Пол Аллен - Миллиардер из Кремниевой долины [История соучредителя Microsoft] [litres]

Кредиторов представлял JPMorgan. 17 ноября суд по делам о банкротстве южного округа Нью-Йорка вынес решение в нашу пользу и утвердил план реорганизации. Месяц спустя Charter вышел из банкротства. Я покинул пост председателя правления, а вскоре Нил Смит перешел в Comcast президентом по кабельной связи. Мы оставили компанию прочно стоящей на ногах, с положительным потоком наличности, но полученный мной урок оказался одним из самых дорогих. Мои чистые убытки в кабельном бизнесе составили 8 миллиардов долларов.

Оглядываясь назад, могу сказать, что зря сунулся в Charter. Нужно было привлечь экспертов, которые могли бы правильно оценить мои риски и управлять компанией; а я обратился к ним, когда было уже слишком поздно. Однако необходимо признать, что инвестиции были мои, а я допустил серьезные просчеты. Главное, что я не разглядел опасностей раздутого кредитования. Мои мечты об империи «Соединенного мира» оказались погребены под тяжестью долгов Charter.

Сделав самую большую в жизни ставку на кабель, я думал о его способности изменить мир, позабыв об обратной стороне медали. До того, связавшись со SkyPix, я недооценил конкуренцию со стороны спутниковых систем с их репутацией наилучших услуг. То же самое было и с предложением телефонным компаниям о передаче видео и данных. И я не сумел понять, что сама по себе кабельная «труба» ничего не изменит, во всяком случае не изменит быстро. Операторы получали неплохую прибыль от высокоскоростной передачи данных, но еще не научились получать дополнительную прибыль от новых продуктов и услуг. Даже сегодня эта большая «труба» остается неиспользованной.

В то же время новые тенденции позволяют предположить, что я, скорее всего, был прав в прогнозах на широкополосное будущее. По мере того как абонентская плата за телеканалы снижается до грани рентабельности, все большее значение для роста кабельной индустрии приобретает высокоскоростная передача данных. Люди стремятся к большим скоростям информационного потока, а оптоволоконная технология сделала кабель несравненным поставщиком цифровой информации на дом. Большая «труба» сделала доступ к Amazon, Google, Facebook и YouTube почти повсеместным. Она изменила наш образ жизни.

Когда в отрасль пришли цифровые видеорекордеры и другие услуги, о которых я говорил, операторы обнаружили, что клиенты готовы за них платить. Теперь можно вкладывать дополнительные прибыли в новый круг инноваций.

Ежегодное Consumer Electronics Show в Лас-Вегасе предлагает череду идей, которые когда-то выкристаллизовались в IInterval Research, включая мое представление о «Соединенном мире» – от видеокамер с жесткими дисками и голографических дисплеев до полнофункциональных мультимедийных приставок к телевизору с установленным веб-браузером. В некоторых случаях я просто поспешил. В некоторых – исполнение сорвалось по другим причинам.

Но даже если бы я лучше рассчитал время, кабельная отрасль не для меня. Для бытовой электроники жизненный цикл товара составляет всего полгода; для компьютерного программного обеспечения – около двух лет. Но в кабельной связи нужно пять лет или больше, чтобы предложить потребителю что-то новое. Кабель – как караван мулов. Он выбивается из сил, но все равно бредет еле-еле. Вот, кстати: когда моя компания Digeo создала получившую «Эмми» приставку, Comcast и Time Warner ею не заинтересовались; они брали приставки похуже, зато от привычных поставщиков. Только недавно эти компании начали признавать, что будущее – за приставками, подобными Digeo.

Или вспомните, что кабель до сих пор не включает услуги мобильной телефонии, хотя его возможности в три или в четыре раза выше, чем у линий проводной связи.

Потребители, выросшие в цифровую эпоху, плохо разбираются в системах доставки. Бит – это бит, каким бы путем он к ним ни пришел. Хотя многие из нас ломали голову, выбирая интерактивное телевидение (включая несчастное WebTV), совершенно ясно, что платформы телевидения и компьютера сближаются. Возможно, люди не станут читать электронную почту на экране диагональю 55 дюймов, но будут использовать планшетник как пульт дистанционного управления телевизором, пока просматривают страничку в Facebook, или с помощью Xbox сортировать фото и музыку.

Интернет-порт скоро станет стандартом для современных телевизоров. Если кабельная связь не предпримет решительных шагов для объединения функциональности Интернета с возможностями телевидения, на пустое место придут такие провайдеры, как Apple TV и Google TV со своими «суперпревосходными» услугами. Если можно вывести Amazon.com или фильмы и видео Netflix на телевизор и выбирать из десятков тысяч названий, насколько привлекательным станет платный просмотр? Более того, широкополосные каналы скоро предложат контент «линейной» сети: CBS, TNT, Comedy Central. На смену многоканальному телевидению может постепенно прийти потоковое видео; в прямом эфире останутся только спортивные и политические события.

Технология уже есть. Потребители готовы потреблять. Цифровое будущее принадлежит тем, кто его схватит.

В начале 90-х со мной встретился Карл Саган, чтобы рассказать о деле, очень важном для него. Федеральное правительство финансировало Институт SETI (поиска внеземных цивилизаций) через НАСА; предполагался десятилетний план наблюдения за ближайшими звездами. Но Конгресс проголосовал против; один сенатор из Невады назвал инициативу «большой погоней за марсианами», и ассигнования прекратились. Поиск сигнала из-за пределов Солнечной системы вот-вот должен был остановиться.

– SETI нацелен на решение одного из великих вопросов науки, – сказал Саган. – Нужен человек, который спасет проект.

Он говорил увлеченно и убедительно, к тому же я еще раньше видел все серии «Космоса», его классического документального фильма на PBS – о Вселенной и попытках человека ее понять. Вместе с Гордоном Муром, Биллом Хьюлеттом и Дэвидом Паккардом я согласился дать институту SETI миллион долларов. Этого было достаточно, чтобы оплатить время работы на гигантских радиотелескопах в Австралии, Западной Виргинии и Пуэрто-Рико. В то время SETI вел наблюдение всего за 750 звездами – крохи по сравнению с 200 миллиардами только в составе Млечного Пути. Было ясно: чтобы получить хотя бы призрачный шанс на успех, нужен специальный телескоп.

Несколько лет спустя исследователи поняли, как нужно обрабатывать данные от комплекса маленьких радиоантенн – это был прорыв в радиоастрономии. Идея создать лучший в мире телескоп для SETI – за малую долю стоимости большой тарелки – была соблазнительной. Я подписался на строительство телескопа в обсерватории Хэт-Крик в Национальном парке Лассен на северо-востоке Калифорнии. Натан Мирвольд, бывший директор по технологиям Microsoft, участвовал в создании лаборатории электроники. В 2007 году, после нескольких лет исследовательских работ, «навострил уши» Allen Telescope Array: комплекс из 42 шестиметровых тарелок, внимательно и методически прочесывающих небо в поисках сигнала, который может изменить все.