Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

…Встаю около восьми часов, бужу ребят. Идём на работу с настроем покрыть всю «крышу» трубы сеткой и раствором. Разбираем тепляк, устанавливаем на костёр вёдра с песком, и всё звено усаживается у костра. Пока народ отдыхает, навожу порядок на участке — всё равно это придётся делать позже.

Мотористы глушат станцию, так как масла в дизеле нет совсем. Сергей пытается слить замёрзшие остатки масла из бочек. Раствор на поверхность трубы можно было бы подавать погрузчиком, но он заглох напрочь, а кран главный инженер забирает в бригаду Сизакова. Федю вместе с одним «аэрофлотом» отправляют на прогрев электростанции «тысячник».

Наконец, нам привозят моторное масло и сетку. Механики заводят станцию, включают «аэрофлот» на обогрев трубы изнутри. Предлагаю штукатурить швы внутри трубы, всем вместе, пока песок горячий, но народ возжаждал бани и, бросив всё в 16:30, уходит в лагерь ждать машину.

Мне было не по себе от злого бессилия: всё приготовить и бросить втуне на финише!.. Я не пошёл со всеми. Простоял на дороге около часа, остановил автокран ЗИЛ, который и взял меня. Окна в его кабине запотевали, в щели дверей веяло «свежестью». Через 500 м навстречу проехал Налогин, но я решил с ним не связываться. Кран ехал так медленно, что наша вахтовка, выехав из лагеря, обогнала нас через 20 минут.

Дома — столовая, баня. В МК-50, у Пузыревых, составляю перечень песен на кассете и напрашиваюсь на чай. Но… пьём с Анатолием вьетнамскую водку, болтаем о планах генподрядчика по строительству труб и прочих объектов. Ухожу из гостей в 23 часа, взяв у Надежды её книгу с автографом в подарок Лерке.

Тем временем, бригада в бане набирается портвейна. Дома нет света, ложимся спать в темноте. Райлин оплакивает свои унты, считает, что кто-то их спёр из сушилки.

Субботним утром Колюшка изыскивает остатки портвейна, начинает выпивать и меня соблазнять. На почте отправляю Лерке кассету и книгу Н. Пузыревой. В общежитии начинаю сооружать ящик с ячейками для писем.

В 14:40 бегу за свежей почтой, но дверь в отделение была уже закрыта. Захожу со служебного входа, а Анна Михайловна бубнит себе поднос:

— Следующий раз и служебный вход закрою…

Вместо того чтобы поставить её на место, я оправдываюсь:

— Ещё без 20 минут! Почту взять — 1 минута, а сидеть два дня без почты — тоска.

Взял почту, которую только что разложили, и успел в столовую. Почитал газеты и пошёл на партсобрание. Повестку дня изменили. Оксану с Кудыкты в кандидаты не принимали, но выгоняли после кандидатского стража кондуктора, который скрыл свою судимость, обсуждали пути улучшения организации труда и внедрение прогрессивных методов работы.

После собрания начальник СМП обратился к Лёне с просьбой сдать третью трубу к 25 января и обещал «золотые горы». Лёня выдвинул встречные условия: закрыть нам наряды по 10 рублей и предоставить все необходимые материалы.

Вечером решили с Лёней дать информацию по итогам собрания в «Рабочий».

…На столовой объявление: «Ужина не будет в связи с организацией „Огонька“ ОРС». Около 18 часов я встретил Валю, но она куда-то торопилась и напомнить об «Огоньке» «забыла».

— Я же тебе говорила, когда мы были на юбилее Кудыкты… — объяснила она позже.

— Пригласила бы ещё на 1 мая, — предложил я с улыбкой.

В 19 часов фильм «Бой после победы» в клубе не начался: с «тысячника» сообщили, что в 20 часов дизель остановят на профилактику. Кузовцов переговорил с энергетиками по телефону, и в 19:30 всех запустили в зал.

