Владимир Губарев - А-бомба. От Сталина до Путина

Хороший опыт всегда собирается по крупицам – лучшее остается, недостатки отбрасываются:

«В процессе тренировочных подрывов было также окончательно установлено распределение обязанностей между исполнителями, которое сохранилось и при боевом опыте».

Хроника событий «по Щелкину» представлена так:

«В июне и июле 1949 г. на полигон № 2 поездами были направлены две группы работников КБ-11 со вспомогательным оборудованием и хозяйственным инвентарем…

24 июля на полигон прибыла группа работников КБ-11 во главе с т. Зерновым П. М…

26 июля на полигоне собрался весь состав комиссии т. Первухина М. Г. с экспертами…

После 15 августа на полигон стали поступать детали изделия.

До 25 августа прибыло пять боевых и два тренировочных комплекса зарядов из взрывчатых веществ. Из них один боевой и один тренировочный комплексы доставлялись в собранном виде. Заряды, за исключением двух комплексов, перевозились по железной дороге, а затем от ближайшей ж.-д. станции до места хранения – на автомашинах. Два комплекта прибыли самолетами, совершившими посадку прямо на опытном поле полигона…

21 августа специальным поездом было доставлено на полигон боевое изделие из Z и нейтронные запалы. Тем же поездом прибыла и последняя группа физиков в составе Флерова Г. Н., Зельдовича Я. Б. и других во главе с т. Харитоном Ю. Б…»

Z – это плутоний, чаще его называли «аметилом», однако Кирилл Иванович в свой записке использует первоначальное условное название плутония. Даже в этом единственном экземпляре, секретнее которого в сентябре 1949 года не было, ученый обязан пользоваться «птичьим языком».

Щелкин продолжает:

«24 августа на полигон прибыли руководитель опыта т. Курчатов И. В. и член Специального комитета т. Завенягин А. П.

Таким образом, к 25 августа на полигоне собрались все участники испытания и были сосредоточены все детали изделия с запасными частями и вся аппаратура, необходимая для испытаний».

Далее Кирилл Иванович подробно описывает всю «предстартовую подготовку» к взрыву. Никаких непредвиденных ситуаций не возникало – все операции были отшлифованы еще во время тренировок в КБ-11. Особенно тщательно была испытана автоматика – все данные взрыва надлежало зафиксировать, а потому системы управления подрывом изделия и приборами поля должны были работать как единый механизм. Ответственным за это опять-таки назначили Щелкина. И он вновь в полной мере проявил свою дотошность. Три дня шли непрерывные испытания. Наконец он дал добро.

27 августа сотрудникам КБ-11 был предоставлен день отдыха. Всем, кроме руководителей. Харитон, Зернов, Щелкин и Духов поздно ночью представили всю документацию по предстоящему испытанию Курчатову и Завенягину.

Курчатов подтвердил день и час взрыва – понедельник, 29 августа, 8 часов утра.

Щелкин пишет:

«В 8:00 27 августа начались работы по окончательному монтажу узлов боевого изделия в монтажной мастерской вблизи центральной башни.

Все исполнители получили строжайшее указание ни в какой степени не отклоняться от технических инструкций и графика работ.

Работа началась и проходила в спокойной обстановке. Многим исполнителям, как выяснилось позже, казалось, что идет не боевой опыт, а готовится повторение генерального контрольного опыта».

Напряжение нарастало:

«В 4 часа дня на центр был поставлен боевой заряд из Z и нейтронные запалы. Одновременно с этим прибыл усиленный наряд охраны».

Щелкин не подозревает, что за каждым его движением, за каждой операцией следят очень внимательные глаза. Харитон, отличающейся высочайшей требовательностью, не допускал ни малейшего отклонения от инструкций. Впрочем, ко всем, кто работал в этот день с изделием, у него было полное доверие.

Однако на заключительном этапе высшие руководители КБ-11 не могли не приехать на башню. Главные операции должны были провести именно они:

«В ночь на 29 августа тт. Харитон Ю. Б. и Духов Н. Л. с помощниками в присутствии тт. Курчатова И. В., Завенягина А. П., Александрова А. С., Зернова П. М. и других собрали боевой заряд из Z и нейтронный запал в поршне из А-9 и вставили главный узел в изделие…»

А-9 – условное наименование урана-238.

«…Эта ответственная операция прошла без осложнений. От 0 до 3 часов 29 августа Мальский А. Я. и Алферов В. И. с помощниками окончили монтаж изделия. Осталась заключительная стадия – подрыв».

Впрочем, Щелкин несколько поторопился с таким заключением. Еще предстояло поднять бомбу на башню, а это оказалось не столь простым делом, как могло показаться вначале. Из записки:

«К 4:00 на центр поля, к башне, после опечатывания системы автоматики и разъемов на подрывной линии прибыли подрывники тт. Щелкин К. И. и Матвеев С. Н. с партией взрывателей (капсюлей-детонаторов, вмонтированных в специальные корпуса) в маленьком чемодане.

Попросив разрешение у товарищей Берия Л. П. и Курчатова И. В. на подъем изделия на башню, т. Щелкин К. И. отдал распоряжение вывозить изделие из сборочной мастерской. Затем он расписался в получении изделия для дальнейших операций…

Сильные порывы ветра вызывали опасение за работу пассажирского лифта, надежно работавшего лишь при ветре до 6 м/с и иногда застревавшего в пути при более сильном ветре. Однако подъем людей прошел без осложнений.

Получив разрешение, т. Ломинский Г. П. при помощи техника Измайлова А. А. поднял грузовую кабину с изделием на верх башни. Вместе с изделием на лифте поднялся т. Зернов П. М.

На высоте клеть была закреплена той же группой, которая крепила изделие внизу…

Осмотр изделия, снаряжение его взрывателями, подключение к подрывной схеме и повторный осмотр заняли около часа и были окончены до 6:00. Во время этих операций т. Зернов П. М. сообщал по прямому проводу т. Курчатову И. В. о всех подробностях хода работ.

Последний осмотр изделия и всей аппаратуры проводил вместе с Щелкиным К. И. т. Завенягин А. П. Никаких дефектов обнаружено не было.

Спускаться вниз решили по лестнице во избежание неприятностей с пассажирским лифтом. Замыкающими были тт. Завенягин А. П. и Щелкин К. И., опломбировавший вход в башню.

Только после спуска участники операции обнаружили резкое ухудшение погоды. Низко над полем проносились рваные облака, затянувшие все небо. Накрапывал дождь. Резкие порывы ветра на глазах у находившихся на поле сорвали два привязных аэростата, поднятых для воздушных наблюдений…»

В 6:18 Щелкин прибыл на командный пункт. Он доложил Берии и Курчатову о полной готовности к взрыву.