Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Зорге дал Бронину общую характеристику связей шанхайской резидентуры и обрисовал обстановку в Китае. Говорил очень уверенно, с той твердостью суждений о вопросах агентурной работы, которая вырабатывается только в результате большого опыта.

Итог своего пребывания в Западной Европе после посещения Швейцарии и Голландии Зорге подвел в конце июля в письме, переданном в Центр через одного из нелегальных резидентов: «30.7.33. Перевод с немецкого. Сов. секретно. Письмо Рамзая для деревни. Дорогие друзья. Наконец мои дела продвинулись настолько, что я смогу покинуть Европу. К сожалению, я не смогу сказать, что мной достигнуто все то, что было намечено. Но, тем не менее, дальнейшее пребывание здесь в ожидании дальнейших поручений является бессмысленным. Швейцария не оправдала наших надежд. Голландия оказалась лучшей. Здесь я получил, по крайней мере, такие связи, которые, в случае усиленной работы с моей стороны для этих газет, в будущем могут привести к серьезным соглашениям. Но все же я вообще боюсь, что эта работа для всех тех связей, которые я имею, сожрет меня… Мою должность журналиста я должен исполнять во что бы то ни стало. Это очень тяжело — тут нужна перестановка и, кроме того, ежедневная затрата времени. На этом основании мне нужен в самое ближайшее время помощник. Если не О., то кто-либо другой.

Мое длительное пребывание частично является и вашей виной, так как были неувязки. Кроме того, дела пошли гораздо более медленными темпами, чем мы об этом говорили дома. Кроме того, по этой же причине было упущено одно хорошее и серьезное дело, так как газета не могла быть выпущена в течение 3 месяцев. Это было моим серьезнейшим базисом. Итак, я должен был подыскивать замену. Лишь частично мне это удавалось. И те хорошие связи, которые я должен был получить для своего окончательного и постоянного местопребывания потеряли часть своей ценности. Их значение зависит в значительной степени от моих успехов. Итак, частично хорошо, частично плохо. Но все же нужно делать попытки. Этим околачиванием я уже сыт по горло.

2. Весьма серьезным вопросом являются финансы, как для фирмы, так и для меня лично. Вы должны позаботиться, чтобы Бернх. взял что-нибудь с собой для фирмы, или чтобы Шанх. обязательно оказывал помощь, или, наконец, чтобы лицо, которое будет послано мне в помощь, очевидно, О., также привезло бы запас. Точно так же вами должен быть организован источник, из которого я смогу черпать свое содержание. Я не смог ничего подходящего подыскать, в особенности после того, как единственная связь в Швейцарии, которую я должен был получить, оказалась отрезанной. /Один господин должен был разыскать меня в гостинице; Борис знает об этом подробно/.

Для организации этого дела я могу лишь предложить следующее: я имею право, поскольку я не являюсь беженцем, получать ежемесячно посылаемые мне 200 марок. И если вы в Берлине имеете честного и хорошего парня, то он мог бы высылать мне регулярно эти 200 марок. Повторяю, он должен быть надежным человеком, так как ему придется иметь дело с финансовыми учреждениями, чтобы выхлопотать это разрешение. Дальнейшие 400 или 500 марок, или их равноценность, могли бы быть высылаемы мне через одного старого друга Паулины. Этот человек, который с нами абсолютно не связан, является весьма честным и порядочным человеком. Я рекомендую Вам этого человека вообще. С течением времени из него можно сделать полезного для нас работника, несмотря на то, что он обладает очень мягким характером и является типичным бывшим состоятельным человеком. Я сам уже проделал с ним хороший опыт. Он мне очень помог в деле установления новых связей. Это единственный человек, по-моему, который мог бы взяться за это дело. К тому же он имеет возможность посылать мне гульдены, что весьма благоприятно отразится на моих связях, которые я здесь принял. Мне совершенно невыгодно получать французскую и швейцарскую валюту, так как я по характеру своей должности с этими странами совершенно не связан. Лучше всего получать марки и гульдены».

Зорге вновь возвращается к вопросу о легализации радиста Бруно Виндта («Бернгардта») и организации связи: «3. Я очень беспокоюсь о Бернх. В начале июля я должен был его оставить. С согласия Бориса я передал его Джиму для оказания ему дальнейшей помощи и поддержки. Ввиду того, что я больше не должен был оставаться в Берлине, по различным причинам, о которых Борису известно, я не имел возможности продолжать заботиться о Бернх. В случае, если он почему-либо не сможет придерживаться условленных со мной сроков, касательно времени своего прибытия, вы должны меня об этом известить через Шанхай. С Шанх. поддерживается известная связь. Во всяком случае она может быть легко восстановлена при помощи писем через Д-ра В (Гельмута Войдта. — М.А. ). …».

Летом 1933 года Зорге поднимает вопрос о направлении к нему радиста Йозефа Вейнгарта («Зеппеля») [348], с которым он работал в Шанхае: «5. Подумайте, пожалуйста, о Зеппеле и его позднейшем использовании у меня. При этом обратите внимание на его переезд и, в особенности, переезд его жены, ибо тут в случае чего может легко возникнуть какая-нибудь неприятность. Здесь нужно обязательно принимать во внимание индивидуальные качества. Позаботьтесь также хорошенько о А.С. (Агнес Смедли. — М.А. ), ибо это тоже трудная личность, которая, однако, может принести много пользы».

Зорге просил рассмотреть вопрос «о позднейшем использовании» в Токио Йозефа Вейнгарта, который, по его словам, принадлежал к лучшим радистам не только в смысле безупречной передачи, но и организации «мастерских». Завершил свое длинное послание в «деревню» Зорге следующими словами:

«Итак, это все. Я буду стараться делать все наилучшим образом, однако делать больше, чем могу, я не в состоянии. Многое зависит от счастья и благоприятных условий. Пока я не могу ничего сказать, кроме как маломальские предпосылки имеются. Это все, что я могу сказать. Вас же я прошу не забывать про нас там и оказывать нам поддержку.

Крепко жму вам руки, Рамзай».

В конце июля — начале августа Зорге отплыл из Франции по маршруту Шербур — Нью-Йорк. 27 августа Гурвичу было с большим опозданием отправлено из Центра письмо с указаниями для «Бернгардта» и «Рамзая»:

«Дорогой Джим!

1. Передайте Бернгарду /на словах/ следующее:

1/ Ваш хозяин уже выехал и находится в пути на остров. Особенно задерживаться Вам тоже не имеет смысла. Быстрее заканчивайте дела и отправляйтесь к Вашему хозяину. Перед отъездом на о[острова] напишите подробно, как Вы устроились с Вашими коммерческими делами, от каких фирм получили представительства.

2/ Передайте Рамзаю следующее:

а/ Шанхайский друг нашего работника Озака арестован. Поэтому Рамзаю с Озаки нельзя ни в коем случае связываться. Дополнительные сведения об арестованном получите у шанхайских друзей.