Мод Жульен - Рассказ дочери [18 лет я была узницей своего отца] [litres]

Наверное, в результате многочисленных перерождений мой отец теперь «тавматург», чудотворец; он может исцелять просто наложением рук, как Людовик Святой и короли из династии Меровингов, от которых мы происходим.

Великие Посвященные вроде моего отца обладают куда более величественными способностями – например, умеют проникать в разум других людей. Они также умеют контролировать людей, гипнотизируя их.

– Я могу сделать что угодно с любым слабым разумом, – утверждает отец.

По определению слабаки не имеют никакой власти над собственным разумом. Напротив, сильные умы полностью овладевают своими психическими энергиями и, следовательно, могут проникать в разум других людей и манипулировать ими, как марионетками, – так же легко, как умеют сопротивляться боли и опьянению или гнуть металл и передвигать неодушевленные предметы. Гипнотизм – мощный инструмент, и к тому же долговечный: нужно лишь однажды «подчинить кого-то» – и этот «кто-то» будет подвластен тебе и годы спустя.

Отец уверяет, что никогда не гипнотизировал меня и никогда не будет. Поскольку моя судьба – самой однажды стать сверхчеловеком, я не должна подвергаться никакой форме ментального обладания. Когда моя подготовка будет завершена, я буду контролировать слабых разумом и способствовать великому возрождению вселенной.

У меня нет ни малейшего желания кого-то контролировать. Неужели быть сильной означает затворничать в этом доме, как мой отец? Что ж, тогда я предпочла бы иметь слабый разум и жить, как живут фабричные рабочие с фабрики «Катлэн». Однако если я обречена соответствовать отцовским ожиданиям, «проникать в людские головы», то я использую свои силы, чтобы освобождать эти так называемые слабые разумы. Я воображаю, как отворяю металлические врата, но, вместо того чтобы входить внутрь и обладать кем-то, я оставляю эти врата открытыми, чтобы все эти плененные души могли бежать.

Эта фантазия дарит мне такое же сладкое чувство, как и момент, когда я открываю дверь Линдиной конуры. Не имеет значения, что я рискую быть затоптанной толпами людей, рвущимися к выходу. В моем воображаемом сценарии я вижу, как умираю с улыбкой на губах, гордая тем, что подарила другим их свободу…

Я никогда не видела, как отец общается с духами, читает по картам будущее или контролирует человека, которого загипнотизировал. Это и логично: он настолько полностью реализованное существо, что ему больше не нужно ничего доказывать. Не знаю, как отец обрел свои способности, были ли у него когда-нибудь учителя, которые терпеливо тренировали его. Я прихожу к выводу, что его дарования, должно быть, врожденные, поскольку он – уникальное существо, воистину высший «Избранный». Он передаст все свое знание мне, при условии что я покажу себя достойной и буду почтительной ученицей.

Во время поучений всегда возникает момент, когда отец берет очень торжественный тон.

– А теперь слушай меня внимательно. То, что я расскажу тебе, крайне важно.

Я воображаю, как отворяю металлические врата, но, вместо того чтобы входить внутрь и обладать кем-то, я оставляю эти врата открытыми, чтобы все эти плененные души могли бежать.

Затем он объясняет мне, что этими оккультными силами можно злоупотреблять. Эгоистичные люди с презренными намерениями могут эксплуатировать их ради приобретения власти и богатства. Это пытался сделать Гитлер, а до него – Нерон и Филипп Красивый, который казнил рыцарей Храма. Эти злые колдуны оскверняют священные силы и тянут мир в пучину хаоса. Что еще хуже, они затрудняют работу Существам Света, которые тысячелетиями посвящали себя спасению Вселенной от падения в тюрьму материи.

Чтобы помочь мне понять трагедию этого падения, отец часто рассказывает об одной из своих прошлых жизней, в которой он говорил с духами на берегах Нила.

– Пирамиды тогда еще только строились. Еще не было книг; я читал по глиняным табличкам.

В те времена он был Хирамом Тирским, знаменитым архитектором. Он построил Храм Соломона с бронзовыми столпами, именуемыми Яхин и Боаз, по обе стороны от входа, символами равновесия между противодействующими силами. Отец описывает свою трагическую судьбу в образе мудрого Хирама, который знаменит среди масонов всего мира. Он был предан ремесленниками, которым планировал передать «секрет мастеров». Хирам доверял этим людям, но, поскольку те были тщеславны и нетерпеливы, они подкараулили его у врат храма и, когда не сумели добиться от него «главного слова», закололи кинжалами. Так это слово было утрачено навеки. Отец и его учителя верят, что эта утрата является причиной падения мира во тьму материи.

Гибель Хирама наполняет отчаянием и меня: если бы он не был так постыдно предан и убит, отец прожил бы нормальную жизнь, и мне не пришлось бы совершать эту искупительную миссию, столь сильно превосходящую мои способности. Отец искренне верит, что эта трагедия повторится и ученики захотят убить его снова. Но на этот раз он полагается на меня – я должна буду предотвратить это преступление.

Благодаря долгим годам подготовки я смогу отличить истинных мастеров от самозванцев, разоблачить предателей и их планы и спасти отца – иными словами, Хирама – вместе с его тайной доктриной. Такова причина, по которой я здесь, на Земле; вот для чего он меня создал. Моя роль жизненно важна для всей Вселенной, потому что, уничтожив этих предателей, я, наконец, дам Существам Света возможность трудиться с совершенной безмятежностью, дабы освободить разум от клетки материи. Таким образом, после тысячелетий, проведенных во тьме, все будет очищено и возрождено.

Чтобы подготовиться к этому титаническому предприятию – возвращению Вселенной на путь истинный, – мне нужно самостоятельно проделать огромную работу. Но ничто из этого не получится, если я не буду полностью предана своей миссии.

Для начала я должна отбросить глупые, ребяческие представления, до сих пор загромождающие мой разум. Нет, мир не рай, а люди не святые. Люди предают, крадут, убивают и с готовностью скатываются в каннибализм, если никто не видит.

– Любовь – колоссальная подделка для развлечения масс. Если кто-нибудь когда-нибудь скажет тебе, что любит тебя, не верь ему. Это потому, что он чего-то от тебя хочет – твоей силы или твоих денег. Никогда, никогда, никогда никому не доверяй. Я один знаю, что для тебя хорошо. Если будешь делать, как я говорю, сможешь править миром и ниспровергнуть тьму.

Наилучшее положение для ведения этой битвы – это, разумеется, положение папы римского. Увы, я никогда не смогу претендовать на эту роль, поскольку каждый будущий святейший отец должен пройти испытание: епископ сует руку под одеяния претендента, ощупывает его яички и громко объявляет на латыни: «У него две тестикулы, и обе отлично свисают».