Дебора Дэвис - Моя история любви

С самого начала мне понравилось на пенсии. Я чувствовала себя хорошо и, на мой взгляд, выглядела тоже совсем неплохо. И уж конечно, я не выглядела на свой возраст. Я не из тех, кто занимается спортом и делает физические упражнения. Мне удавалось поддерживать свою фигуру, работая и танцуя на сцене в течение многих лет. Я смело могу утверждать, что главная причина, по которой мне удавалось оставаться в хорошей физической форме, – это интенсивные тренировки на сцене на протяжении пятидесяти лет. А еще могу добавить, что я никогда не употребляла наркотики и за всю жизнь не выкурила ни одной сигареты. И это тоже мне помогает. Я стараюсь спать по восемь часов в день, когда возможно, и никогда резко не вскакиваю с кровати, если только у меня не назначена важная встреча. В эти дни я двигаюсь медленно. Люблю, когда все так приятно и… легко.

И все же мне пришлось что-то делать, так как в 2013 году редакция журнала Vogue в Германии попросила меня принять участие в фотосъемке для обложки журнала. Думаю, я могу смело заявить, что, будучи в таком возрасте (мне было семьдесят три года), я стала самой старой «девушкой» на обложке в истории Vogue. Я была не прочь побыть моделью в объективах фотографов Клаудии Кнопфель и Стефана Индлкофера. Положив руки на бедра, я позировала в своем синем платье от Armani и чувствовала, что буду хорошим примером для женщин всех возрастов. Когда я выступала, возраст не был для меня чем-то существенным – я даже не задумывалась об этом. Я была вне возраста. И теперь я чувствую то же самое по поводу своей жизни. Если вы заботитесь о себе как изнутри, так и снаружи, то излучаете красоту и счастье в любом возрасте. И количество лет, каким бы оно ни было, не имеет значения.

Но с «приходом» зрелости наступает время, когда нужно наводить порядок в своей жизни, расставлять все по местам. И я решила это сделать – во-первых, избавилась от ненужного. Я продала что-то из своих вещей, например дом на юге Франции. Пусть он и красивый, но теперь – это не то место, где я хотела бы жить, потому что я счастлива в Швейцарии. И еще я начала думать об Эрвине. Мы были вместе уже двадцать шесть лет, вместе во всех отношениях, за исключением юридической стороны. Он стал самым близким для меня человеком, и я подумала, что будет несправедливо если со мной вдруг что-то случится, а у него не будет никаких законных прав. Мы оба понимали, что пришло время для следующего шага.

Во время нашего незабываемого круиза по греческим островам в 2012 году я ответила согласием на предложение Эрвина. Я также взяла на себя обязательство сделать шаг к нашей совместной жизни в Швейцарии, подав заявление на гражданство. Не хочу, чтобы мое решение отказаться от американского паспорта произвело на вас неправильное впечатление. Я много думала об этом. Конечно, я никогда не откажусь от той части себя, которая родилась в Америке и чувствует себя американкой. Но все же моя жизнь изменилась, когда я влюбилась в Эрвина и стала жить в Европе. С каждым годом у меня остается все меньше и меньше причин возвращаться в Америку. Моя любимая сестра Эллин умерла в 2010 году. Что касается моих сыновей, то они уже взрослые и живут своей жизнью. Я всегда могу им позвонить или прилететь к ним в гости. У меня появился смысл стать гражданкой Швейцарии, той страны, в которой я живу (и жила на протяжении почти двух десятков лет) официально.

Пожалуй, скажу, что гораздо легче родиться гражданином страны, чем им стать. Мне нужно было сдать сложный тест. Настолько сложный, что даже пришлось нанимать учителя для занятий со мной. Помимо самого немецкого, нужно было выучить историю Швейцарии и немного верхненемецкий – самую сложную разновидность немецкого языка. А затем нужно было предстать перед комиссией, которая должна была оценить, соответствую ли я всем требованиям. Я спросила, может ли Эрвин сопровождать меня в этот знаменательный день, но мне сказали, что присутствовать должен только заявитель.

Я вошла в помещение и увидела перед собой семь судей. Я выступала перед миллионами людей и никогда не боялась, ни одной секунды, но, встав перед этой группой, я испытала такой страх… Надеясь немного разрядить напряженную обстановку, я тут же показала, что очень нервничаю. Никакой реакции. Затем я передала конфеты, купленные как раз для этого случая. Это была отчаянная попытка. Ну кто не любит конфеты? Особенно в Швейцарии. И все равно никакой реакции. Тогда я подумала: «Тина, здесь и конфеты не работают». Комиссия очень серьезно относилась к своей работе. Я была с ними один на один.

Мужчина сказал мне серьезным тоном: «Тина, вы понимаете, что вам нужно говорить на языке страны, прежде чем вы сможете подавать на гражданство?»

«Да, – ответила я, горя желанием вызвать у них расположение. – Я могу рассказать вам на верхненемецком, кто я, откуда я и сколько у меня детей». Вроде… Я могла попробовать, а в случае, если у меня возникнут затруднения, мне разрешили подсмотреть в маленькую брошюрку с ответами. Может быть, я преувеличиваю, но могу поклясться, что один из молодых интервьюеров пялился на меня, как будто пытался заставить меня понервничать еще больше, чем я переживала на тот момент.

Я глубоко вздохнула и сказала: «Ich bin Tina Turner» [36] Я Тина Тернер. – Прим. пер. .

Чтобы ответить на следующий вопрос, мне пришлось заглянуть в книжку. Помню, я спросила: «Могу ли я?» – «Darf ich?» Мой учитель постоянно напоминал мне, что швейцарцы очень педантичны в вопросах этикета, и учил меня всегда спрашивать разрешения, что я и успешно сделала.

Последний вопрос оказался самым сложным: «Вы можете рассказать нам, что вы знаете о Швейцарии?»

И тут мой мозг отключился, пока я, наконец, не вспомнила, как недавно была на вечеринке, где кто-то говорил про Schweizerpsalm, швейцарский национальный гимн. Этот человек подметил, что гимн был каким-то церковным, больше напоминающим песнопение, нежели патриотическую песню. Да и вообще «Schweizepsalm» на самом деле означает «швейцарский псалом». С ходу я решила сделать из этого тему для своего ответа. «Я как раз учу национальный гимн, – сказала я уверенно, – и мне кажется интересным, что гимн по звучанию напоминает религиозное пение. Он похож на пение, которое можно услышать в церкви».

Интервьюер опешил. Он бы не удивился, если бы я начала говорить про DJ BoBo, швейцарского рок-исполнителя, но он никак не ожидал, что Тина Тернер будет говорить про национальный гимн, самое священное музыкальное произведение. Оказывается, это и был идеальный ответ. Меня снова спасла песня. Комиссия утвердила мое заявление, и я стала счастливым обладателем швейцарского паспорта.

По каким-то причинам слухи о моем новом гражданстве очень быстро распространились и стали для людей более интересными, чем я сама. Был такой переполох и бесконечные пересуды о том, что я сделала это из-за налогов, хотя это неправда. Думаю, прожив в стране семнадцать лет с любимым человеком, я могу называть это место домом, особенно когда твой любимый скоро станет твоим мужем.