Джейн Биркин - Дневник обезьянки (1957-1982)

За карту по географии мне поставили А [41] Отлично. – Прим. пер. . Я очень долго над ней сидела, но сейчас довольна.

Пора бежать. Возможно, все плохо потому, что сегодня тринадцатое число.

Джейн

XXX

Пятница, вечер

После того как погасили огни, все начали рассказывать всякие истории. Я пыталась заткнуть уши, но ты знаешь, что это бесполезно. Я была уверена, что сейчас примчится воспитательница и наставит нам замечаний по поведению. Ты знаешь, каково это, когда устанешь, а я жутко устала и расстроилась из-за того, что средняя оценка у меня выходит В [42] Хорошо. – Прим. пер. , к тому же я ничего не поняла про графики по алгебре и чуть не разревелась, а когда подумала, что влипну на выходные, мне и вовсе стало тоскливо и я накрылась одеялом с головой. Но тут меня обдало кошмарным запахом тухлых яиц. Это все крем для удаления волос Veet!

Джон прислал мне еще одно письмо. Он явно ко мне клеится. Спрашивает, что я хочу получить в подарок – мыло и т. п. Папа велел ему ответить, что пусть сам решает. Мама предложила попросить сувенир из Швейцарии и его фотографию.

В беге в мешках я пришла второй. У меня новое платье, сшитое вручную, я его надевала в коттедже, когда меня отпускали из школы. Миссис Сэндерсон поставила мне два замечания за плохое поведение. Надо очень постараться получить хорошие оценки, чтобы не огорчать папу и маму. Пора бежать. Пойду пожелать Линде спокойной ночи.

Среда

Прошлым вечером я смотрела на свой будильник с 21:30 до 22:00. Я думала вот о чем: мама репетирует роль в спектакле, который будут показывать по телевидению в прямом эфире. Сегодня вся школа только об этом и говорит, и все повторяют, какая у меня потрясающая мама. Мне было очень приятно. Ее имя стоит на самом верху афиши: «Джуди Кэмпбелл в роли миссис Скеффингтон», а уже дальше все остальные артисты. Я прямо замурлыкала от удовольствия. Послала маме письмо, чтобы ее поздравить, и нарисовала красную розу.

Сегодня сияет солнце, все веселые, а мне хочется сочинить какую-нибудь историю. Хотя на самом деле мне скорее хочется играть словами, а не придумывать и записывать историю.

Среда

В прошлое воскресенье вернулись из Парижа мама и папа, а сейчас они собираются поездом ехать в Италию, в небольшую деревушку близ Венеции. Надеюсь, что папино здоровье там улучшится.

Видела фотографию нашего класса. Я там вообще никакая. Стою в последнем ряду, на стуле. Но, думаю, хуже, чем в прошлом году, быть уже не может. Накануне я накрутила волосы на бигуди. С одной стороны, все удалось, но с другой – полная ерунда.

Сегодня у нас урок изобразительных искусств. Мне поставили А за картину, которую я нарисовала на прошлой неделе, когда у нас были дни открытых дверей. Я – единственная, чьи родители приходят на дни открытых дверей и смотрят, как их дочь рисует. Это немного смущает. Но все-таки я довольна.

В Венеции идут дожди!

Четверг

К нам приходила лекторша. Потрясающе интересно! Я почти решила, кем хочу быть. Она рассказывала нам о работе медсестер, о больницах и о кинезитерапии. Судя по всему, профессия стюардессы не такая уж увлекательная, как мне казалось. Я задала лекторше вопрос, чего никогда раньше не делала! Я спросила, может ли девушка работать в тюрьме советником по условно-досрочному освобождению. Она сказала, что по правилам туда не принимают девушек моложе 21 года и что лучше поискать работу в молодежной организации. Я собираюсь найти что-нибудь подходящее, чтобы получить GCE [43] General Certificate of Education – аналог аттестата зрелости. – Прим. пер. , потому что я очень хочу работать в социальной сфере и помогать заключенным. Может, это только мечта – помогать людям, которые попали в беду и стараются не пропасть окончательно. Ночью мне снится, что я разговариваю с несчастным отчаявшимся созданием, которое нуждается в помощи и добрых советах, и я ему помогаю. Какое это блаженство – помочь человеку решить его проблему. Когда я это сказала, все засмеялись, а кто-то заметил, что я могу напороться на сексуального маньяка!

Мои родители были людьми с обостренным чувством социальной ответственности. Отец добровольно исполнял обязанности probation officer и брал на себя ручательство за молодых правонарушителей, добиваясь для них условного срока вместо тюрьмы. Помню одного парня – его звали Том Белл. Он жил в Баттерси и был пироманом. Мы с отцом и Линдой туда ездили. В доме у миссис Белл на столе лежал труп. Еще один привезли на тележке. Мать Тома работала бальзамировщицей. Том был в спальне. Он целыми днями себя ощупывал, и папа шепнул нам, что, если бы он жил в таком месте, делал бы то же самое. Из щелей в дощатом полу то и дело выглядывал крысиный хвост. Миссис Белл воздела руки и воскликнула: «Ох, мистер Биркин, когда наступит скорбный день, я сотворю из вас шедевр!» Она была счастлива, что Тома не отправили за решетку. Он и правда, стоило ему увидеть табличку «her majesty’s property» [44] Собственность ее величества ( англ .). или хоть бы куст, испытывал непреодолимое желание поднести к нему спичку.

Сейчас я могу намного лучше объяснить в этом дневнике, кто я такая и что это значит – взрослеть… Сейчас я понимаю важность вещей, о которых раньше даже не задумывалась. Я чувствую себя более ответственной и в то же самое время боюсь, что стану еще старше и мне придется самой зарабатывать себе на жизнь. Стараюсь читать поменьше книг вроде «Пейтон-Плейс» и «Возвращение в Пейтон-Плейс», хотя они меня чем-то притягивают. Мне это не нравится, потому что я чувствую, что все это банальность и пошлость, и это ужасно. Меня занимает вопрос: правда ли большинство женщин носит узкие юбки и чулки и красит глаза и губы. Все взрослые так делают, и даже если я считаю, что это ужасно, иногда у меня возникают сомнения: а вдруг я ошибаюсь? Может, я просто боюсь попробовать?

Что со мной не так? Все, что я умею делать, – это писать и петь. В памяти у меня ничего не задерживается, а мне так хочется все запоминать. Когда-нибудь я этого добьюсь. Я стараюсь не терять надежды, что все наладится, но пока никаких улучшений не заметно. Орфография, глаголы, даже музыка, которую я люблю больше всего на свете, – ничего в голове не задерживается. Я не могу учить стихи: стараюсь, повторяю, но все кончается слезами. Наверное, у меня в мозгу стоит какой-то блок или еще что-нибудь в том же роде. Как мне хочется помнить все красивое, что есть в жизни, – закатное небо, восходы солнца… Каждую ночь я реву в подушку. Плачу из-за папы, из-за того, что творится в мире, из-за того, что я тоже когда-нибудь уйду и солнце перестанет для меня сиять, а мой свет угаснет.