Сергей Галицкий - Из смерти в жизнь… Записки военного священника

А причастие на войне важно, как нигде! Много раз у меня бывало, что ребята сами приходят и спрашивают, можно ли им будет причаститься. А недавно был примечательный случай на литургии в Чечне. Служили мы её с отцом Григорием Куценко, настоятелем храма во имя святого благоверного князя Димитрия Донского в Ханкале. На литургию пришли около двухсот бойцов. И сорок из них во главе с командиром подразделения причастились. За полгода до этого мы здесь тоже служили литургию. Тогда было только пятнадцать причастников.

Большинство желающих причаститься — это те, которые ни разу в жизни не причащались. Для них обязательно надо провести беседу о причастии. Вечером можно собрать желающих причаститься и прочитать вместе с ними Правило ко Святому Причащению. А после этого поисповедовать. Ведь утром не всегда бывает возможность поисповедовать всех. Конечно, всю эту подготовку надо организовывать только по согласованию с командованием. Ведь ребята служат — кому в наряд, кому ещё куда-то надо.

Но надо учитывать, что таким образом не все смогут подготовиться к причастию. Кто-то с боевой задачи только что вернулся, кто-то в наряде был. Для них я, например, не требую обязательного прочтения Последования по Святому Причащению. Пусть они хоть молитвы прочитают. А утром в службу можно включить ряд молитв к причастию. Тогда те, кто не прочитал их заранее, хотя бы во время литургии их прослушают.

Отступать от установленных правил приходится не от хорошей жизни. Надо понимать, что на войне не всё устраивается так, как на обычном приходе. В армии все живут по чёткому распорядку дня. Командиры часто не то что не хотят, а просто не имеют возможности изменить этот распорядок. Поэтому мне приходится вставать очень рано. Обычно все встают в шесть утра.

Тогда мы начинаем службу в пять. Если нет возможности служить литургию (нет антиминса, например), то причащать приходится запасными Святыми Дарами. Их надо заранее приготовить, пока ребята ещё не пришли. Положи, налей вина, размочи. У меня бывало, что физически не хватает Святых Даров, чтобы всех желающих причастить. Поэтому их нужно разламывать на кусочки. А они ведь сухие! Поэтому их нужно размочить, чтобы потом можно было разделить. Эти тонкости нужно учитывать и всё готовить заранее. После службы хорошо тут же прочитать благодарственные молитвы. Ведь у ребят не будет возможности самим их прочитать. Да не все и умеют их читать.

Кроме привычных для священнослужителей способов работы в воинском коллективе (организация богослужений и совместных молитв) особое значение имеют встречи и беседы с личным составом. Конечно, хорошо встретиться со всем подразделением. Так бывает, например, когда командование предоставило тебе возможность выступить перед строем. Но если ты находишься в подразделении не час и не два, то после общей встречи обязательно пройдись по всему подразделению, поговори с ребятами. И не обязательно с замполитом рука об руку ходить. Предварительно, конечно, с командирами подразделения надо свой визит согласовать, спросить: «Можно, я к вам вечером зайду чайку попить?». Когда ты так зайдёшь в гости, посидишь, пообщаешься, чаёк попьёшь, то получается совсем другой эффект — лёд начнёт таять. Смотришь — а после такой беседы к тебе и на исповедь, а потом и на причастие кто-то пришёл!

Существует три типа бесед. Первый, самый простой тип — это выступление перед коллективом. Второй — беседа с ответами на вопросы. И третий, самый сложный, это беседа-диалог. Обычно такая беседа происходит в небольшом коллективе. И ведению таких сложных бесед молодому священнику надо специально учиться.

Обычно общение с воинским коллективом начинается с официального и постепенно переходит в полуофициальное. Поэтому обязательно надо учиться общаться. Типичная ситуация: командиры собрали роту, ты выступил перед ними. А потом тебя начинают спрашивать буквально обо всём. И тут надо быть готовым ответить даже на самые неудобные вопросы. (Когда я приезжаю в воинскую часть, всегда предлагаю: «Задавайте любые вопросы. Спросите, почему батюшки на мерседесах ездят или что-то в том же духе — отвечу».)

Но если ты ограничился общей беседой, пусть даже и с ответами на вопросы, то только полдела сделал. Конечно, солдаты тебя услышали, посмотрели на тебя издалека. Но надо обязательно постараться преодолеть тот ров отчуждения, который всегда есть в начале. Очень важно добиться простого общения. Я это общение всегда ищу сам. Часто в шутку говорю, что пытаюсь докопаться и к столбу. Проходишь — стоят солдатики, разговаривают. Сказал им доброе слово. Солдатик мимо тебя проходит — ему доброе слово сказал. И быстро ледок начинает таять. К тебе сами начинают подходить, спрашивать о чём-то. Ты начинаешь быть для них своим.

Очень печально это видеть, но бывает, что священник искусственно ставит себя в рамки общения только с начальством. Поэтому нередко на вопрос: «Видели батюшку?» солдаты отвечают: «Да, видели. Издалека».

Но для солдат личное общение — это путь к исповеди! Очень многие и не знают вообще, что такое исповедь. И если с ними не беседовать лично, то они и не узнают никогда. Именно во время личного разговора и появляется возможность им это объяснить.

Как-то я летел с молодыми ребятами в Чечню. Солдаты стоят на взлётке, с ноги на ногу переминаются. И не только от холода — им же страшно! Хотя друг перед другом и хорохорятся, но видно, что волнуются все. И можно было мне уйти с мороза, где-нибудь в тёплом помещении с командирами посидеть. Блинчики там кушать и чаёк попивать. Да, конечно, можно и чайку с офицерами выпить. Но потом надо снова пойти к солдатикам. Анекдот добрый рассказать, посмеяться с ними. И они вокруг тебя, как цыплята, начинают собираться. А дальше от смешного — к серьёзному. И обязательно хоть один солдатик, когда ему потом будут говорить, что все батюшки гады, скажет, что он одного нормального знает.

По опыту получается, что одно из главных действий священника на войне — это разговоры. Сначала ты вызываешь ребят на разговоры. А потом они тебя уже начинают донимать: батюшка, зайди к нам, посиди, чайку попей. Там чайку попил, там… И вечером подходишь к месту своему спальному едва живой. А утром опять рано вставать… Часто из-за долгих ночных бесед приходится спать всего по два-три часа в день. Но личное общение ничем нельзя заменить.

Подумайте: ну как солдату исповедаться, если он о Боге ничего не слышал и ничего не знает? Чтобы привести его к мысли о Боге, надо вначале поговорить с ним на простые житейские темы. Надо искать возможности непосредственного общения не только с солдатами и офицерами, но с их семьями. И эти разговоры для проповеди Церкви имеют огромное значение. Через эти разговоры ребята придут на молитву. Не бывает так, чтобы на вопрос: «Кто хочет причаститься» — сразу лес рук. Всё происходит постепенно.