Брюс Дикинсон - Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden

Неожиданный уход Эдриана оставил на теле группы серьезную рану, и ее нельзя было просто зашить благодаря умному пиарщику и осторожным манипуляциям с британской системой чартов. Существенная часть мозаики под названием Iron Maiden теперь отсутствовала, а ее новая часть в лице Яника Герса не соответствовала установкам.

Нет никаких причин, по которым Яник должен был стать абсолютной копией Эдриана. Его стиль вполне очевидно был другим, но теперь мы были лишены гитарного поединка с имевшим более яркий стиль Дейвом Мюрреем. Дейв склонен обрушивать потоки нот, каскадом ниспадающие поверх сольных секций, в то время как игра Эдриана всегда ощущалась так, словно его соло висит на краю пропасти, это были ноты-скалолазы, и вместе с каждой из них над пропастью зависал и слушатель.

Гитарный стиль и звучание Яника были более острыми и менее обработанными, но я надеялся, что его присоединение приведет к тому, что тот Яник, который играл на альбоме «Tattoed Millionaire», начнет притираться к саунду Iron Maiden. Было бы сложно ожидать этого от него уже на самом первом альбоме, но наш следующий альбом, «Fear of a Dark», был возможностью продвинуться вперед в быстро меняющемся мире.

Проект фильма об Алистере Кроули наконец-то начал набирать обороты. Катализатором стала написанная мною песня под названием «Man of Sorrows». Отвратительный сценарий, который в конечном итоге стал фильмом «Химическая свадьба», был основан на переработке романа Сомерсета Моэма «Волшебник». Моэм познакомился с Кроули, мгновенно возненавидел его и создал персонажа по имени Оливер Ходдо – злого колдуна, который пытается создать гомункула или «дитя Луны» в своем логове в Шотландии.

Сам Кроули написал аналогичный роман, который именно так и назывался – «Дитя Луны», но там было гораздо меньше ужасов в духе киностудии «Хаммер», чем у Моэма. Тексты песен Maiden изобилуют отсылками к творчеству Кроули – от «Revelations» до «Moonchild» и «Powerslave».

Мы с Джулианом Дойлом часто общались по поводу сценария. Одну из его переработанных версий сделал Джимми Сангстер, который написал сценарии ко многим оригинальным фильмам «Хаммера». Мне она очень понравилась, но Джулиан счел эту работу ужасной и слишком традиционной.

Мы копались в исторических материалах, оставаясь в рамках периода незадолго до 1947 года, когда Кроули умер от сердечного приступа. Он каждый день употреблял такое количество героина, которого хватило бы, чтобы убить десяток обычных смертных одновременно.

Я написал довольно драматичные первые пять минут, действие которых происходило на вершине горы Чогори, на которой Кроули проводил неудачную экспедицию. Он был альпинистом мирового класса, несмотря на астму и наркоманию. Благодаря этой сцене, а также демо-записи песни «Man of Sorrows», фильм привлек внимание Velvel, молодой продюсерской компании Уолтера Йетникова. Уолтер был продюсером «Безжалостных людей», и был особенно голоден до кинопроизводства после того, как CBS Music были проданы Sony Music за гораздо большую цену, чем они стоили.

Уолтер планировал выпустить три фильма, и мой был одним из них. Появились реальные деньги, и я полетел в Лос-Анджелес, чтобы обсудить сценарий. Они оплачивали счета, так что у меня появилась возможность привлечь к работе стороннего редактора – так называемого «сценарного доктора». Джулиан решил отказаться от традиционной кинематографической структуры. Я не был уверен, что это сработает, но, в любом случае, все это было маленьким приключением.

В течение следующих двух недель сценарий летал туда-сюда через Атлантику, а я ждал результатов операции доктора. Мне казалось, что время тянется бесконечно.

Работа над свежим альбомом Iron Maiden, напротив, заняла совсем немного времени.

В репетиционном пространстве сарая теперь имелась студия с подержанной аппаратурой, оборудованная в тесном помещении под крышей. Я находил этот проект заслуживающим похвалы, но исполнение хромало.

Запись вокальных партий была закончена, и я продолжил выигрывать фехтовальные соревнования и заниматься сценарной работой. Я также сочинял третью книгу о лорде Иффи, решив сделать ее предысторией, рассказывающей о его школьных годах.

Появилась очень яркая перспектива записать еще один сольный альбом. Яник был полностью поглощен работой в Maiden, и я начал строить предположения насчет того, какие люди могли бы стать моими партнерами в создании музыкального материала. Я понял, что больше не знаю никаких других музыкантов. На самом деле, я не знал ничего ни о чем, кроме Iron Maiden, настолько полным было погружение в эту среду в течение последних десяти лет.

Находясь на отдыхе во Флориде, я взял трубку телефона и набрал номер. Пробные уроки пилотирования самолетов, тридцать пять долларов. Microsoft Flight Simulator не был достаточно реалистичным.

17 июля 1992 года – дата первой записи в потрепанном коричневом бортовом журнале, в котором были записаны один взлет и одна посадка на аэродроме Киссимми во Флориде. С таким же успехом там могло быть записано путешествие апостола Павла в Дамаск.

Мое обращение в пилоты состоялось в самолете Cessna 152, и было вызвано возведенной в квадрат скоростью воздуха над крылом, умноженной на коэффициент подъема соответствующего профиля. Таким образом, мой озаренный благодатью вес – или моя масса, если вы католик – был вознесен на небеса, и, освободившись от силы тяжести благодаря вращающемуся пропеллеру, я устремился сквозь воздух вперед и вверх. Короче говоря, я мог летать.

Я не человек чисел. Я предпочитаю использовать слова или картинки. Большинство пилотов, вероятно, устроены наоборот, но цифры ли, слова ли, а свой первый полет я нашел поистине ошеломляющим, захватывающим и изменившим мою жизнь.

Cessna 152 – это крошечный двухместный самолет с высоким крылом, который кажется совсем не впечатляющим, когда вы видите его стоящим на земле. Но сейчас я находился в воздухе, на высоте 1500 футов над землей, а внизу раскинулись флоридские ландшафты. Солнце начинало заходить, и я видел внизу холмистую территорию заповедника Эверглейдс и озера, все покрытое сетью дорог, каналов и рек.

Это был перекресток всех миров: поэтического, механического, логического, эмоционального, экспериментального, творческого, внутреннего и внешнего. В одно мгновение я понял, что эта конструкция из алюминия и заклепок дает мне возможность жить. Более того, в воздухе я был нарушителем, и должен был с уважением относиться к направлениям ветра, температуре и плотности атмосферы, в которой я висел, что было возможным исключительно благодаря разнице давлений. Все это, хотя и было реальным, вполне могло являться и актом веры.

Загадочность происходящего тем временем нарастала. В каком направлении я должен двигаться? Как я буду ориентироваться? Как я могу предсказать, какие неполадки могут возникнуть и в какой момент?