Иосиф Лаврецкий - Миранда

И все же, несмотря на все эти драконовские меры, сведения о великих делах, происходивших, в Париже, проникали в самые отдаленные уголкй необъятных владений Испании в Америке. О них сообщали сами испанские чиновники, монахи и офицеры, прибывавшие в колонии из метрополии. Недозволенная литература ввозилась контрабандой из французских колоний, разбросанных в Карибском море. Ее доставляли французские корабли, получившие доступ в колонии после заключения Испанией Базельского мирного договора с Францией в 1795 году. Но еще до этого в Мексике было раскрыто властями несколько антииспанских заговоров, участники которых намеревались провозгласить республику, основанную на принципах французской революции. В этих заговорах принимали участие мексиканцы, испанцы, французы.

Беспокойнее всего было в Венесуэле. Карибское море, омывающее ее берега, было похоже на кипящий котел. Гром восстания рабов на Гаити прокатился по всем Антильским островам, призывая порабощенных к борьбе против своих угнетателей. Этот гром услышали и в Венесуэле, когда в 1794 году в порт Ла-Гуайру прибыли французские пленные, захваченные испанцами в Сан-Доминго. Их рассказы о победах негритянских повстанцев воодушевляли местных патриотов на борьбу с испанскими колонизаторами. Особенно жадно слушали эти рассказы негры — рабы и свободные. В 1795 году близ города Коро восстали негры-рабы. Они перебили местных помещиков, провозгласили «французский закон», отмену рабства и ненавистных налогов. Во главе движения стоял самбо (метис от негра и индеанки) Хосе Леонардо Чирино, живший некоторое время на Антильских островах. Испанцам удалось, правда с большим трудом, подавить восстание, они схватили Чирино и после мучительных пыток казнили его. Вместе с Чирино погибли многие другие участники этого восстания.

В 1796 году в Ла-Гуайру за попытку поднять восстание в Испании была сослана группа республиканских деятелей во главе с Хуаном Пикорнелем. Здесь Пикорнель и его друзья нашли много сторонников среди местного населения, готовых взяться за оружие и выступить против испанцев. С их помощью испанские республиканцы вскоре смогли бежать из тюрьмы на остров Тринидад, захваченный англичанами у Испании в феврале 1787 года. Вскоре Пикорнель перебрался на остров Гваделупа, находившийся под контролем французов, где издал на испанском языке знаменитую «Декларацию прав человека и гражданина» и революционную песню, названную им «Американской карманьолой».

Заручившись поддержкой не только французов, но и англичан, Пикорнель предложил своим друзьям в Венесуэле перейти к подготовке восстания. Испанским властям удалось напасть на след конспираторов и арестовать наиболее активных из них. Дознание выяснило, что арестованные намеревались провозгласить независимость Венесуэлы, установить республиканский режим, отменить рабство. Их лозунгом было: «Да здравствует наш народ, равенство, закон, справедливость и свобода!», а программой - «Декларация прав человека и гражданина» Они говорили от имени «американского народа»

Руководители этого движения Хосе Марии Эспанья и Мануэль Гуаль смогли бежать на остров Кюрасао, где их встретил Пикорнель и откуда они продолжали руководить своими сторонниками, оставшимися на свободе в Венесуэле. Некоторое время спустя в Венесуэлу тайно вернулся Эспанья, но был выдан предателем. Испанцы присудили его к смерти через четвертование. Приговор был приведен в исполнение на главной площади Каракаса в присутствни генерал-капитана Венесуэлы и других колониальнъкх властей. Эспанья перед казнью сказал: «Я не боюсь умереть. Я верю, что моя родина вскоре завоюет свободу, и тогда она вспомнит обо мне и на этом самом месте почтит мою память».

Лозунги французской революции привлекали как креолов, так и наиболее передовых испанцев. Из семидесяти двух человек, привлеченных по делу Эспаньи к суду, 21 был испанец и 49 — креолы. Половина арестованных были военными.

В Новой Гранаде также действовали группы патриотов. В 1793 году состоятельный креол Антонио Нариньо, бывший алкальд (мэр) столицы этой колонии, Боготы, последователь энциклопедистов, приобрел типографский станок и отпечатал на нем «Декларацию прав человека и гражданина», текст которой ему удалось выкрасть из библиотеки самого вице-короля. За распространение этого документа Нариньо был арестовани сослан на 10 лет в Африку, откуда ему удалось бежать. После многих испытаний и приключений Нариньо попал во Францию, добрался до Парижа, где встретился с Мирандой. По совету последнего Нариньо поехал в Лондон, установил связь с английским правительством, которое он безуспешно пытался убедить оказать действенную поддержку освободительному движению в испанских колониях. Нариньо возвратился из Лондона в Париж и вскоре нелегально вернулся в Новую Гранаду... Не менее тревожно было и в Мексике, где имелась многочисленная французская колония, считавшаяся рассадником революционных идей. Как сообщал в Петербург в одном из своих донесений русский поверенный в делах в Испании Н. Бицов, в городе Мехико в 1794 году был раскрыт «заговор, в котором участвовало несколько слуг-французов, ими руководил их соотечественник, врач; их цель состояла в изменении образа правления в соответствии с принципами, провозглашенными Конвентом». В начале 1797 года в Париже появился новый эмиссар антииспански настроенных креолов — кубинский плантатор Педро Хосе Каро. Он предложил Миранде возглавить восстание против испанского владычества в колониях. Каро утверждал, что в Южной Америке имеется 30 тысяч патриотов, готовых взяться за оружие по первому сигналу каракасца. Миранда послал Каро в Лондон, где он установил через негоцианта Тэрнбулла, с которым каракасец продолжал поддерживать связь, контакты с английскими министрами. Каро предложил англичанам направить их флот на помощь патриотам в район Картахены и захватить одновременно Панамский перешеек. В письме к английскому правительству от 19 октября 1797 года Каро указывал, что его планы полностью одобряет генерал Миранда. «Достоинства и способности этого американца писал кубинец, общеизвестны. Одно имя его стоит целой армии. В настоящее время он согласен приехать в Лондон для уточнения деталей нашего плана и способов его осуществления. Из Лондона генерал Миранда готов направиться в Америку, где он лучше, чем кто-либо другой, может руководить нашим предприятием».

Англичане дали понять Каро, что охотно повидали бы Миранду, хотя, как обычно, тянули с конкретным ответом на предложения креолов.

Таким образом, путь в Лондон Миранде был открыт. Но на этот раз он будет вести с Питтом переговоры не как частное лицо, а как полномочный представитель креолов.