Мы с Лёней играли в фойе в «пинг» до конца фильма с перерывом на помощь Корусу: надо было выгнать пьяниц из второго общежития…

…К 11 часам в школьный зал приходят «спортсмены». Под «наблюдением» Лёни иду играть в волейбол. Моряк, Веричук, Серёга после вчерашнего играют слабовато, тем не менее, второй сет с кудыктянами выиграли. Зато на третьем, по словам Лёни, — совсем обессилили и не могли «поднять руку» на мяч.

Я на второй сет не остался и заменился на Натана. Дома вспомнил, что оставил наручные часы под сеткой. Побежал в спортзал, спрашивал встречных кудыктян, других игроков и детей — никто часов не видел. В зале был Простолуков. Часы он не видел, и под сеткой их тоже не было…

Весь день пьём чай с халвой и конфетами. Вечером «охотился» за Валей. В 19 часов у Ярковичей её не было, зато был Налогин с женой и с бутылкой спирта. В 21 пришла Валя, и я вытянул из неё пять строк информации для газеты о прошедшем «Огоньке». Перед фильмом в клубе нашёл Воронова.

— Какую информацию о партсобрании давать в газету? — спросил я.

— Сегодня выходной, — никакой работы! — сказал он. — Готовь бумаги для вступления в партию и ни о чём больше не думай.

В общежитии я доделал и прибил в коридоре ящик для писем и пошёл спать.

«Опять халтура!». «Нашел негра…». «Холодные» работы.

«Хохлятское отродье». Новогоднее «брожение».

26 декабря, понедельник. … Наш водитель проехал мимо пикета 479 в лагерь и улёгся в балке больной с похмелья. Митяй растапливал печь, а Полина в это время распекала дежурного Гошу.

— Етить твою мать!.. — бранилась она. — На кой хрен нам такие дежурные?! Везде бардак, здесь холодно, в моей половине всё вверх дном. Наши собаки так не переворачивают!..

Уходим на пикет 479 пешком. Гоша с Колюхой топят лёд и снег для дизеля, я грею его поддон, и к 10 часам ПЭСка заработала. Включаем «аэрофлот», греем двигатель погрузчика и заводим его.

…Лёня показал, что с обратной стороны трубы, снизу, отошли листы стеклоизола. Разожгли костер под бочкой с битумом. Осмотрев внутреннюю отделку швов, Леня напустился на меня.

— Опять халтура! — кричал он. — Монтажники 4-го разряда! Вас опять на курсы посылать надо…

— На курсах не учат, как вести отделку при -40°, — пытаюсь оправдаться я.

— Надо было греть блоки с двух сторон сутки-двое снаружи и изнутри…

— Бензина нет, «аэрофлоты» еле греют, причём не стабильно.

— Как это — не стабильно?! — взорвался он. — Хочешь, поспорим на бутылку, на ящик коньяка? Я буду стоять возле него, и сколько надо — он будет пахать!

Я молчу. Если стоять рядом, агрегат будет работать… Доказывать свою правоту не было смысла…

Во второй половине дня долблю канаву вдоль фундамента, где отклеился изол. Битум разогрелся лишь к 15 часам. С помощью погрузчика затащили с Серёгой наверх трубы палатку и накрыли место с «браком». Когда я грел под палаткой отклеившийся стеклоизол, начало темнеть. Я успел приклеить лишь те листы, которые были видны. За неимением другой работы пошёл долбить лёд вдоль фундамента с другой стороны трубы. Моряк и Сбигнев занимались своими делами, и мне даже не хотелось смотреть в их сторону.

Вскоре засигналил наш водитель: пора ехать. Я не стал выходить к нему. Лёня посмотрел, сколько ещё листов осталось клеить, и решил: раз мне завтра ехать на погрузку цемента, то сейчас лучше со всеми ехать домой. Моряк все же наладил «аэрофлот», чтобы дежурный грел блоки всю ночь.