Владимир Иванов - Космические корабли военных моряков Байконура

В процессе подготовки РН и КА к пуску все ручные операции были исключены. В качестве средства автоматизации предстартовой подготовки на пусковой установке был создан специальный транспортно-установочный агрегат (ТУА), по которому были проложены заправочные, электрические и пневмогидравлические коммуникации от бортовых элементов ракеты и космического аппарата для связи с наземными системами. На технической позиции полностью собранная ракета с пристыкованным КА перегружалась в транспортно-установочный агрегат. С помощью регламентной аппаратуры технической позиции проводились комплексные испытания бортовых систем совместно с транспортно-установочным агрегатом.

Каждый, кто впервые наблюдал за работой этого чуда техники, приходил в состояния крайнего изумления.

Академик А. И. Савин вспоминал: «Стартовый комплекс приводил руководителей верхнего звена в состояния удивления. По часовой готовности автоматически открывались ворота предстартового хранилища, и электровоз с прицепленным транспортно-установочным агрегатом и уложенной на нем ракетой-носителем выезжал по железнодорожному пути к стартовому столу. При движении сцепку не сопровождал ни один человек.

Я сам во время службы, когда был в составе аварийно- спасательной группы на старте, стал свидетелем, как один из высоких начальников-гостей из Москвы возмутился тем, что ракету никто не сопровождает. Командир нашей части В.С.Мансуров не растерялся и приказал одному из офицеров бежать по рельсам впереди ракеты, а по бокам послал бежать солдат с автоматами в руках. После удачного запуска ракеты и отъезда гостей все со смехом вспоминали этот случай.

Вывоз Циклона к старту.

Продолжу рассказ А.И.Савина: «Электровоз завозил „груз“ за железнодорожную стрелку и останавливался. Стрелка автоматически переключалась, и электровоз задним ходом подавал транспортно-установочный агрегат с ракетой-носителем к стартовому столу. После наезда на предстартовые контакты, электровоз останавливался, отцеплялся и уходил в тупик. Специальные устройства захватывали транспортно-установочный агрегат, подтягивали его к стартовому столу и стыковали 50 электрических, 50 штырьковых разъемов, четыре заправочные горловины и два воздушных трубопровода. На пульте управления установкой ракеты-носителя загоралась зеленая лампочка, сигнализирующая о том что стыковка всех соединений закончена благополучно. После этого ракета-носитель поднималась и устанавливалась опорными пятами на стартовый стол в ожидании пуска. После подготовительных операций звучали команды: „Ключ на старт!“ и „Старт!“. Оператор нажимал кнопку „Старт“ и маршевой двигатель запускался».

Еще один юмористический момент со стартовой кнопкой. Ее как таковой не было, а была просто имитация для начальников. Рассчитав перехват спутника-цели, специалисты пришли к выводу о том, что команда старта должна выдаваться с точностью менее секунды. Человек на это неспособен. Выручили автоматические устройства. Однако военные не согласились: нужна кнопка пуска, а вдруг автоматика подведет. Соловьев настаивал: в кнопке нужды нет. Оппоненты в погонах не верили и не сдавались. И Всеволод Николаевич схитрил: вернул в систему кнопку, на которую нажимал оператор после окончания подготовки ракеты к запуску, «снимая систему с предохранителя». Но взлет РН происходил в автоматическом режиме, после определения времени старта с точностью в несколько миллисекунд. Так Соловьев схитрил — вернув в систему кнопку пуска. Но взлет ракеты происходил в автоматическом режиме.

Сейчас, по прошествии пяти десятилетий со дня тех запусков 60-х годов, я сам удивляюсь как это все было сделано, хотя не было тогда не только компьютеров, но и элементарных калькуляторов.

Для нейтрализации паров очень ядовитых компонентов топлива впервые была создана специальная установка, снабженная системой дистанционного управления и контроля. Стартовая схема комплекса была выполнена так, что все детали разового действия, выходящие из строя во время пуска ракеты, находились на опорном кольце ТУА и могли быть легко заменены. После этого пусковая установка была готова к следующему пуску.

