить, что этот симпатичный пожилой господин с его неожиданными провалами в памяти и спутанной логикой был устрашающим хищником «Стандард Ойл». «Теперь, когда господин Рокфеллер появился из своего заточения и его можно увидеть в беспощадном свете публичного расследования, он выглядит не таким чудовищем, каким нарисовало его общественное воображение, – заметила одна газета. – Он любезен до сердечности» 40. Другая написала: «Если Рокфеллер играл роль, его игра сделала бы честь Урии Хипу. Если же нет, возможно, этого удивительного пожилого человека выставили в ложном свете… и мир должен перед ним извиниться» 41. Если бы Рокфеллер открылся в начале карьеры, как он это сделал теперь, не исключено, что ему не пришлось бы сидеть на месте свидетеля.