Анна Седокова - Я сильная. Я справлюсь [litres]

– У нас по райдеру должна быть отдельная гримерка.

Ему посоветовали не высовываться, а вести себя тихо. Мы насторожились, но делать было нечего. Переоделись. Вышли на сцену. Перед сценой сидят, развалившись, 10 мужиков – довольные лица, сальные взгляды. Я беру микрофон, поздравляю именинника с днем рождения, и в этот момент на сцену вылезает один из этих чуваков и начинает трогать Грацию. Мы разворачиваемся и уходим в гримерку. Через секунду туда забегает мужик и орет:

– Я за вас 50 тысяч заплатил не для того, чтобы вы уходили! Я вас, сучек, сейчас порежу! Убью на фиг! Я вас купил, шлюхи, могу делать с вами все, что захочу.

А мы, напоминаю, в чужом доме, в чужой стране, двери заперты, ворота закрыты. Убежать мы не можем никак. А я к тому же еще и беременная, и мне из-за этого еще страшнее. Защитить нас может только наш директор, но он никак не справится с десятком мужчин на взводе, окруженным охраной и слугами, уверенными, что нас купили и могут использовать, как хотят. Слава богу, в этот момент в гримерку вошел именинник – пожилой, умудренный опытом мужчина – и говорит:

– Так, спокойно, все хорошо. Вот этот (показывает на парня, который нам угрожал) – молодой-горячий, простите его, он больше не будет, сейчас все утрясем.

Я снова выхожу на сцену и говорю:

– Здравствуйте, давайте все забудем и поздравим именинника, он такой молодец, умеет грамотно решать ситуации, вот и наш конфликт разрулил.

Мы начинаем работать, и на второй песне нашего концерта опять выходит на сцену чувак и засовывает Грации в костюмные трусики деньги. Я говорю:

– Все, хватит, уходим. – Бежим в гримерку, хватаем наши вещи и пытаемся убраться из этого дома подобру-поздорову. Выбегаем во двор, а нам наперерез мчатся гости праздника в полном составе, с оружием наперевес, и один из них кричит, что они нас купили и сейчас порешат, потому что мы себя неправильно ведем. Неподалеку стоит водитель маршрутки, на которой мы сюда приехали. Я кидаюсь к нему: «Умоляю, вывезите нас отсюда». Водитель, буквально рискуя жизнью, сквозь эту разъяренную толпу с пистолетами ведет маршрутку, мы на ходу вскакиваем в открытую дверь, машина сносит шлагбаум и уезжает. Мы мчимся сразу в аэропорт, несмотря на то, что до рейса еще 10 часов.

В аэропорту мы немного приходим в себя, выдыхаем, понимаем, что опасность нам больше не грозит. И в этот момент директор начинает раздавать зарплату. Каждой по тысяче долларов. Я беру конверт и отдаю ему обратно. «Ты должен вернуть эти деньги, – говорю. – И не просто вернуть, а швырнуть им в лицо. Так будет правильно». Мне говорят: «Да что ты паришься, бери деньги». Я сказала, что не могу этого сделать.

Мы прилетели в Москву, и больше мне никто из них никогда не позвонил. В следующий раз я увидела свою семью и своих сестер на экране телевизора. На красной дорожке премии «Муз-ТВ», где «ВИА Гра» получала награду как лучшая группа года. Они вышли на сцену – Грация, Венера и абсолютно незнакомая мне девушка. Она, радостно улыбаясь, взяла награду, которая, вообще-то, предназначалась мне. Девушку звали Света Лобода.

Боритесь за дочерей, за сыновей, идите в суд, доказывайте, что вы имеете полное право проводить половину времени со своими детьми, выбивайте себе время для встреч, только не бросайте их. Вы нужны им

В тот день, когда я рассказала Тому о своем положении, мы обсуждали в том числе и это мероприятие. Решили, что, если выиграем эту награду, премия станет прекрасным поводом объявить: «Анна Седокова временно покидает группу». Мы предполагали, что я выйду на сцену в составе «ВИА Гры» за наградой, которую честно заработала, объявлю зрителям, что беременна и что ухожу в декрет. Представлю новую участницу, которую к тому времени должным образом подготовлю. И таким образом люди обо всем узнают, а новая солистка мягко войдет в коллектив. Премия была большим событием для всех нас, мы прошли огромный путь, чтобы ее получить. Но на сцене вместо меня была другая девушка. А я сидела дома перед телевизором, беременная и никому не нужная, смотрела на все это и ждала. Ну, может, сейчас кто-то из девочек подаст хоть какой-то знак, что я была в их жизни? Или, может, Бом мне привет передаст. Или в интервью кто-нибудь меня упомянет. Рукой хотя бы с экрана помашут. Нет. Меня стерли из истории «ВИА Гры». Больше не было у меня ни сестер, ни отца, ни семьи.

Единственная, кто мне за это время позвонил, была Грация. Она осторожно поинтересовалась, как у меня вообще дела, а потом повесила трубку и тоже пропала навсегда. Как будто меня и не существовало никогда на свете.

Время от времени Том писал песни, в которых я продолжала узнавать себя. Или, может быть, я просто хотела там себя узнавать. Так было, когда мне прислали демо-версию песни, в которой были слова: «Хочешь упасть – я неволить не стану, хочешь лететь – лети».

Я всегда считала, что ближе людей у меня нет и не было. Оказалось, что это были мои иллюзии. Я решительно оборвала все нити, связывавшие меня с группой, сказала, что никого из них никогда больше не захочу видеть, даже поменяла номер телефона. И стала строить свою собственную, настоящую, реальную семью.

Вениамин, как порядочный мужчина, сделал мне предложение через неделю после того, как я сообщила ему о беременности. Организовал все, как полагается, – преподнес бриллиант (правда, не кольцо, а браслет, почему-то он показался ему более символичным), попросил стать его женой, пообещал красивую свадьбу. Обещание свое Вениамин сдержал, свадьба была шикарной, на 250 гостей. Моих было всего пять человек, включая маму и тетю. Все остальные были со стороны жениха. Свидетельницей была Эрата – та самая солистка «ВИА Гры». Представляете, какая у меня была насыщенная социальная жизнь, что даже на собственную свадьбу было некого пригласить?

Так началась моя семейная жизнь. Я очень хотела стать идеальной женой. Эта идея стала смыслом моего существования. Впрочем, здесь меня поджидала полнейшая катастрофа. В первую брачную ночь мой муж вернулся домой… в чужой помаде. Я уехала с мероприятия раньше, оставила его догуливать собственную свадьбу в приятной компании. Он решил не терять зря времени. Дальше все пошло по накатанной. Выезды, сборы, женщины, которые вокруг него вились…

Помню, как-то ждала его и волновалась – он не предупредил, что задерживается, и не отвечал на звонки. У меня тогда уже было огромное пузо, я с трудом передвигалась, но отправилась на поиски мужа. Я вспомнила, что он рассказывал о каком-то замечательном кафе на улице Жилянской, в котором часто бывал в последнее время. Поехав туда, я увидела у входа его машину. Кафе, и правда, оказалось очень симпатичным, на вывеске был изображен изящный светящийся женский силуэт. «Надо же, как красиво сделали», – подумала я и вошла внутрь. Первое, что я там увидела: сидит на стуле мой муж, а верхом на нем – голая блондинка. Она вертелась и скакала у него на коленях, он, как ни в чем не бывало, общался с друзьями, сидевшими тут же, выпивал и вообще выглядел абсолютно счастливым. Я несколько растерялась, и, не зная, как себя вести, просто присела рядом с мужем и стала смотреть на все, что там происходило. А потом осторожно спросила: