Николай Хохлов - Патрис Лумумба

Обруч лопнул, бочка разваливается... Что не так? Распри между конголезцами служили самыми вескими доводами для колонистов, которые всегда утверждали: рано предоставлять африканцам независимость, они к ней неподготовлены. И что смотрит бельгийское правительство? Снова посыпались упреки и обвинения. Но это лишь казалось, что Брюссель бездействует и равнодушно смотрит на обострение общей ситуации в Конго. Вальтер Гансхоф Ван дер Мерш, назначенный после окончания Конференции круглого стола министром-резидентом в Леопольдвиле, то и дело совещался с бельгийским послом Жаном Ван ден Бошем. Бельгийские министры зачастили в Конго. Политические партии Бельгии слали своих наблюдателей для изучения обстановки на месте. Университеты и различного рода общества направляли делегации. Не только Бельгия, весь католический мир проявлял повышенный интерес к тому, что творят «черные братья».

Вальтер Гансхоф Baн дер Мерш продолжал встречаться с конголезскими деятелями, пытаясь сколотить подобие группировки, на которую можно было бы ориентироваться в дальнейшем. Ничего не получилось! Поддавалась провинциальная мелкота из легиона обойденных на выборах, но что с ней можно сделать! Правда, от подарков и поездок в Бельгию за счет колониальной казны никто не отказывался.

Министр-резидент встретился с Патрисом Лумумбой. Разговор протекал в мирной атмосфере до тех пор, пока не затронули главного. Вальтер Гансхоф Ван дер Мерш с пристрастием и назойливостью пустился в рассуждения о Касавубу, Калонжи, Илео и других, ожидая, видимо, оценок этим лицам со стороны Лумумбы. Получился конфуз. Лумумба, не скрывая раздражения, резко заявил:

— Оставьте все это, господин министр. Неужели вы не чувствуете, что ваши полномочия истекли? В Конго вам делать больше нечего...

Опытный колониальный чиновник, продолжавший верить в свое всесилие, получил первый чувствительный удар от конголезца. Раньше ничего подобного не происходило.

...Для Лумумбы этот день был памятным. Он решился на важный шаг — предложил пост президента Конго Касавубу. Одна фраза, как микроскопическая доза волшебного снадобья африканского колдуна, перевернула все.

— Я пришел сообщить вам, господин президент, что мне поручено сформировать центральное правительство...

В порыве благодарности Касавубу припал на колени, голос его дрожал. Оправившись от волнения, он привстал и стал пожимать обе руки Лумумбы. Трудно было начинать деловой разговор, но, как выяснилось, в нем и не нуждался Касавубу, сказавший, что он целиком и полностью доверяет Лумумбе формировать правительство. Конголезская пирога выскочила наконец из заводи!

Пост вице-премьера занял Антуан Гизенга. Из 23 министров, вошедших в кабинет Патриса Лумумбы, восемь представляли партию Национальное движение Конго. Жозеф Касавубу проголосовал за состав правительства, в котором был один абаковец — министр финансов Нкайи Паскаль. Портфель министра экономики получил член правления КОНАКАТА Жозеф Яв, Чомбе дал на это свое согласие. Председателем палаты представителей был избран Жозеф Касонго, известный деятель партии Национальное движение Конго, а председателем сената — Жозеф Илео, вышедший из партии Лумумбы и присоединившийся потом к Калонжи.

Когда довольный, улыбающийся Илео, у которого на шее раскрылилась синяя «бабочка» в белую горошину, вышел на сцену и начал благодарить депутатов за оказанное доверие, по залу прошел шепот:

— Мы хотим, мы хотим...

Была в результатах выборов и своя ирония — заместителем Илео был избран «папа Окито».

29 июня только что созданное правительство подписало свой первый внешнеполитический документ — договор о дружбе с Бельгией. В нем была одна важная статья, гласившая: «Всякая военная интервенция бельгийских сил, размещенных на базах в Конго, может иметь место только по ясно выраженной просьбе конголезского министра национальной обороны».

Этот пост принадлежал главе первого конголезского правительства.

Договор был подписан всего за несколько часов до провозглашения независимости! Бельгия намеревалась сковать по рукам и ногам молодое африканское государство, используя политическую неурядицу в колонии, разные позиции лидеров конголезских партий, отсутствие национального правительства.

Компромисс между Касавубу и Лумумбой оправдал себя: в переговорах с бельгийской стороной оба они выступали единым фронтом, что неизмеримо усиливало позиции конголезцев. В первоначальном варианте договора содержались статьи, согласно которым все внешние, военные и финансовые дела Конго оставались в ведении Брюсселя. Приведенный выше пункт договора, по существу, блокировал бельгийские войска — главную ударную силу метрополии, нейтрализовал их.

Лумумба проявил замечательную последовательность в отстаивании национальных интересов страны. Он не поддался шантажу и угрозам и в тяжелейших условиях выиграл бой с бельгийцами, сумев сплотить вокруг себя все патриотические силы, включая президента партии АБАКО. Лумумба зарекомендовал себя зрелым государственным деятелем, умеющим маневрировать, предпринимать неожиданные шаги, направленные на объединение националистов, на ослабление бельгийских колониальных устоев. Брюссель сделал окончательный вывод о том, что в лице Лумумбы он имеет основного противника.

Бывшая резиденция бельгийских властей стала называться Дворцом Наций. Различные службы, отжившие свое время, переводились в другие районы Леопольдвиля. Вместительное новое здание на берегу реки Конго было предоставлено в распоряжение правительства, сената, палаты представителей. Бельгийский буфетчик обслуживал конголезских избранников, а у входа по-прежнему стояли бельгийские полицейские. Но это обстоятельство уже никого не смущало: во Дворце Наций распоряжались всем новые хозяева.

Накануне независимости в конголезских газетах появились снимки членов кабинета Патриса Лумумбы, сенаторов, депутатов палаты представителей. Правительство приступило к работе, состав его обнародован. Напряжение схлынуло Министры окунулись в сутолоку буден.

Заметно спешила Бельгия, выкладывая на стол переговоров проекты договоров, соглашений, контрактов. Десятки компаний слали своих представителей в Леопольдвиль для установления деловых связей с новым правительством. с новыми министерствами и департаментами. На скорую руку был подписан декрет о ликвидации «Специального комитета Катанги», который нельзя было упразднять безоговорочно, без условий, выгодных национальному правительству. Иностранные тресты и компании подсовывали заранее приготовленные документы. Они соглашались на выкуп при «справедливой компенсации», на продление ранее заключенных соглашений на «прежних взаимовыгодных условиях»