Николай Хохлов - Патрис Лумумба

Этот рассказ передает настроение Патриса Лумумбы в тот момент. Он настолько кристально чисто верил в законную власть, что исключал всякую возможность подорвать ее незыблемые основы! История, происшедшая в солдатском лагере, убеждала его, что любые происки, направленные против него и его правительства, обречены на провал. Стоило ему объясниться с солдатами, и они не только освободили его, но и горячо приветствовали, скандируя: «Патрис! Свобода! Конго!» Он верил в добро, полагался на человеческие эмоции. Лумумба расценивал затею с правительством Илео как неумную: кто же в Конго пойдет за Илео?

Лумумба связался с Жозефом Касонго, с Виктором Лундула и Морисом Мполо, с Антуаном Гизенгой и Жозефом Окито: все они были согласны с тем, что надо срочно собирать парламент. Как это сделать? Леопольдвиль лихорадило. Всем правил солдат, стоящий на улице и неизвестно кому подчиненный. Захочет — арестует или побьет, смилостивится — ограничится любой возможной взяткой или тумаками. Солдатское царство! Но появились уже офицеры из конголезцев, которые инспектировали посты и удалялись на бесконечные совещания за город, в район, известный под названием Бинза.

Там находился учебный лагерь конголезских солдат, военная тюрьма. Туда заглядывал и Эндрю Кордье. С «деликатными поручениями» прибывали офицеры командования ООН: они в спешном порядке готовили боеспособные части для полковника. В Бинзу направлялись люди, прошедшие специальную комиссию, которая занималась проверкой на лояльность: мерилом служили верность Ба-конго и президенту. Бинза имела своих постоянных посетителей: Нендака формировал органы безопасности. Жюстэн Бомбоко был непревзойденным мастером интриги.

Жан Боликанго отлично знал, что любое правительство после Лумумбы примет его в свои объятия. Охрана ООН беспрепятственно пропускала Боликанго в студию. Его молодчики развозили по городу листовки, содержащие угрозы по адресу тех, кто еще осмеливается поддерживать Лумумбу. Парламентариям давался совет — срочно отбыть в свои избирательные округа во избежание неминуемой расправы. И все же парламент был собран. Лумумба снова оказался перед знакомой аудиторией: заседание палаты представителей и сената было объединенным. Лумумба выступал несколько раз. На трибуну поднимались сторонники Касавубу. Но странно: у них не было аргументов, чтобы как-то оправдать действия своего покровителя. Когда зашла речь о желательности национального примирения, Лумумба сказал:

— Я был согласен примириться с Касавубу, но события этих дней показали, что он не желал этого примирения. У меня лично нет никаких претензий к Касавубу, мы даже не были политическими противниками. Однако Касавубу подписал мандат на арест премьер-министра, которого вы облекли законными полномочиями. По сведениям, которые мы получили, заговорщики намеревались убить меня после ареста...

Он стоял в светло-сером костюме, спокойный, ни разу не улыбнувшийся. Высшая государственная логика в сочетании с человеческой добротой покорили зал. Он не требовал всей полноты власти в стране, но парламент и сенат предоставили ему это исключительное право. Здесь же была назначена комиссия для достижения примирения между Жозефом Касавубу и Патрисом Лумумбой. Она сразу же приступила к делу. Документ о примирении подписал Касавубу, Лумумба и члены комиссии.

Из Стэнливиля пришел свежий номер газеты «Ухуру». В передовой статье говорилось: «Наши дорогие братья! Это — голос огромной провинции, где Патрис Лумумба создал партию Национальное движение Конго, провинции, избиратели которой послали Патриса в парламент. Мы горды своим избранником, нашим лидером, лидером всего независимого Конго. Правительство Лумумбы не пошло по пути, уготованному колониальной Бельгией. Кто из вас не знает, что Патрис Лумумба первым высказался за независимость? Лумумба каждый раз разоблачал махинации бельгийцев и каждый раз выходил победителем. Слава Лумумбы — слава нового Конго. Она завоевана умом и беспримерным служением своей родине. Теперь все конголезцы должны принять самое активное участие в том национальном движении, которое возглавляет Лумумба. Мы призываем вас в этот кульминационный период выступить всеми силами за единство. История человечества оценит наши усилия. Пусть здравствует Лумумба!»

Лумумба имел все основания, чтобы заявить:

— Народ в провинциях на моей стороне и поддерживает мое правительство.

Бельгийский представитель в Элизабетвиле, миллионер в ранге посла, Ротшильд информировал свое правительство: «Последние события в Леопольдвиле были встречены в Элизабетвиле с большим облегчением. Смещение Лумумбы укрепило руководящую роль Чомбе как поборника государственного переустройства бывшего Бельгийского Конго на конфедеративных началах. Успех эксперимента с Катангой повлечет, видимо, за собой государственное переустройство Конго по элизабетвильскому образцу».

Гастон Эйскенс также не удержался от комментариев, заявив:

— Бельгия исполнена решимости защищать свои моральные и материальные интересы в Конго всеми средствами.

Моиз Чомбе выступил перед участниками военного парада в лагере «Массар».

— Мы будем сражаться до тех пор, — сказал он, — пока наша независимость не будет признана всем современным миром.

Американский посол Клэр Тимберлейк вручил Мобуту личное послание президента Эйзенхауэра: Соединенные Штаты дали согласие на присылку вооружения и военных специалистов.

Эндрю Кордье не проронил ни слова: он продолжал действовать тайно. Все попытки генерала Лундулы перебросить в Леопольдвиль из провинции хотя бы две-три сотни солдат окончились неудачей: аэродромы охранялись, как и раньше, подразделениями ООН. У правительства Лумумбы не было в распоряжении ни единого самолета, ни одной автомашины. Лумумба большую часть времени проводил в своей вилле. Радиостанция оставалась для премьер-министра запретной зоной. Кордье собирался уезжать из Леопольдвиля. Говорят, что генеральный секретарь, узнав о похождениях Кордье в Леопольдвиле, пришел в ужас. Вскоре Кордье ушел из Организации Объединенных Наций. Колумбийский университет предоставил ему пост декана специальной школы по международным проблемам. Кордье согласился воспитывать американских дипломатов. Затем он стал президентом университета.

Лумумбе сообщили, что Касавубу отказался от договоренности, достигнутой примирительной комиссией. 14 сентября полковник Жозеф Мобуту впервые открыто выступил на конголезской политической арене. Вечером в холле отеля «Реджина» он организовал пресс-конференцию. Дюжина военных «джипов» с вооруженными солдатами остановилась около отеля. Держа стек, полковник начал речь: