Яна Цыпулина - К черту всех, люби себя! История лысой девочки

Настроение прыгало туда-сюда и у Никиты, и у меня. А он шутил насчет того, что завещает мне все его рубашки, если вдруг умрет, представляете? Он вообще не падал духом. Я старалась его поддерживать, как могла. Я старалась поддерживать себя, но постоянно глушила все переживания, вгоняла это вглубь себя.

Самым сложным было не думать о том, что он умрет, и не давать ему зависнуть в собственных мыслях.

Но, признаюсь, мой мозг издевался надо мной, как только мог: мне постоянно лезли в голову мысли о том, что он умрет, я представляла его лежащим в гробу и думала, что буду после этого делать и как мне дальше жить?

Понимаете, я не хотела думать об этом, но мысли сами лезли в голову и показывали различные картинки возможного исхода событий.

Как жалко, что в то время я не ходила к психологам.

На тот момент мы уже знали о риске того, что у нас может не быть детей. Но мне было все равно тогда, все равно и сейчас.

Я помню его пухлые щеки на момент лечения, постоянные жалобы на тошноту и боли. Это ужасно. Я не могла ничем помочь. Я не могла его сама вылечить, не могла утихомирить боль, и от этого было гадко.

Мысли о том, что ты здесь и сейчас, но бессильна, что ты «ничтожество» в этом маленьком мире, съедали изнутри. А я обо всем этом могла разговаривать только по пьяни с подругами, да и то не сразу. А с Никитой практически не делилась этим.

Все выходные и все свободное время я была с ним, потому что не была уверена, какая из этих встреч может оказаться последней.

Все время, пока проходило лечение, Никита постоянно гонял в Москву к врачу. И я вообще не затрагиваю того, сколько денег было потрачено. Для меня важен только итог – его ремиссия. Поэтому то, что сеансы химиотерапии дали результат, очень нас обрадовало.

Начался курс лучевой терапии.

Никита все время ходил с пластырями на шее – это были метки, куда направлять луч. Он даже татуировки потом хотел набить в память об этом, но передумал.

Лечение кончилось.

После курса лучевой терапии лимфоузлы уменьшились. Никите сказали, что у него ремиссия. Поставили 2-ю группу инвалидности. Через год поставили 3-ю группу, потом убрали вовсе.

После лечения Никита долго восстанавливался, но вернулся к своему прежнему внешнему виду довольно быстро. Полнота ушла, вес стал стабильным, 95–100 кг, и держится до сих пор (его рост 192 см).

Волосы отросли сразу после того, как кончилась химиотерапия. На сеансы лучевой он ходил уже волосатый и с бородой (правда, на тех местах, куда направляли луч, волосы не росли, но сейчас уже все в норме).

Никите повезло, если можно так сказать.

Во-первых, рак обнаружился всего лишь на второй стадии, во-вторых, не промедлив с решением обследоваться именно в Москве, убрали риск получить неправильное лечение в Тамбове.

Стоит ли говорить о том, как изменились наши отношения после рака? Стоит.

Мы стали настолько близкими, настолько важными друг для друга людьми, что невозможно описать словами. Мы стали настоящей семьей. Эта болезнь закрыла нам глаза на многие вещи, теперь я знаю, что на различные пустяки в отношениях вообще не стоит обращать внимания. Особенно если все это можно решить посредством разговора.

Любовь – вот что истинно, чисто и ценно. Не расплескать все чувства, страсть, заботу и уважение – вот что важно.

В чем мораль сей басни? А в том, чтобы любить. В том, чтобы поддерживать друг друга. В том, чтобы уметь разговаривать. В том, чтобы чаще обращаться к врачам, пусть далеко не все из них хорошие.

Просто знайте, что лучше лишний раз сходить в больницу, нежели наплевать и ждать, когда само пройдет.

Сейчас Никита проверяется каждый год в Москве. Говорить о полной ремиссии пока рано, после лечения не прошло пяти лет. Даже наступление полной ремиссии не может означать, что рак не вернется. Сейчас все хорошо. Впереди много нового и счастливого, я знаю точно.

Как же после онкологии изменились наши отношения?

Начался период восстановления, химиотерапия и лучевая очень фигово влияют на организм, внутренние органы страдают, кости и суставы тоже (колени у Никиты до сих пор болят и желудок часто дает о себе знать).

После болезни мы перестали обращать внимание на мелочи, привычные для других: разборки на фоне ревности и бытовые проблемы для нас стали не актуальными. Почему? Все просто. Пережив страх потери близкого человека, начинаешь закрывать глаза на многое.

До последнего времени была лишь одна тема, из-за которой мы ссорились. Только одна.

Но! Закрывать глаза на все мелкие неурядицы – это не хорошо. Так делать нельзя, их нужно решать. Мы поняли это спустя какое-то время. Спустя – это после свадьбы. Свои реальные проблемы мы осознали через почти шесть лет с начала отношений.

Но в этом есть и плюс: за это время мы научились нормально разговаривать друг с другом, не тыкать «это ты виноват/это ты виновата», а спокойно высказывать недовольства, делиться переживаниями, выяснять причину и вместе думать, что с этим делать.

Сейчас иногда мы орем друг на друга. Наши отношения далеки от идеальных, ооооочень далеки. У нас нет огромной кучи проблем, но есть немногочисленные и довольно серьезные.

Я сейчас не жалуюсь. Это к тому, что не бывает идеальных отношений. Везде есть свои проблемы.

Бывает, смотришь на пару, а у них все идеально, и кажется, будто они созданы друг для друга. Но никто не знает, что происходит в их жизни на самом деле.

И знаете что? Не бывает людей, созданных друг для друга. Бывают те, кто умеет понимать, что нужно ему самому, а отталкиваясь от этого знания, становится легче понять – какого человека тебе хочется видеть рядом с собой.

Мы очень близки, делимся друг с другом практически всем, обсуждаем очень многое, и не существует той темы, на которую мы не могли бы поговорить. Когда духовная близость на максимуме – это очень круто, я желаю такого всем.

Но мы с Никитой далеко не идеальная пара, нам много чего нужно проработать, получится у нас или нет – вопрос. От этого напрямую зависит наше будущее.

И сейчас я дам очень важный совет: работайте над собой, а не над отношениями . Прорабатывайте свои проблемы, нет смысла работать над отношениями, если вы не разобрались со своими заморочками.

Когда разберетесь с собой, тогда в голове появится осознание того, чего вы в действительности ждете от отношений. И вы поймете, какой человек вам нужен и нужен ли вообще.

Я считаю Никиту своей семьей, и не только потому, что он мой муж.

Для меня семья – это про внутреннее состояние души рядом с определенным человеком, но не про наличие детей. Если у двух людей нет детей/не может быть детей или они не планируют их заводить, нельзя говорить о том, что они не полная семья.