Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

Дома переодеваюсь и спешу в РАЙПО. Но работы там нет, читалка закрыта, и я иду на ужин к соседям в 70-й вагон, где мне предлагают жареную картошку с капустой, чай с вишнёвым вареньем и немногословное общение.

…Позавтракать за столиком в столовом отсеке мне не удается, ибо Виктор со своей агрессивной Музой занял бумагами весь стол и скамейки вокруг. Доедаю подсохшие макароны по-флотски, сидя у тумбочки при кровати.

Едем на зону без Арнольдова: он провожает свою Ленку в аэропорт… Привозим со склада рубероид, и я с дядей Колей остаюсь крепить его на вчерашний навес. Возимся с ним на крыше, прибивая рейки. Я прошу дядю Колю подать мне топор, не заметив, что топор лежит на земле. Конфуз возник, когда я, наконец, увидел, что дядя Коля, не говоря ни слова, спустился за топором вниз…

После обеда нам выделили колёсный кран для работы на строительстве магазина. Я цепляю чалками панели, сухую штукатурку, а Виктор укладывает всё на свои места.

По окончании работы идём с Ариком на подработку в РАЙПО. Нас гоняют по мелочам: отвезти мусор, бутылки, привезти тару и так далее. Зато искупались после работы в Ленде. Отбой ранний — в 23 часа.

12 июня встал в 3:30. Дневник, письма на материк. Утром вышел на крыльцо и опять увидел своих земляков, спящими на крыше балка, как и соседи из семидесятого. Душно ребятам на десяти квадратных метрах.

На площадке — я и Виктор — опять работаем стропальщиками: поднимаем чердачные щиты, укладываем их на крышу будущего магазина. Виктора опять всё раздражает, но, не встречая реакции, вспышки его гнева быстро затихают.

Обедаем неподалеку, в «рыгаловке». Я успеваю сбегать в книжный, но безрезультатно. Зато ребята провели время с пользой: искупались в реке.

После обеда достилаем последние щиты на крышу. В это время над Гедканом поднялся ураган с ливнем, но до окончания работы выдохся. Идём с Ариком и Асей в «Военторг», но ничего не покупаем. Зато обратно возвращаемся на попутном УАЗе.

В 8 вечера — собрание нашего участка, где мы вяло обсуждаем предстоящий приезд первого секретаря ЦК ВЛКСМ, выборы, сплочение коллектива — «жуём старую жвачку». В лагере занимаюсь оформлением взносов до 11 вечера.

В пятницу встал в притык — в 6:50, но успел попить чаю с коллегами. На зоне во время «раскачки» читаю «Пленник чужой страны» Олдриджа, который так и ходит по рукам. Затем, нас бросают то на доделку нашего дома, то на магазин, где мы поднимаем на крышу стропила, конопатим потолки… Часть бригады доделывает терем-туалет: экран-ширму и двери в «кабинки».

На блочной столовой — «Берёзке» — заканчиваются последние работы. Так что скоро мучения с обедом закончатся…

После обеда устанавливаем стропила, укладываем шифер. Боткин в перекур жонглирует топором, но почему-то разрезает при этом себе ладонь.

По окончании работы бежим под дождём к кассе, где уже мнется толпа. Пристраиваюсь к Гошке. Через некоторое время разносится сообщение: деньги для нашего СМП кончаются и уезжают в Стоворотино. Там на вертолетной площадке «наши люди тоже ждут зарплату». Многие женские бригады так и остались без зарплаты. На обратном пути в лагерь в вахтовке рыжая Фомкина залихватски предложила:

— В понедельник не выходим на работу!

Увы, никто не подхватил идею…

Я-то зарплату получил (187 рублей), и мы с Гошкой идём на почту отсылать всем, кому должны или тем, кто должен кому-то…

Дома заедает текучка: приехала водовозка, мусоровозка, пришли газеты, сбор комсомольских взносов до 22-х часов. Как духовная подпитка — «Пленник чужой страны» до 2:30 ночи. Заходил Горисов с сообщением об отъезде в Москву для «поправки здоровья». Засыпаю в 3 утра, а Виктор так и не появился.