Первый запуск КА истребитель спутников («Космос-185») был произведен нашей частью 27 октября 1967 года с пусковой установки (ПУ) площадки 90 с помощью ракеты-носителя «Циклон» (11К67). Во время полета спутника проводились испытания бортовой двигательной установки. Я помню, какая радость охватила всех, кто принимал участие в подготовке и успешном запуске этого спутника. У меня сохранилась фотография руководства нашей части вместе с академиком А.И.Савиным, сделанная на 95-й площадке во время вручения Боевого Знамени.

А. И. Савин (крайний справа), 1968г.

Через два месяца спустя 27 декабря был запущен КА «УС-А» («Космос-198»). На нем был установлен габаритно-весовой макет ядерной-энергетической установки БЭС-5. В 1968 году было произведено еще пять успешных запусков космических аппаратов с ИС и УС, с помощью ракеты-носителя «Циклон» (11К67).

Во время запусков этих ракет, я был в боевом расчете, в составе аварийно-спасательной группы (АСГ). Мы находились в непосредственной близости от стартового комплекса. Первый раз было очень страшно и жутко, потому что твои товарищи находятся далеко от старта в эвакуации или в защитных сооружениях, а мы стоим рядом с ракетой. Нас защищал только презиненный костюм ракетчика и изолирующий противогаз ИП-46.

Член аварийно-спасательной группы на 90й площадке, 1967—69г.

К сожалению, аварийных ситуаций на полигоне Байконур было в те годы много: были взрыва ракет и разлив ядовитого топлива на стартовых комплексах, гибель десятков людей. Мы это знали и видели сами. Но все же мы надеялись на конструкторов, инженеров и своих офицеров и солдат. Перед запусками ракет нам приходилось часами ждать начало пуска. Мы были одни в степи, лежали на голой земле нам даже сидеть не на чем было, одетыми в толстый прорезиненный костюм и в противогазе ИП-46, и все это в 40 градусный мороз зимой и в 40 градусную жару летом!

В августе 1969 года начались летно-космические испытания (ЛКИ) новой ракеты-носителя «Циклон-2» (11К69) с космическим аппаратом ИС системы противокосмической обороны (ПКО). В это время на полигоне стояла неимоверная жара. 5 августа был намечен запуск ракеты. Я, как всегда был в составе аварийно-спасательной группы на 90-й площадке рядом со стартовым комплексом. Все шло по графику. Тепловоз стартового комплекса, оснащенный системой дистанционного управления, доставил ракету-носитель с КА ИС на пусковую установку. Операции стыковки магистралей высокого давления азота и воздуха, магистралей термостатирования и электрических цепей, подъем и установка РН на пусковое устройство прошли штатно. Проверено состояние бортовых систем ракеты и КА, завершены операции прицеливания и комплексная проверка КА. Началась самая ответственная операция по заправке топливом ракеты. Но что то пошло не так! Как я уже писал, в то время мобильных телефонов не было, радиосвязью пользоваться из-за секретности было запрещено и наша АСГ была в неведении. Проходили не минуты, а часы но старта все не было. Мы были в напряженном состоянии, понимали что все идет не по плану и возможна чрезвычайная ситуация. А про нас как будто бы забыли. Время, утомительные часы ожидания шли, информации не было. Мы изнывали в своих прорезиненных костюмах от жары, вода во фляжках кончилась. Вдруг раздался сигнал тревоги, произошел разлив топлива и пожар. Наша аварийно-спасательная группа действовала быстро и слажено, все как учили по инструкции: была задействована противопожарная система и стартовый стол был залит пеной. Ракета и никто из людей не пострадали. Нас снова отправили на исходную позицию за периметр старта. Снова шли часы томительного ожидания. А запуска все не было. Все это время мы были в противогазах, так как из ракеты шел ядовитый оранжевый дым.