Сергей Галицкий - Из смерти в жизнь… От Кабула до Цхинвала

Когда появилась вертушка, со времени подрыва прошло уже два часа. Спасибо командиру вертолётного полка, он ведь без приказа её поднял. Кстати, сначала вертушку вообще не хотели посылать. Но командир нашей роты сбегал к вертолётчикам и доложил прямо их командиру. Тот, как только узнал, что за ситуация, сразу вертушку и поднял. Конечно, запрос официальный они сделали. Но разрешение пришло только через полчаса. Если бы я ещё и эти полчаса провалялся, то неизвестно, чтобы со мной было вообще. Врачи сказали, что я потерял два с половиной литра крови. А у человека их всего пять в организме, и потеря трёх литров считается критической.

В вертушке был наш начмед. Он нас уже как следует перебинтовал, жгуты на узлы завязал, капельницы поставил. До вертушки я был в сознании. Но как только меня начали поднимать, я как провалился куда-то… Очнулся, когда уже летели.

Сначала мы оказались в Цхинвале. Нас перегрузили на другую вертушку и отправили в госпиталь в Моздок. Там нас с Палычем и прооперировали. Спасибо докторам, которые меня лечили. Анестезиолог, который ко мне в реанимацию заходил, и домой мне дал по телефону позвонить, и необходимые вещи принёс — щётку зубную, пасту… А хирургам отдельное спасибо — оказались настоящими мастерами своего дела! Полгода я по госпиталям разным лечился, но сейчас дело идёт на поправку. Протез мне хороший сделали, скоро буду нормально ходить.

Кстати, по пути в Моздок вертушка подхватила третьего нашего раненого, который на блок-посту оставался. В госпиталь его привезли… с гранатой в кармане!.. Только там её у него отобрали. Так что к встрече с грузинами он тоже подготовился.

Майор армейского спецназа Д.:

— Восьмого августа утром я включил телевизор и увидел новости про события в Южной Осетии. Показывали репортаж, который потом уже почему-то не повторяли. На фоне стреляющих «градов» стоит представитель Грузии и говорит: «Сегодня началась контртеррористическая операция против незаконных вооружённых формирований…». То есть он произносил практически те же слова, с которыми мы начинали Вторую чеченскую кампанию. Суть этого пропагандистского трюка всем понятна: если вам можно, почему нам нельзя?..

Первая мысль была: «Ну вот, началось». Ведь мы предполагали: что-то такое будет. А вторая мысль: «Ничего себе, контртеррористическая операция — по спящему городу из «градов» лупить!».

Еду на службу. Таксист спрашивает: «Что, на войну?». Отвечаю: «Да нет, сбор у нас». А он улыбнулся и говорит: «Да я полночи возил десантников и лётчиков на аэродром». Так что в этой ситуации военную тайну сохранить было трудно.

Загружаемся в эшелон и видим, как самолёты с аэродрома взлетают. Один семьдесят шестой пошёл (ИЛ-76, тяжёлый военно-транспортный самолёт. — Ред.), другой… Это те десантники полетели, которых полночи таксист возил.

Ехали мы четверо суток. И на перегонах видим: слева от нас целый эшелон бээмпэ едет, а справа — целый состав теплушек, где по восемь человек солдат в одно окошко головы повысовывали. Кричим: «Ребята, откуда вы?». В ответ: «Такая-то бригада оттуда-то!». Нам в этом смысле повезло — мы как люди ехали, в вагонах плацкартных.

Разгрузились в Северной Осетии, встали лагерем и заночевали. На следующий день колонной выехали в сторону Рокского перевала. Но на территорию Южной Осетии нас не пустили. Пока мы ехали, там уже почти всех победили. Нас поставили на горном хребте на высоте более двух тысяч метров, рядом с пограничниками. Я так понял, что принималось решение, что с нами делать дальше: отправлять вперёд или возвращать назад.