Суббота. На нашем участке почему-то никого нет, а на «Берёзке» — последние приготовления перед открытием. Что ж, идём обратно в лагерь с новым секретарем — Горчаковым, болтаем «за жизнь»…

Собираюсь в Кудыкту на день рождения Лёни. Выхожу к развилке у нашей промбазы в полдень. Греюсь на солнышке и наблюдаю за проезжающим транспортом. Среди прочего, на мотоцикле с коляской на промбазу прокатилась Катерина с военным рулевым. Наконец, в полвторого меня подбирает армянин на КрАЗе. К сожалению, — лишь до 10-го километра, у третьего моста.

Сначала подождал немного следующей машины, потом шёл пешком около часа. Затем, меня подвёз «Урал» до 22-го км. Иду, распевая песни, ещё час. Один шальной КрАЗ подвёз до базы МК-48. Оттуда топаю до карьера, а там меня подбирает КрАЗ до конца отсыпки, которая заканчивается рядом с Кудыктой.

Юбилей Лёни назначен на 9 вечера. Помогаю с закупками, тащу с ребятами две коробки шампанского из магазина в столовую, где накрыт стол. После торжественной части с вручением юбиляру магнитолы «Кантата» — неофициальное гульбище до 3-х утра. И напелись, и наплясались до упаду.

А разговоры «по душам»? Ну, как без них? Именинник, уже засыпая, между прочим, поинтересовался про «дела» у Гошки с Катериной. В полном недоумении я развенчал миф о подобном альянсе и перевёл речь на наши с Горисовым книжные «раскопки».

Утром ребята, выпив шампанского, топают на участок голосовать за тех, кого назначили. Я незаметно выдвигаюсь в сторону дома. На выезде из посёлка, стоял пустой УАЗик. Он догнал меня в 26-ти километрах от Ленды. Пассажиром был служащий из Главка, который всю дорогу развлекал меня рассказами о своих приключениях в дороге.

Приехав, иду голосовать в «Ударник», покупаю мутного «Вермута» и отдаю его подвернувшемуся Пузырю. С шампанским же иду на свадьбу Розы и Славы. Увы, до острова на стрелке Шактаума я не дошёл, ибо в общаге, где засели новобрачные, меня загрузили «лёгким» аперитивом типа «Биомицин» («Било мицне») и прочими яствами.

В довершение всего, появился Огонёк с очередной пассией — Курченко, и, погуляв со свадьбой, упал в обнимку с ней на первую попавшуюся кровать… Я продержался дольше и застал явление Виктора с Арнольдовым. Они потребовали еды, выпивки и внимания к себе. Последнее им получить не удалось, и они по синусоиде отбыли в обратный путь.

Хозяева всё же предлагают выжившим чай и сопровождают нас на танцплощадку у «Пионера». Здесь… крутят записи, но народ не поддаётся фонограмме. Все незаметно растворяются в ночной тьме.

Дома застаю земляков на кроватях в чудовищных позах — просто воины, погибшие в битве при Калке. Мою кровать, пожертвовав свою Тимохе, занял Пузырь. Я ложусь на свободное место…

В понедельник на работу добрались заранее в надежде позавтракать в «Берёзке». Увы, она так и не открылась. Что ж, натощак подаём с Ильей, Ариком и бугром стропила на крышу нашего дома, толкая их снизу. При этом я подрываю спину, но боль была терпима.

…Мы с Ильёй конопатили швы меж щитами, когда бригадир с Арнольдовым принесли по паре бутылок шампанского. Оказывается, будем отмечать перекрытие крыши, а также пополнение в бригаде: нам добавили четырёх девушек. Обедаем, наконец, в новой столовой.