Галина Бакшеева - Танки идут на мины

Трудные то были годы. Еще шла гражданская война, свирепствовали болезни и голод. Тяжко было и матери Павла Мугалева, Марии Ивановне. Трех сыновей надо было поднимать без отца. Работала она на фабрике, иногда по две смены. Где там уследить за мальчишками. Фабком помог ей определить их в детский дом. Побыв там несколько месяцев, они сбежали и, предоставленные самим себе, промышляли на речной пристани, работая гребцами на лодках, сновали по торговым рядам шумного Павликовского базара, торгуя рыбой, выловленной из речки Тетеревки. На добытые деньги подкармливались, кое-что отдавали матери, иногда хватало и на билет в кинематограф.

Жизнь семьи Мугалевых стала нормализоваться с возвращением отца, Михаила Борисовича, солдата первой мировой войны. Он разыскал сыновей, водворил их в дом. Так они стали учиться и работать.

Михаил Борисович был хорошим плотником. Некоторое время учеником поработал с ним и Павел. Но недолго.

Среди своих друзей — пятнадцатилетних сверстников — он первым стал бойцом ЧОНа. Свою причастность к частям особого назначения он воспринимал как большую честь. А через год юноша стал курсантом Волынской губернской советской партийной школы.

В 18 лет Мугалев возглавил Аннопольский райком комсомола в Шепетовском округе, затем профсоюзные организации строителей и мукомолов. Глубоко уважая своего молодого руководителя, рабочие называли его не иначе как «Батька». Такое отношение простых людей смущало юношу и вселяло гордость: значит, правильно работает.

В те дни на нем ладно сидела кожаная тужурка — премия за ударный труд от председателя Ксаверенской коммуны партизана Назарука. На голове — легкая кепчонка, из-под нее — русые вихры.

Он часто выезжал на стройки и предприятия своего района, встречая иногда людей редчайшей в то время профессии — «инженер», и до обидного ощущал, как ему не хватает знаний.

Вскоре он вернулся в Житомир, стал работать на деревообделочной фабрике и учиться на вечернем рабфаке, а потом на курсах «профтысяча». После окончания курсов Мугалева послали учиться в Одессу в Политехнический институт. Здесь он впервые увидел море во всей его впечатляющей силе. Возле памятника Пушкину стояла подзорная труба. Отдал несколько копеек хозяину и заглянул в трубу. Увидел порт, корабли, мол, маяк и безбрежную даль синего моря. Потом он долго петлял по одесским переулкам и улочкам, выходил на зеленые бульвары и снова уходил куда-то — в этом городе на всем лежала печать истории.

В начале апреля 1919 года Красная Армия изгнала из Одессы иностранных захватчиков — англо-французских интервентов. Пять трофейных танков захватили наши войска. Один из них отправили в Москву, Владимиру Ильичу Ленину. Этот танк прибыл в столицу в конце апреля, и 1 Мая его увидели москвичи идущим по Красной площади. Это был тот самый — один из пяти танков, которым и «хотели застращать русских рабочих англо-французские мошенники в Одессе» [2] «Правда», 2 мая 1919 г. .

Демонстрацию, на которой московские трудящиеся показали всему миру силу своей воли к победе над англо-французскими интервентами, и, как доказательство этой силы, трофеи, захваченные у противника, в числе которых был и танк, описывали в газете «Правда». Будучи в Одессе, Мугалев допытывался, а где же остальные четыре трофейных танка? Может, в музее в каком стоят, посмотреть бы.

И потом, много позже, когда наша армия имела на своем вооружении немало техники, вид бронированных стальных машин никогда не оставлял равнодушным Мугалева.

Созданные для непосредственного сопровождения пехоты на поле боя, поддержки ее огнем и гусеницами, танки подтвердили свою незаменимость. «Но только ли огнем и гусеницами, непробиваемой броней должен быть сильным танк? — думал нередко Мугалев. — Какие же еще качества можно ему придать, чтобы сделать неуязвимым, ну хотя бы от мин?»

Как инженер-изобретатель, Мугалев знал, что у любого нового оружия успех всегда временный, пока не найдено противодействие. Об этом и история напоминала. Взять хотя бы появление боевых слонов в армии Ганнибала. В какое паническое бегство они обратили римлян! Но смятение длилось лишь до тех пор, пока те не додумались применять рвы, ямы-ловушки и завалы.

Шел поединок щита и меча, снаряда и брони. Кто кого качественно перевесит? Кто кого обгонит?

…Осенью 1929 года студента Мугалева из Одесского политехнического института направили в Московское высшее техническое училище. Три года занимался он в этом учебном заведении. Отличную учебу сочетал с активной общественной работой. Был членом бюро комитета комсомола и профбюро. А с 1931 года стал членом партии.

Годы студенческие помнят все хорошо. Особенно отчетливо врезались в память Павла Михайловича весенние месяцы 1932 года, когда он проходил практику. Его направили в Магнитогорск, на самую большую ударную стройку страны. Там его поставили мастером возведения цеха-стана «500». Спустя два месяца в конторе стройки ему вручили телеграмму. В ней говорилось, что по партмобилизации он призван в ряды Красной Армии и зачислен в Военно-инженерную академию имени В. В. Куйбышева.

Тактика, фортификация, общетехнические дисциплины… Вчерашний студент снова ворошит горы книг и учебников, и все это он делает с завидным упорством и настойчивостью.

Вечером, когда классные занятия заканчивались, Мугалева обычно видели в лаборатории академии. Как и все слушатели, он приходил сюда после напряженного учебного дня и сидел допоздна. Задуманное делал методично, последовательно и вдумчиво.

Однажды в мирную тишину лаборатории ворвалась тревожная весть — во льдах Арктики потерпела бедствие знаменитая экспедиция Отто Юльевича Шмидта.

Радиограмма о том, что базовый корабль арктической экспедиции «Челюскин» затонул, раздавленный льдами полярного моря, а 104 человека высадились на лед, взволновала весь мир. С разных сторон к мысу Ванкарем направлялась помощь. Страна мобилизовала силы и изыскивала средства спасения экспедиции.

В Главсевморпути в эти дни наряду с другими рассматривался проект по созданию герметического сухопутно-морского малогабаритного катера вездехода. Катер вмещал до 60 человек, предназначался для движения по воде, суше и льду с преодолением торосов в полтора метра, был способен выйти с воды на кромку льда высотой также до полутора метров.

Автором этой оригинальной разработки был слушатель Военно-инженерной академии имени В. В. Куйбышева Павел Михайлович Мугалев. Но реализовать предложение в те дни из-за отсутствия времени не представлялось возможным. Челюскинцам нужна была экстренная помощь. Как известно, такая помощь была блестяще осуществлена советскими летчиками М. В. Водопьяновым, И. В. Ворониным, С. А. Леваневским, А. В. Ляпидевским, В. С. Молоковым, Н. П. Каманиным, М. Т. Слепневым. На отечественных двухместных самолетах Р-5 они перевозили по шесть-семь человек, размещая часть пассажиров в сигарообразных парашютных ящиках, подвешенных под плоскостями самолетов.