Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Мы старались осуществить все рекомендации комиссии Грейса и других групп советников, назначенных мной с целью наилучшим образом возместить американцам деньги, выплачиваемые ими в форме налогов, но многие предложения должны были быть закреплены законодательным порядком, а разнообразные влиятельные группировки в конгрессе помешали нам в этом. Однако, несмотря на такое сопротивление и мое разочарование из-за невозможности достичь большего, мы все же добились ощутимого прогресса: в 1980 году федеральные расходы увеличивались в год в среднем более чем на четырнадцать процентов; к 1987 году их среднегодовой прирост сократился до одного процента, а с учетом инфляции мы впервые с 1973 года добились сокращения расходов.

Надеюсь, что 80-е годы войдут в историю не только как период экономического возрождения и прекращения разрастания государственного аппарата, но и как время перемен в нашей экономике и момент возрождения духа традиционной американской щедрости, выразившегося в беспрецедентном расцвете благотворительности. Еще в ранней молодости в Диксоне я пришел к заключению, что, когда речь заходила о решении общественных проблем, никому это не удавалось лучше, чем простым людям. Когда моя мать относила еду впавшей в бедность семье или мой отец организовывал поиски работы для безработных, или наши соседи собирались вместе, чтобы выстроить заново сгоревший у фермера амбар, я убеждался, что людская взаимопомощь может быть более эффективным средством решения общественных проблем, чем правительственные программы. Имея это в виду, я создал в Белом доме сектор частных инициатив под руководством Фрэда Райана, адвоката из Лос-Анджелеса, чьей задачей было оживить великий американский дух соседской взаимопомощи. Благодаря усилиям сотрудников сектора, огромное количество американцев вступило в добровольные объединения по осуществлению такого рода программ, а частные пожертвования на дела благотворительности за период с 1980 по 1988 год более чем удвоились. Общая сумма таких пожертвований в 1988 году составила 103,87 миллиарда долларов по сравнению с 48,73 миллиарда в 1980 году, то есть произошел прирост на 101,2 процента.

С развитием экономического кризиса в начале 80-х годов для многих американцев наступили тяжелые времена. Я полностью отдаю себе отчет в пережитых ими трудностях, когда мы общими усилиями вытаскивали страну из самого глубокого за полстолетия экономического спада. Для тех, кто в период упадка потерял свои фермы или предприятия или лишился работы, жизнь была так же тяжела, как и для американцев, переживших потрясения "великой депрессии". Многие из этих людей писали мне письма, кто с осуждением, кто с сочувствием и поддержкой. В большинстве писем я нашел нечто весьма интересное: несмотря на испытываемые ими трудности и осложнения, большинство авторов выражали в своих письмах оптимизм и веру в будущее, уверенность в том, что переживаемое ими тяжелое время минует.

Например, двадцатисемилетняя мать троих детей из Орегона, писала, что муж ее, строительный рабочий, уже больше года без работы, с автомобилем пришлось расстаться и вся семья, не будучи в состоянии платить за квартиру, была вынуждена поселиться с дедом и бабушкой молодой женщины. "Когда мы уже думали, что все пропало, — писала она, — мой дед и бабушка научили нас некоторым способам выживания, которые сами они усвоили в период депрессии. Мы научились шить и стегать одеяла, мы оценили удовольствие проводить долгие зимние вечера в тесном семейном кругу за обсуждением истории нашего рода; но главное в том, что мы познаем добрые старые ценности — смирение и независимость, сделавшие нашу страну великой".

Несмотря на переживаемые семьей испытания, она желала мне успеха в осуществлении нашей экономической программы и усилиях администрации сократить государственные расходы, хотя это и могло еще больше осложнить им жизнь. "Я думаю, что пора уж нашей стране перестать носиться со своими проблемами, — писала она, — и зажить независимо и гордо, по своим возможностям. Пора нам, вместо того чтобы спрашивать: "Сколько нам причитается?", начать спрашивать: "Сколько это стоит?"

Несмотря на все испытания, мне кажется, что за период экономических трудностей, начавшийся при Картере и продолжавшийся до тех пор, пока не начала приносить плоды программа экономического возрождения, мы многое узнали и о себе и о нашей стране, и в конечном итоге Америка стала сильнее, чем когда-либо. Взять, например, сельское хозяйство. Десятки лет оно изумляло весь мир. На протяжении почти всего послевоенного периода относительно небольшое число людей производило достаточно продуктов не только для себя, но и для растущего населения Америки и для большей части остального мира. Однако за это время увеличилась их зависимость от субсидий и искусственного регулирования цен.

Франклин Д. Рузвельт предложил вначале платить фермерам (в качестве чрезвычайной меры в самый тяжелый период депрессии) за то, чтобы они не обрабатывали землю. Но в 1933 году он сказал, что субсидии должны быть временными: правительству не следует платить фермерам за то, что они ничего не производят и держат землю под парами.

Тем не менее за это время, в основном из-за влияния, которым пользовались в конгрессе штаты с преимущественным аграрным развитием и предприятия, связанные с сельским хозяйством, практика субсидий закрепилась в Вашингтоне так же твердо, как и другие разорительные программы. Правительство выплачивало фермерам миллиарды за выращивание и так уже имевшихся в избытке продуктов, а иногда еще и финансировало за счет налогоплательщиков и затраты на ирригацию. Затем оно платило им за то, чтобы они не выращивали эти продукты, и тратило миллионы на хранение излишков, порожденных субсидиями. Фермеры обнаружили, что вместо урожая они могли собирать деньги в карманах федерального правительства, то есть в наших общих карманах. В каком-то смысле их и осуждать нельзя. Почему бы и не взять, если дают.

Нашим фермерам всегда доставалось от капризов природы — наводнений, засухи, ураганов. Но в конце 70-х — начале 80-х годов их захлестнул вал проблем, созданных человеческими руками: стремительный рост инфляции, высокие процентные ставки, снижение цен на зерно в связи с эмбарго на поставки в Советский Союз, затем дефляция. Многим это грозило разорением.

За годы роста инфляции, прекратившейся только в 1981 году, цены на землю и продукты сельского хозяйства колоссально возросли. В это время фермеры прибегали к миллиардным займам, используя в качестве залога свое имущество. Многие при этом превзошли свои возможности в надежде расплатиться обесценившимися долларами. По мере того как снижался уровень инфляции, снижалась и стоимость их земли, а в некоторых случаях и цена поставляемой ими продукции. Им пришлось выплачивать свои займы из десяти процентов, а через некоторое время банки начали требовать назад ссуды, указывая, что цена земли была меньше, чем ее определяли раньше фермеры.