Гарольд Шехтер - Принцесса ада [litres]

В декабре 1904 года двух сестер из Мичиган-Сити – одну звали миссис Лула, другую – миссис Собински – задержали в универмаге за кражу шуб. Во время слушаний, проходивших в начале 1905 года, адвокат Уорден и его партнер, мэр Ла-Порта Лемюэль Дарроу, представили в качестве свидетельницы некую Роуз Дак. Она назвалась продавщицей одного из чикагских магазинов и заявила, что в марте прошлого года лично продала обвиняемым женщинам эти меха. Сестер тогда оправдали.

Однако дальнейшее расследование показало, что на самом деле Роуз Дак (настоящая фамилия – Бойс) за двадцать пять долларов согласилась дать ложные показания. В марте 1905-го комиссия, назначенная судьей Джоном Рихтером, представила двухстраничное заключение. В нем утверждалось, что Уорден, Дарроу и третий адвокат, Джон Тальбот из Саут-Бенда, «совместно спланировали и способствовали лжесвидетельству [миссис Дак]» 5. В январе 1906 года Дарроу и Тальбота признали виновными в нарушении профессиональных норм и запретили заниматься адвокатской практикой в штате Индиана. Уорден же был оправдан 6.

Судья Рихтер, возбудивший разбирательство, приведшее к запрету на профессию для Тальбота и Дарроу, председательствовал теперь на процессе Лэмфера. Отклонив ходатайство защиты о снятии с подсудимого всех обвинений, судья, как предписывал закон, удалил из зала свидетелей и перешел к выбору присяжных 7.

На формирование жюри ушло четыре дня. Предстояло опросить сто пятнадцать кандидатов – в основном уважаемых местных фермеров или коммерсантов в возрасте от тридцати одного до семидесяти двух лет 8. Всем задавали одни и те же вопросы: приходилось ли кандидату в присяжные читать об этом деле, знал ли он миссис Ганнесс, сформировалось ли у него представление об ее участи, мертва она или жива, знаком ли он с Лэмфером, считает ли его виновным или нет, сможет ли судить непредвзято.

Нет ничего удивительного в том, что большинство кандидатур было отклонено. О судьбе миссис Ганнесс и Рэя Лэмфера многие читали в местной прессе. Испытывая недостаток новостей во время затянувшегося отбора присяжных, Гарри Барр Дарлинг, редактор «Аргус-бюллетень», придумал необычный способ развлечь своих читателей. В номере от 10 ноября, прибегая к привычным пространным и не слишком внятным метафорам, Дарлинг превзошел сам себя. В заметке на первой полосе он сравнил суд присяжных в деле Лэмфера с древним весенним ритуалом:

Каждый присяжный держит длинную ленту, одним концом привязанную к вершине майского столба. Все дело строится на том, что миссис Ганнесс мертва. Если доводы обвинения перевешивают аргументы защиты, майское дерево падает, чтобы снова выпрямиться, как только присяжные опять начнут склоняться к мнению, что ее нет в живых. Правда, доказывая вину Лэмфера, властям штата придется потрудиться. Пока на каждой ленте не появится несмываемая надпись «Рэй Лэмфер», процесс не закончится. Неопровержимость улик должна развеять малейшие обоснованные сомнения в виновности подсудимого. Только тогда тайна миссис Ганнесс будет раскрыта, заседатели единодушно (!) признают Лэмфера причастным к смерти женщины и вернут запятнанные именем убийцы ленты. Однако жюри, без сомнения, не нарушит их первоначальной белизны, пока паутина доказательств не свяжет заключенного по рукам и ногам 9.

К обеду 10 ноября успели отобрать семь заседателей. Перед самым перерывом Лэмфер вдруг побледнел, застонал и уронил голову на стол. Рэй попытался было подняться, и все увидели, что из носа и горла у него идет кровь. Заместитель шерифа Лерой Марр бросился к подсудимому, вывел его из душного зала в прохладный коридор. Публика испуганно загудела, шериф Смутцер выбежал следом, но, вернувшись через несколько минут, объявил, что у Лэмфера просто «слабое кровотечение и он скоро сможет принять участие в слушаниях».

Хотя чикагские газеты опасались, что здоровье Лэмфера может поставить под угрозу весь процесс, на следующее утро подсудимый как ни в чем не бывало вновь появился в суде. Правда, отвечая на вопросы журналистов, врач ла-портовской тюрьмы озвучил зловещее подозрение: «Боюсь, что у Лэмфера начальная стадия туберкулеза» 10.

О физическом состоянии Лэмфера газеты не писали, однако выпуск «Чикаго дейли джорнэл» за среду был посвящен психологическому портрету обвиняемого. Статью под заголовком «Трусость и ненависть: психолог о главных чертах характера Рэя Лэмфера» иллюстрировал его портрет, на котором некоторые части лица и головы были отмечены стрелками. Доктор Фицджеральд – «френолог и специалист в области исследования личности» – утверждал, что «из всех знакомых [миссис Ганнесс] глуповатый Рэй – слабый психически и морально, но в то же время скрытный, как кот, с меньшим чувством благодарности, чем иные представители кошачьего вида, – больше других подходил на роль ее помощника, этакого Пятницы»:

Первое впечатление, которое создает фотография, – так это то, что на ней изображена смесь человека и куницы. Выпуклость черепа между висками, соответствующая развитости лобной доли мозга – вместилищу воображения, утонченного ума, доброжелательности или сострадания, законопослушности, религиозности, врожденной способности мыслить логично, – почти незаметна…

В отличие от миссис Ганнесс, Рэй Лэмфер неспособен сам спланировать убийство, но люди такого склада всегда готовы добить увечных и беспомощных.

Он, конечно, трус, но ревнивый и мстительный по отношению к тем, кто, по его мнению, ограничивает его свободу, отказывает ему в деньгах, ведь его тело и душа подчиняются звериному началу. Голова и лицо подсудимого говорят о том, что перед нами распущенный человек с извращенными наклонностями. Коварные и жестокие кошачьи глаза смотрят настороженно. Нос – под стать звериному взгляду – усиливает впечатление хитрости и отсутствия воображения.

Суммируя свои высоконаучные изыскания, Фицджеральд пришел к выводу, что «с точки зрения френологии и физиогномики Лэмфер принадлежит к типу человека, находящегося на низкой ступени развития. Животные наклонности препятствуют обучению и воспитанию, хотя его мать, по-видимому, постоянно прилагала усилия в этом направлении. В течение многих лет Рэй вел антиобщественный образ жизни, и человеческие части его мозга, поскольку не могли нормально функционировать, просто атрофировались» 11.

В тот же самый день, в среду, 11 ноября, через двадцать четыре часа после выхода безнадежно путаной статьи о майском дереве, Дарлинг напечатал еще одну заметку. Называлась она «Сенсационная находка: кости!» и опять воскресила утихшую несколько месяцев назад полемику. На последней неделе мая прокурор Смит получил письмо от Джулиуса Трулсона, заключенного тюрьмы города Вернон, штат Техас. Трулсон – считалось, что этот мелкий жулик, скрывавшийся под именем Джонатана Тоу, состоял в родстве с пресловутым питсбургским миллионером Гарри Тоу, убившим известного архитектора Стэнфорда Уайта, – утверждал, что в нескольких преступлениях был сообщником Белль Ганнесс.