Кэндес Бушнелл - Есть ли еще секс в большом городе? [litres]

Я сделала шаг вперед, затем еще один. Туфли выглядели великолепно, и все в магазине это знали.

– Но они же вам велики! – воскликнула продавщица.

Что правда, то правда: между пяткой и задником туфли виднелась щель в одну восьмую дюйма.

– Давайте я позвоню в наши филиалы – может, у них найдется девятый размер? – предложила продавщица.

– Нет, спасибо, – отказалась я. – Все отлично, я могу в них ходить.

Триумфальная добыча «правильных» туфель, видимо, задела в мозгу некий триггер, и я ударилась в шопинг. Когда стало ясно, что на углу собираются закрыть модный магазин и устраивают распродажу с пятидесятипроцентными скидками, мне вдруг понадобилась куча вещей, о которых я раньше не задумывалась: кожаные перчатки, кисти для макияжа, шесть бутылок шампуня по стандартной цене сорок долларов…

Предпоследней безумной покупкой была пара ярко-розовых неопреновых ботинок. Я убедила себя в том, что они изготовлены из практичного материала – ведь из неопрена делают тапочки для плавания, – а значит, более комфортные и уж всяко дешевле кожаных.

Сказать по правде, ботинки были не совсем практичны. Цвет так и кричал: «Посмотрите на меня!» В реальном мире такое себе могут позволить разве что модели – ну или хотя бы молодые привлекательные девушки. С другой стороны, я жила не в реальном мире, а в «Мире Мэдисон», в модном квартале. Вдобавок к «Мэдисон леди» и настоящим моделям здесь присутствовал еще один типаж: женщина в возрасте, стиль которой в любом другом месте считался бы странным и неуместным.

Вдоль по улице фланировали дамы в неоновых одеяниях и блестящих золотых украшениях. Черная кожа с головы до ног, ядовито-зеленые спортивные костюмы с кроссовками на платформе, блестки и полосатые брюки, напоминающие цирк. А волосы! Крашеный блонд с яркими вкраплениями розовых, зеленых и голубых прядей, словно хвост у павлина. Эти «птички», совсем как в пословице, любили кучковаться вместе. Я часто видела, как они курили у фонаря или сидели на террасе ресторана, поедая разноцветные макаруны.

Впрочем, эти женщины не принадлежали к «Миру Мэдисон». Настоящие «Мэдисон леди» не стали бы громко смеяться на публике или визжать в телефонную трубку. И самое главное, они не курят сигареты, особенно на улице.

Однажды любопытство пересилило. Я подошла к кучке, собравшейся перед магазином, стрельнула сигарету и встала покурить неподалеку, навострив уши.

Это были русские, ну или русскоговорящие.

Уже интересно… Достоверный источник из «Мира Мэдисон» шепнул мне, что русские большей частью ответственны за резкий скачок налога на богатство. Это они могут позволить себе купить платья за полную цену, которую задирали магазины.

Тем временем принцессы с Парк-авеню, бывшие жены американских миллиардеров, негодуют: даже они считают, что двадцать тысяч долларов за вечернее платье – слишком много.

А теперь русские наводнили «Мир Мэдисон» – и не только ради платьев.

Тем временем, не имея никакой определенной самоидентификации, я мало-помалу превратилась в старый городской типаж: в «тащуна».

Давненько мне не приходилось выступать в этом амплуа, но я его хорошо помню, и отнюдь не с любовью. Таскаешь с собой работу, обувь – да что там, всю жизнь! – в сумках размером с картофельный мешок или в продуктовых пакетах. Сутулясь от тяжести, пробираешься в городской грязи, лавируешь среди мусора, уворачиваешься от колясок и посыльных на великах, вверх и вниз по эскалаторам, по вытертым до опасной гладкости ступенькам в метро. Таскаешь свое барахло с работы в бар, из бара в клуб и, наконец, из клуба домой, в свою крошечную студию. Спина болит, ноги стерты, но ты продолжаешь таскать, надеясь, что в один прекрасный день ситуация волшебным образом изменится и тебе больше не придется волочить все с собой.

Мой «таскательный» маршрут часто проходил мимо группы русской молодежи, тусовавшейся на ступеньках перед магазином. У них был небрежный вид людей, которые выглядят лучше тебя и прекрасно это осознают. Иногда они включали музыку, но чаще просто смеялись и задирали прохожих. Однажды я видела, как они гнались за какой-то женщиной до самого угла, кричали ей вслед, что могут помочь ей избавиться от «грустных глаз».

Время от времени из магазина выходил какой-то мускулистый парень – видимо, начальник – и орал на них, чтобы шли работать, а именно: раздавать бесплатные образцы крема.

Нет уж, спасибо.

Ненавижу, когда суют пробники. Ненавижу вступать в разговоры с незнакомцами. До поры до времени мне удавалось их избегать, пока однажды какая-то девушка не крикнула мне вслед: «Эй, у тебя клевый прикид!»

Тут-то я и замерла как вкопанная.

В конце концов, кто, как не эта молодежь, разбирается в стиле? Торчат здесь целыми днями, наблюдая за модниками «Мира Мэдисон».

Мало-помалу я завязала с русскими мимолетное знакомство. Если я была в хорошем настроении, то проходила мимо, брала пакетик крема и болтала о своих собаках; если в плохом, то переходила на другую сторону улицы. Иногда я подмечала, как они приглашают женщин заходить в магазин, однако меня ни разу не позвали. Видимо, для их крема я недостаточно хороша.

Настал день, когда я чувствовала себя особенно паршиво, даже не хватало сил перейти на другую сторону улицы. В голове барабанной дробью стучал кризис среднего возраста – ну, вы знаете, как это бывает: все кончено, жизнь покатилась под горку, больше ничего хорошего со мной не случится… Наступает возраст, который отберет у меня всю радость, а взамен оставит лишь бессмысленное существование.

А еще в тот день я была нагружена сверх обычного.

– Куда спешишь? – окликнула меня девушка, которой понравился мой «прикид». Кстати, она была не русская, а гречанка, и самая дружелюбная из всех.

Я остановилась. Мне почему-то захотелось объясниться: «Да нет, никуда особенно не спешу».

– Тебе надо расслабиться, – сказала другая.

Что правда, то правда – мне действительно нужно расслабиться.

– Куришь? – спросил парень, самый высокомерный из всех (может, оттого что выглядел как модель), и протянул мне пачку иностранных сигарет.

Раньше мне сигареты не предлагали. Я подумала, что отказываться невежливо, и взяла. Может, они хотели со мной подружиться?

– Ты, наверное, слишком много работаешь, – продолжала гречанка. – Слушай, я хочу сделать тебе специальное предложение.

– Правда?

– Хочешь избавиться от мешков под глазами?

«Ну еще бы!»

Девушка покосилась на «модельного» парня, в поисках одобрения, словно он работал вышибалой в этом тайном клубе.

Тот оглядел меня с головы до ног, вскинул брови, как бы намекая, что я безнадежна, и кивнул.