Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

— Ты трус и подлец!

— Опять ты за своё? Я же тебе говорил и могу повторить ещё раз, что у нас ничего не получится. То, что тебе нравится быть со мной, ничего не значит. Насильно мил не будешь…

Моё спокойствие её взбесило, но она не подала виду, поднялась с кровати и стала одеваться.

— Ну, хорошо, раз так!.. — в её голосе слышалась угроза.

— Будешь дальше воевать? И куда теперь будешь обращаться?

— Увидишь! — с вызовом сказала она и вышла.

Я проспал до 18 часов и пошёл в баню мехколонны. Затем зашел в их клуб и обсудил с Ольгой события в их организации, где приняли кандидатами в партию 4-х человек.

Иду в гости к Соне Гимень, но у неё в гостях был некий «крестник», и я не задержался. Когда уходил, мне напомнили, что завтра — занятия в студии бальных танцев.

Дома Натан обнаруживает пропажу джинсов после визита заезжих артистов.

…Подъём в 6 утра. Как обычно: дневник, столовая, текст песни. А новое — продолжение танцевальных уроков. Соня и Лия на занятие опаздывают. После танцев играем с девушками в теннис. Наигравшись вдосталь, приглашаем их к нам в общагу.

В комнате у Влада на столе «Ркацители», конфеты. Гоша читает начало «поэмы» «О дефиците», рассказывает, с какими приключениями оформлял визу во Францию. Соня вставила свое: ей получить такую визу трудно, ибо отец у нее — чистокровный еврей. В 19 часов провожаю Соню и Лию до дома. Попутно заглядываю к Пузырёвой.

Слово за слово, Надежда исповедуется о тяжкой своей доле:

— Хочется писать, а некогда. Все время забирает работа, семья, быт. Мужикам легче, поэтому и разошлись: муж не выдержал беспорядка, запустения в доме. Такова участь всех пишущих женщин…

Вспомнили мы и нашу Катерину, организатора песенных конкурсов — «девушку с гитарой». Согласились, что при большом количестве друзей не может быть настоящего друга, и участь таких популярных личностей — одиночество.

Дома выясняю у Влада, что отгул за ночную смену нам дадут только после 25-го января, а завтра — на погрузку досок, битума и прочих материалов.

— А на счёт Малыша, — добавил он, — лучше не говори со мной…

Я понял: она ему уже рассказала, что думает обо мне, и, куда будет жаловаться…

В пондельник — подъём в 5 часов, дневник — до семи. В 8:15 с Кисой встречаюсь на автобазе. Степанов и Люпак требуют 10 машин для поездки в Шогот за блоками, но дают только три. Досок не дают, оставаться ради одного битума Степанов считает не рациональным и отправляет нас в лагерь.

Я захожу домой за сумкой, и вскоре подъезжает Налогин.

На трубе делать особенно нечего. Я пристаю к Нине:

— Ну, как бетон?

— Замёрз, наверно… — говорит она равнодушно. — Прогрели третью ячейку?

— А пойдём, посмотрим, — предлагаю я, и мы подходим к фундаменту.

— Прогрев отключён, — бодро доложил Яркович. — Здесь 45 градусов, здесь 46 и там 46. Грел двое суток.

…Огонёк приехал вечером и сообщил, что Райлин экзамены в своем «Педе» сдал и остался в Ленде на концерт Катерины. Слоняемся с ним по площадке у трубы, и я объясняю, для чего нужен порядок, где что лежит. Сматываем с ним кабель и другие провода. Яркович решает отправить нас в лагерь заделывать в брошенном разбитом балке окна одеялами, чтобы в нём чистить стеклоизол.

После обеда опять идём на трубу, чистим с Владимирским снег с блоков, но вскоре нас возвращают ремонтировать балок. «Аэрофлот», обогревавший его, переставили на прогрев «Катерпиллера». Но, когда я смотал провод и зашёл в будку нашей «тридцатки», увидел, что из масляного радиатора дизеля сифонит масло. С Ярком заглушили ПЭСку, а Олег съездил на первую трубу, снял радиатор с ПЭС-60 и уже в сумерки запустил нашу ПЭСку.

За это время мы с Кисой поставили в залатанный балок буржуйку, напилили и накололи дров, я подмёл пол, а Киса притащил пару рулонов стеклоизола. Однако свет проводить туда Олег не собирался якобы за отсутствием провода.

В 18 часов с РБУ мостовиков пришла вторая смена — Огонёк, Федя и Люпак — ни с чем: бетон понадобился самим мостовикам.

Мне поручено передать шланг-рукав Козловцам. Шланг насквозь заледенел, сопротивлялся, как анаконда, и Октябрь помог мне загрузить его в кузов Налогина. Выкладываю рукав на радиатор отопления в котельной автобазы.

…В столовую опоздал. Прихожу домой голодный, раздеваюсь и падаю без сил на кровать… Вечером приехал Райлин. Концерт Катерины был перенесён на 20-е число из-за её болезни. Только я начал засыпать, заходят Адонины: Елена за журналом «Клуб», а Лёня — посмотреть газеты. Он долго стоял у меня над душой с рассуждениями о силе хоккеистов первой лиги.

— «Трактор» — что за название? — говорил он. — А одержал 8 побед и сделал одну ничью в Канаде…

Он ушёл в 23 часа, и я сразу уснул.

«Газета не ждет!». Бойкот шоферов. Учиться самоуважению.

Полный разгром. «Туннель под миром». Потеря ПЭС-60.

17 января, вторник. Подъём в 5, — дневник, продолжение рассказа «Без любви». Только что по «Маяку» отзвучала передача с интервью Воронова на юбилее Кудыкты. В столовой увидел его вместе с Простолуковым и подсел к ним.

— Не пригласить ли Катерину к нам, например, с концертом? — предложил я для завязки разговора.

— Не надо её приглашать, — ответил Воронов. — Она давно уже инструктор Штаба. Или у тебя ещё розовое представление о его работе?

— Вообще-то, конечно, я заметил, что это — странная организация и неизвестно чем занимается, — согласился я.

— Так она давно сама могла приехать, — рассудил Воронов. — Только зачем?

— Как, зачем? — сказал я. — Провести конкурс песни, поработать в жюри почётным членом…

— Не надо нам почётных членов со стороны. Как в тот раз пригласили из Дорпрофсоюза скандалистку-грубиянку. Оскорбила двух женщин с Кудыкты, они даже рыдали! Она обозвала их безголосыми и вообще… Ещё со мной сцепилась в горкоме. Приезжают тут хозяйничать! Здесь — я хозяин, как скажу, так и будет! Так что не надо никого приглашать.

— Может быть, действительно, нужно больше спрашивать с самодеятельности, повышать её уровень? Нельзя поощрять одно участие, — продолжил я.

— Люди стараются, душу вкладывают, и оскорблять их нельзя.

Простолуков встрял:

— Коля, Вася, Саша — какие были выпивохи, за уши не оттащишь, а сейчас в агитбригаде. Разве это плохо?

— Хорошо, но повышать художественный уровень надо, — продолжаю настаивать я.

— И потом, насчёт информации, Гена, — сказал Воронов. — Ты бы подходил ко мне, а то делаешь такие ошибки! Что в «Рабочем» напечатали, а?

— Да я же подходил к вам в воскресенье, а вы сказали: «Сегодня выходной, никаких дел». А газета не ждёт, требует свежей информации. Вот я и написал, что думал.

…На автобазе Люпак говорит с главным инженером по телефону: