Кристиан «Флаке» Лоренц - Сегодня День рождения мира [Воспоминания легендарного немецкого клавишника]

Рихард предложил довольно интересный вариант, но основная тема сильно отличалась от оригинала. Тогда мы поместили диск с оригиналом в мой сэмплер. Естественно, в монозвучании, чтобы хватило оперативной памяти. Но вопреки всем хитростям уже после второго припева память была заполнена. Мы слушали первую часть песни, затем проигрывали ее на тон ниже. Это звучало не очень сильно. Помимо этого, никак не могли попасть в ритм. Песня была для нас слишком медленной. Поэтому мы записали сначала прелюдию с сэмплера, а потом наложили на нее рифф Рихарда. Получился своего рода ремикс длиной около двенадцати минут. Мы собрали всю нашу пиротехнику, и группа поехала на место выступления. Я и Олли остались дома, так как на представлении требовалась только кассета с записью, а мы как музыканты были не нужны.

Вечеринка проходила в Дрездене, у ворот старинного замка. На всей прилежащей к нему территории курение было строго запрещено. На сборку бомбы служащие не обратили никакого внимания и поставили перед сценой стулья, покрытые бумажными чехлами. Тем временем на заправочной станции был куплен бензин… Группа выступала так: двое музыкантов играли на деревянных гитарах, а Тилль пел.

Первые взрывы были еще относительно управляемыми: при проигрыше жесткого риффа инструменты музыкантов должны были взорваться. Предполагалось, что до этого они уйдут со сцены. В нужный момент они так и сделали. Кристоф удалился за кулисы. Рихард нашел убежище за колонной. После этого Тилль подкинул микрофон в воздух и убежал. Микрофон, разумеется, взорвался. Потом грохнул взрывом ножной барабан Шнайдера, предусмотрительно набитый пропитанными бензином опилками и бумагой, чтобы огонь распространялся лучше. Взлетела на воздух микрофонная стойка. На сцене оставался только Пауль, который из обломков инструментов живо соорудил импровизированный костер. Огонь охватил стоящие перед сценой стулья. Пауль на всякий случай побросал в костер и их. Как и вся группа, он был одет в черную, до пола, рясу и маску Фантомаса. Никто из зрителей не понимал, в чем дело. Организаторы представления были в таком ужасе, что не могли вымолвить ни слова!

Оглядываясь назад, я весьма сожалею, что тогда не поехал со всеми вместе. С тех пор я не пропускаю ни одного нашего «огненного спектакля».

Явключаю свою беговую дорожку. Я бы даже сказал – «беговой диск», потому что это более подходящее название для механизма, с которым мне сейчас предстоит иметь дело. О, теперь я не заскучаю на сцене! Скорее, наоборот…

Asche zu Asche – довольно быстрая композиция, но я еще не устал от нее и готов на протяжении всей песни бежать. Так, все, кажется, работает… Когда мы придумывали трюки и спецэффекты для выступлений, я предложил поместить меня в своего рода шар, поднять над сценой, и я выглядел бы, как обезьяна в зоопарке. Шар должен был вращаться. Возник вопрос: как разместить в нем мои клавишные? Их можно было бы как-то закрепить, но вот провода… Они бы оторвались после первого же оборота шара. Пришлось отказаться от этой идеи. Но мне не нравится в течение всего выступления стоять за клавишными. Не люблю быть «в стационаре», скрываться за инструментом. Поэтому я никогда не стал бы барабанщиком. У них эта проблема еще больше. Некоторые вокруг себя выстраивают целые крепости из ударных инструментов. Когда барабанщик разместит на сцене все свое барахло, она становится заполненной до предела. Гитаристы же любят городить вокруг себя колонки. Они говорят, что так лучше слышат звук. Но это ерунда. Еще в ГДР я видел несколько групп, в которых гитаристы специально ставили на сцену много бутафорских, молчащих, колонок. А после концерта они складывали эти декорации, как игрушечные домики. Мы же довольно быстро поняли, что нам нужна свободная сцена. И стали ставить аппаратуру либо под нее, либо в задней ее части. Нам важно, чтобы зрители наслаждались спецэффектами, а особенно – выкрутасами группы. А значит, хорошо всех нас видели.

И вот теперь они будут смотреть на мои ноги. Вместо вращающегося шара на сцене появилась беговая дорожка. Я побегу по ней, играя на клавишных. Сначала мы одалживали ее в тренажерном зале. Я никогда раньше не имел дела с тренажером для бега и сначала не мог даже удержаться на резиновой ленте, убегающей из-под ног. А однажды увеличил скорость ее прокрутки, и мне сразу стало плохо.

К сожалению, мне становится плохо от многих вещей. Например, от людской толчеи. Из-за этого даже на Рождественскую ярмарку с детьми я никогда не езжу с удовольствием. Да и они от этого не в восторге, потому что со мной скучно. Я только с удовольствием там ем. Это обязательно картофельные оладьи, пофферчесы [71] Пофферчесы (Poffertjes, англ .) – традиционные сладкие голландские блины или оладьи. – Примеч. ред. , творожные тефтели, дрожжевые клецки, миндаль, с недавних пор – домашний хлеб с грибами и, конечно, капуста грюнколь [72] Грюнколь – разновидность огородной капусты, так называемая кудрявая капуста. – Примеч. ред. с копченой колбасой. Причем я всегда уверенно отказываюсь от пинкель [73] Пинкель (Pinkel, нем .) – традиционная в северо-западной Германии подкопченная колбаса, для которой обычно грюнколь служит гарниром. – Примеч. ред. , не люблю ее. Я всегда рассказываю детям, что когда-то подрабатывал на Рождественской ярмарке в качестве продавца. Главное, что мне помнится в этой работе, – то, как я мерз. Никогда раньше в своей жизни я непрерывно не сидел на стуле более семи часов на морозе и пронизывающем ветру. Одежда на мне была легкая, потому что я был молод и хотел выглядеть круто… О том, что я каждый вечер брал себе из кассы немного денег, моим детям знать необязательно. Никто не контролировал меня, и воровство сходило мне с рук. Я чувствовал себя виноватым и хотел остановиться, но каждый вечер думал: «Если не взять сегодня деньги, то их в кассе будет гораздо больше, чем обычно в конце дня! И меня заподозрят в кражах!»

Мой первый опыт на беговой дорожке был неутешителен. Я поставил рядом с тренажером свою клавиатуру и попытался играть во время бега. И сразу упал. Тогда я пошел на хитрость и побежал так, чтобы ритм моего шага совпадал с ритмом музыки. Стало получаться намного лучше. Правда, пришлось подбирать скорость дорожки под каждую песню, но это уже мелочи. Мы переоборудовали тренажер так, чтобы он мог вращаться. Вот почему я называю его диском. Когда дорожка поворачивается на 180 градусов, я бегу задом. Для этого мне пришлось долго тренироваться. Во-первых, я часто падал на спину, а во-вторых, должен был выглядеть раскованным. Ну, падать я перестал, а вот раскованным в этом трюке не стану, наверное, никогда!

Наш басист как-то раз встал на дорожку и нормально сыграл целую песню на бегу. Хотя ни разу до этого не тренировался! Ну, он занимается серфингом…