Уильям Грейвс - Американская интервенция в Сибири. 1918–1920 [Воспоминания командующего экспедиционным корпусом] [litres]

Если проанализировать ситуацию, как она преподносится 19 августа генералом Отани, то неизбежен вывод, что или японская военная разведка абсолютно ничего не знала о реальных условиях, или их заявление не было объективным, а имело целью угодить предполагаемым желаниям союзников и, преувеличив военную значимость проблемы, рекомендовать излишнее усиление их военного присутствия. В то же время, когда генерал Отани просил о дополнительных силах, он отдал приказ о наступлении, который можно воспринимать как признак его уверенности в том, что имеющиеся в его распоряжении войска способны разбить противника задолго до того, как в Сибирь смогут прибыть запрошенные им военнослужащие. На самом деле, военные действия, которые последовали по его приказу, оказались не более чем локальными перестрелками. Впоследствии японцы направляли свои действия таким образом, чтобы добиться успеха, не позволяя американским войскам занимать передовые позиции и вести наблюдение, что лишало американцев возможности проверить донесения о силах противника и о его потерях. После тщательной инспекции поля боя у разъезда Краевский офицер американской разведки сказал: «По моему мнению, силы противника, участвовавшие в бою под Краевским, которые приводятся в докладах японского Генерального штаба и офицеров разведки союзников, сильно преувеличены, как и число понесенных им потерь».

6 сентября японское командование издало приказ, который практически положил конец так называемой «уссурийской кампании» и предписывал следующее: «Под Хабаровском сконцентрируется войсковая группировка, включающая в себя основную часть 12-й дивизии и определенную часть американских и китайских войск, чтобы разбить отряды австро-германских военнопленных и большевиков, находящиеся к востоку от Зеи и занимающие важные пункты Амурской железной дороги».

В подтверждение того, что Япония была неискренна в своих заявлениях и действиях, я получил информацию, что Соединенные Штаты и Япония намереваются послать в Сибирь по 10 тысяч солдат, однако позже японцы сказали, что по организационным причинам они хотят послать 12 тысяч человек. Соединенные Штаты согласились на такое увеличение. С 11 по 17 октября я провел инспекцию американских войск к северу до Хабаровска, к востоку от Хабаровска до Биры и на 200 километров к западу от Хабаровска и обнаружил, что почти все города оккупированы – как минимум частично – японскими войсками. Предварительно мне сообщалось, что японские войска находятся в нескольких местах южного участка Транссибирской железной дороги, тянущегося на запад до Читы. 18 октября я доложил в военное министерство, что Япония имеет в Сибири по меньшей мере 60-тысячное войско, но позже выяснилось, что я недооценил его численность на 12 тысяч. Ситуация с военной точки зрения не требовала такого увеличения, и, если бы Японии казалось, что оно необходимо, она, без сомнения, известила об этом Соединенные Штаты, с которыми у нее была договоренность об отправке только 12 тысяч человек. У меня есть все основания заявить, что Япония не сообщила Соединенным Штатам об отправке в Сибирь 72 тысяч человек.

После моей поездки на север я не мог не прийти к заключению, что Япония плетет политические и военные интриги, но вскоре стало очевидно, что не только она, но и другие нации действуют вразрез с линией поведения, заявленной Соединенными Штатами. Известно, что Англия не только хотела, но в марте 1918 года попросила Японию оккупировать Транссибирскую железную дорогу. В качестве причины для этой просьбы был приведен следующий довод: «что Япония сможет контролировать единственную линию сообщения, по которой можно доставлять помощь антибольшевистским силам в Южной Сибири». В связи с этим военными представителями Высшего военного совета были сделаны следующие предложения: «Если Япония потребует какой-то компенсации за свои усилия, может возникнуть необходимость согласиться с тем, что она оккупирует небольшую часть Восточной Сибири. Вероятно, она в любом случае займет часть Сибири, однако это может удержать ее от дальнейшей экспансии».

Уезжая из Соединенных Штатов в Сибирь, я не представлял, что буду втянут в политические игры на Дальнем Востоке, но уже очень скоро после своего прибытия во Владивосток я понял, что каждый шаг американских представителей, как гражданских, так и военных, на Дальнем Востоке подается так, чтобы получить политический выигрыш. Это было справедливо и в отношении русских, и в отношении практически всех союзников.

В то время когда я прибыл во Владивосток, представители союзников, говоря о русских, имели в виду бывших царских офицеров и чиновников, которые чувствовали себя достаточно спокойно и не боялись каждый вечер появляться на Светланской – главной улице Владивостока – в своих роскошных мундирах. Представителей других классов называли «большевиками», хотя на самом деле бывшие царские сановники не утверждали, что они сторонники восстановления в России царской власти, а те русские, которых называли большевиками, не утверждали, что они сторонники власти Советов. Однако разделительная линия между этими двумя классами была достаточно отчетливой, и любой мог ее распознать. Перепутать их было невозможно. Сторонники прежней власти видели в каждом, кто отказывался согласиться с ними в том, что должно быть сделано для восстановления дореволюционного статуса их родины, лишь подлость, обман и все самое плохое. Поскольку союзники выступали против большевизма, а либерализм в любой форме и степени воспринимался как большевизм, они имели дело исключительно со сторонниками прежнего режима. Понятие «большевизм» распространилось так широко, что туда с легкостью попадали земства – орган, избираемый имеющими право голоса мужчинами и женщинами, достигшими двадцатилетнего возраста. В результате во Владивостоке сложилась ситуация, когда телеграф, почта, паспортный и гражданский контроль в городе оказались в руках бывших царских чиновников. Они без промедления организовались таким образом, чтобы этим воспользоваться, и уже очень скоро снова заговорили о мести тем русским, которые посмели вести себя вразрез с их мнением.

Все представители союзников, видимо, знали, что главной целью отправки американских войск в Сибирь было оказание помощи чехам, но, поскольку они оккупировали не только Владивосток, но и все города до Урала, стали высказываться другие пожелания: не продвинуть ли американские войска в Западную Сибирь. 8 сентября я телеграфировал в военное министерство следующее: «Практически любое организованное сопротивление в Сибири прекращено».

Старая идея о формировании Восточного фронта не была окончательно забыта, несмотря на твердую убежденность президента Вильсона, что Соединенные Штаты не станут принимать в этом участия. Американские войска были отправлены в Сибирь из-за ошибочной оценки ситуации, и представители союзников задавались естественным вопросом, почему бы таким же способом не заманить их на европейскую территорию России, чтобы косвенным образом добиться своей цели.