Рон Черноу - Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

«На южной оконечности самой большой магистрали в самом большом городе Нового мира стоит огромное здание из простого серого камня. Надежное, как тюрьма, высокое, как шпиль, холодный и неприступный фасад как будто с укором смотрит на беспечную легкость идущей мимо толпы и хмурится на фривольность случайных солнечных лучей, которые ранним вечером играют на его карнизах. Люди видят его строгие двери, бросают взгляд наверх, на ряды немигающих окон, слегка задевают друг друга и спешат дальше, как то делали испанцы, проходя мимо зданий инквизиции. Это – Бродвей, 26» 14.

Репортеры, которым удалось проскользнуть мимо бдительных охранников, обнаруживали мир, совершенно не соответствующий мрачному фасаду, величественное место со столами-бюро из красного дерева и коврами горчичного цвета. Приглушенная атмосфера – люди инстинктивно переговаривались вполголоса – отражала личность самого Рокфеллера. Кабинет Рокфеллера выходил на юг и на восток, с великолепным видом на бухту Нью-Йорка. По словам одного репортера: «Там отсутствуют суета и шум. Когда речь идет об операциях на миллионы, переговоры проходят тихо и методично, без возбуждения» 15. Кабинеты были оборудованы некоторыми необычными элементами безопасности, перегородки из матового стекла доходили до потолка и скрывали происходящее внутри. Типичным для Рокфеллера образом двери снабжались специальными секретными замками: следовало знать, как повернуть ободок замка большим и указательным пальцами, прежде чем нажать на ручку, поэтому незваный гость мог неожиданно оказаться в ловушке, на первый взгляд, запертых дверей.

На новом месте главы «Стандард Ойл» сохранили традицию, заложенную годами ранее. Каждый день в полдень члены исполнительного комитета собирались на обед в зале на верхнем этаже, украшенном охотничьими и рыболовными трофеями и с видом на порт, вполне подходящим их всемирной империи. Внутри мира «Стандард Ойл» высшей наградой было получить приглашение пообедать за длинным столом. Директоры прибывали в цилиндрах, сюртуках и перчатках и всегда занимали одни и те же места. В своей обманчиво смиренной манере Рокфеллер уступил место во главе стола Чарльзу Пратту, самому старшему члену группы и спорившему с ним чаще всех; Флаглер сидел справа от Пратта, затем Рокфеллер, затем Арчболд. То, что Рокфеллер занимал обычное место среди коллег, многое говорит о его подходе к управлению, хотя отсутствие различий практически не скрывало его статус. Как сказал философ Герберт Спенсер: «Промышленное товарищество, как бы хорошо ни была теоретически уравновешена власть его членов, на практике становится соединением, в котором власть одного из соучастников без формального заявления со стороны других признается за преобладающую» 16.

Мало кто из сторонних людей знал, что в умении направлять своих непохожих друг на друга соратников и мотивировать их заключался один из величайших талантов Рокфеллера: «Своим успехом в жизни я обязан прежде всего, доверию к людям и способностью внушать им доверие к себе» 17. Он любил напоминать, что Наполеон не победил бы без своих маршалов 18. Не будучи деспотичным, Рокфеллер легко делегировал полномочия и руководил своей империей мимоходом, радушно, незримыми путями проводя свою волю. На встречах проявлялась обратная способность Рокфеллера: чем тише он становился, тем сильнее ощущалось его присутствие, и он пользовался своей таинственностью гения места, не стесненного мелкими заботами. По воспоминаниям одного из директоров: «Я видел заседания правления, когда люди в возбуждении выкрикивали бранные слова и угрожающе жестикулировали, но господин Рокфеллер, сохраняя крайнюю учтивость, продолжал господствовать над залом» 19. Иногда он дремал на кушетке после обеда. «Я хорошо помню, – говорил один руководитель, – как он откинулся назад в кресле на встрече директоров, глаза закрыты, все вбирает в себя. Время от времени он открывал глаза и вставлял замечание» 20.

На первое место Рокфеллер ставил гармонию внутри компании и старался примирить своих противоборствующих вождей. Как человек лаконичный, прежде чем выражать собственное мнение, он любил выяснять мнения окружающих, а затем мастерски находил компромисс и сохранял согласие. Он всегда осторожно преподносил свои решения в виде предложений или вопросов. Даже в первые дни существования фирмы он каждый день обедал с Уильямом, Харкнессом, Флаглером и Пейном, чтобы подробно обсудить проблемы. Разросшейся организацией он управлял с помощью консенсуса, не предпринимая крупных инициатив, против которых возражали члены правления. Так как любая идея проходила высшую проверку анонимного одобрения умных самостоятельно мыслящих людей, «Стандард Ойл» совершила очень немного серьезных оплошностей. Рокфеллер утверждал: «Мы убеждались в своей правоте и, прежде чем идти вперед, старались предусмотреть каждую случайность» 21.

Время от времени Рокфеллер ссорился с Чарльзом Праттом, Генри Роджерсом и другими, но внутри фирмы не было вздорных пререканий и бюрократической ревности, которые обычно сопровождают большую власть. Если послушать Рокфеллера, директоров – бывших противников, создавших корпоративное братство, – связывала почти мистическая вера. В его понимании их доверие друг к другу объясняло их сплоченность и подтверждало добродетель. «Негодяи не смогли бы держать себя так, как держали люди «Стандард Ойл Компани» все это время» 22. Благодаря сплоченности руководства фирма стала практически непроницаемой для любопытных репортеров и следователей правительства, которые никак не могли протиснуться сквозь плотные фаланги единомышленников, руководивших нефтяной империей четыре десятилетия подряд.

Единство партнеров «Стандард Ойл» было особенно удивительным, учитывая то, что организация представляла собой сложную структуру из обширной пестрой мозаики фирм, номинально независимых, но в действительности подчиняющихся «Бродвей, 26». В отсутствие федерального закона об акционерных обществах, Рокфеллеру, как и любому коммерсанту того времени, приходилось искать выход из лабиринта законов, чертовски осложнявших управление компанией, действующей в нескольких штатах. По его словам: «Наша федеративная форма правления, делая общество одного штата чуждым всем другим штатам, вынуждает многие фирмы, ведущие дело при помощи обществ, создавать их в тех или других штатах, где им приходится вести дела» 23. Препятствие вынуждало коммерсантов изобретать хитрые пути в обход законов и приводило их в законодательные собрания к коррумпированным политикам; отсюда и значительная доля цинизма Рокфеллера. От «Стандард Ойл», компании изначально общенациональной, устаревшая законодательная система требовала бесчисленного множества юридических ухищрений. Рокфеллер обоснованно считал систему несправедливой помехой, но она одновременно подстегивала его мышление.