Филипп Голиков - Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года

«Издали город кажется огромной челюстью, с неровными, черными зубами. Он дышит в небо тучами дыма и сопит, как обжора, страдающий ожирением.

Войдя в него, чувствуешь, что ты попал в желудок из камня и железа, – в желудок, который проглотил несколько миллионов людей и растирает, переваривает их.

Улица – скользкое, алчное горло, по нему куда-то вглубь плывут темные куски пищи города – живые люди. Везде – над головой, под ногами и рядом с тобой – живет, грохочет, торжествуя победу, железо. Вызванное к жизни силою золота, одушевленное им, оно окружает человека своей паутиной, глушит его, сосет кровь и мозг, пожирает мускулы и нервы и растет, растет, опираясь на безмолвный камень, все шире раскидывая звенья своей цепи» [207] Горький об Америке. М., 1952. С. 16–17. .

Тридцать лет спустя советский писатель И. Ильф подтвердил горьковскую характеристику Нью-Йорка. «Город сам гремит и сверкает почище любой бури, – писал он в 1935 году. – Это мучительный город, он заставляет все время смотреть на себя, от этого города глаза болят» [208] Ильф И., Петров Е. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1961. Т. 4. С. 535. .

Но помимо общего гнетущего впечатления нам резко бросилось в глаза, что подавляющее большинство выходивших в то тревожное время в этом городе газет и журналов было тенденциозно, а порой и враждебно настроено по отношению к Советскому Союзу.

Поездка на автомашине от Нью-Йорка до Вашингтона была длинной и утомительной. Она заняла у нас около девяти часов. Почти час мы блуждали по городу Балтимору. Из-за позднего времени отказались от заезда в Аннаполис. К тому же в дороге пришлось понервничать, так как наша автомашина, которую вел майор Овчинников, несколько раз попадала в довольно-таки рискованную и даже опасную ситуацию. Поздно вечером приехали в Вашингтон, и я отправился к И. М. Сараеву ужинать.

11 августа с утра были на приеме у морского министра Нокса. От нас были я, К. А. Уманский, помощник советского военно-морского атташе Скрягин. Американскую сторону представляли Нокс, его заместители Форрестол и Бард, адмирал Ингерсолл и капитан Кэрк, а также полковник Феймонвилл.

Нокс был настроен к Советскому Союзу явно недружелюбно, хотя и начал беседу с сообщения, что он, мол, «был в Советском Союзе» и вообще «друг Уманского». К нашему послу обращался без принятого в таких случаях «мистер», а подчеркнуто запросто, по фамилии. Однако это нисколько не меняло положения. Разговор с Ноксом, продолжавшийся около часа, был очень напряженным и неприятным.

Мы привели Ноксу многочисленные примеры того, как плохо обстояло дело с поставками военных материалов Советскому Союзу. И тут же услышали такое заявление морского министра США, которое не оставляло никаких сомнений, на чьей стороне его симпатии. Вмиг исчезло показное расположение морского министра. Следует удивляться не тому, начал он, что Советский Союз так мало получает военных материалов из США, а тому, что он вообще что-то получает! Соединенным Штатам давать нечего, самим не хватает, они, мол, уже «разделись донага» ради англичан. Просто удивительно, продолжал Нокс, что Советскому Союзу дали пять бомбардировщиков «Б-25».

Далее Нокс дал понять, что из военного производства в течение августа и сентября в Советский Союз из США ничего существенного поступать не будет. Что касается американского флота, то у него, Нокса, дескать, вообще ничего просить не следует, да и дать нечего. Если хотите получить что-либо, «советовал» он нам, настаивайте на том, чтобы отобрали у армии, а не у флота. Особенно тяжелой, по его словам, была транспортная проблема. Она-де и составляет главный вопрос.

Для нас не имело принципиального значения, за чей счет могут быть получены необходимые материалы для Красной армии – американской армии или флота. Мы вели деловой разговор с морским министром США и хорошо представляли себе, что американский военно-морской флот является одним из главных потребителей военного производства США. И очень многое, конечно, зависело от позиции, которую займет министр. Без всякого ущерба для себя, в интересах борьбы с нацизмом он мог переуступить Советскому Союзу часть вооружения, в частности самолетов и зенитной артиллерии, так жизненно необходимых Красной армии и флоту в то время для борьбы против общего врага.

В ходе беседы я был вынужден поставить вопрос перед Ноксом так: не потому ли не выполняются указания президента, что в США достаточно сильны те элементы, которые принципиально против сотрудничества с Советским Союзом? Нокс покраснел, заерзал на стуле и ответил, что в определенной мере он не отрицает роли реакционных кругов США. Дальше этого он, конечно, не пошел и заключил: «Воля президента и есть воля правительства и народа США».

Итак, позиция Нокса явно отрицательная. Он ничем не хотел поступиться в пользу общего дела разгрома фашизма. Единственное, что он обещал – это вооружить зенитными пушками морские транспорты, отправляющиеся в Советский Союз. На этом и закончилась беседа с Ноксом. Никаких практических результатов она не дала – только резко обострила наши и его позиции и взаимоотношения.

Как нам стало известно позднее, министром, который заключил пари, что немцы к 1 сентября 1941 года овладеют Ленинградом, Москвой, Киевом и Одессой, был именно Нокс. Стоило ли удивляться, что беседа с этим человеком о помощи Красной армии не дала никаких практических результатов? Но можно сказать одно – морской министр явно просчитался.

После возвращения от Нокса у советского посла собрались сотрудники Амторга во главе с Лукашевым, работники военной миссии и другие товарищи. Состоялось деловое совещание по целому ряду текущих практических вопросов: исчисления потребных денег на заказы по лицензиям и о порядке приема представителей фирмы и ответов на их предложения. Обсуждался также вопрос об аппарате Амторга в Вашингтоне. После этого вечером смотрели кинофильм «Суворов», а затем до глубокой ночи работали с директором отдела Амторга Коровиным над техническими вопросами, связанными с поставкой первой партии американских истребителей в СССР.

Наступила пора подвести некоторые итоги всех наших визитов к наиболее влиятельным и высокопоставленным правительственным деятелям Соединенных Штатов Америки. Каковы же были результаты встреч и деловых бесед с точки зрения продвижения вопросов о поставках Советскому Союзу вооружения и материалов?

В целом положительно можно было оценить итоги визитов к президенту Рузвельту, государственному секретарю Хэллу, министру финансов Моргентау, министру внутренних дел Икесу. Отрицательно оценивались позиции военного министра Стимсона и морского министра Нокса. Не дали ожидаемых результатов и беседы с заместителем государственного секретаря США Уэллесом. Мы встречались также с рядом других лиц, относившихся явно недоброжелательно к нуждам Советского Союза.