Но на следующий день мы снова колонной отправились в Джаву. Туда прибыли 16 августа. Говорят: «Становитесь лагерем здесь!». А как становиться, когда это чья-то частная земля? Мне один из наших командиров говорит: «Так, ты у нас специалист по душам человеческим. Иди, договорись с местными, чтобы нам разрешили здесь лагерем встать».

Узнал, что хозяина земли зовут Георгий. Оказалось, что дед нормальный. Договорились. У него было стадо в коров двадцать. А если мы станем лагерем во всю ширь, то где он будет коров своих пасти? Ну а после нас на его пастбище лет пятьдесят вообще ничего расти не будет… Учитывая это, встали мы аккуратно, чтобы его сенокос не слишком затоптать.

Работать начали мы почти сразу. Была информация, что в зоне нашей ответственности действуют диверсионно-разведывательные группы. Позже узнали, что в нашем районе действовал грузинский спецназ, в котором были люди со славянской внешностью и украинским акцентом. Причём переодеты они были в нашу форму! В районе Гори одного солдатика таким образом грузины и взяли в плен. Тот вышел спросить дорогу. Смотрит — стоит майор в нашей форме. Поздоровались за руку, а майор его не отпускает. Подбежали (такие же славяне в нашей форме), скрутили, забросили в машину и увезли.

С противником непосредственно мы не встречались. Но нашли много чего интересного. Это и оружие, и снаряды с патронами, и продукты. Причём было имущество брошенное, а было и замаскированное в тайниках. Удивительно, но в лесу наши бойцы нашли два КрАЗа (большегрузный грузовой автомобиль. — Ред.). Что эти громадины там делали, ума не приложу! Но наши трофеи на фоне тех, что взяли десантники на военных базах в Гори и в Сенаки, — просто капля в море.

Ложусь я спать обычно рано. Вдруг звонок: «Сергеич, давай срочно на ЦБУ». (центр боевого управления. — Ред.). Первой в голову почему-то пришла дурацкая мысль: «Может быть, кто-то водки выпил. Тогда надо будет проводить расследование. Да пусть лучше он, гад, спит до утра! Утром и разберусь». Но на ЦБУ вижу, что дело тут поважнее, чем пьяниц воспитывать. Все офицеры сгрудились вокруг карты.

Оказалось, что на нашем отдалённом блок-посту, где всего-то находилось шесть пехотинцев с бээмпэ, наших бойцов блокировал грузинский полицейский спецназ. И нашим командованием нам была поставлена задача разблокировать пехоту.

Ставят задачу мне: «Утром в тот район должны пойти танки и бээмпэ из пехоты. Мы, в свою очередь, на вертолётах забрасываем наш десант. А ты с двумя группами через горы к шести утрам должен выйти к блок-посту, разблокировать наших и держаться до подхода основных сил».

Спрашиваю: «Что значит разблокировать: стрелять, оттеснять, убеждать?..». Отвечают: «Действуй по обстановке». Мне так нравится эта формула: действовать по обстановке!..

Мы быстро собрались и полетели. Выбросили нас на значительном отдалении от поста. И в двенадцать часов ночи мы начали восхождение.

Командиры померяли километраж по карте, посчитали и решили, что идти нам пять часов. А снега-то — по пояс! И ещё там какая-то противная растительность на крутых склонах, которая постоянно тебя цепляет. Кроме того, и вооружились мы по полной. Ведь никто не знал, что нас ожидает, поэтому у пулемётчиков с собой — по две тысячи патронов. Это много. У каждого снайпера по две штатные винтовки: СВД (снайперская винтовка Драгунова. — Ред.) и «Винторез» (бесшумная снайперская винтовка ВСС. — Ред.), патроны к одной и другой. Сухой паёк должны были взять на пять суток. Но продуктов взяли меньше в соответствии со спецназовской песней «Выбрось из ранца хлеба буханку… ведь хлебом буханкой не бросишь по танку». Поэтому мы выбросили из ранцев хлеба буханку и положили ещё патронов.