Алексей Шерстобитов - И киллеру за державу обидно

Волошин предложил создать СП и переделать российские двигатели для юаровских «Миражей», а затем наладить массовые поставки — и двигателей, и комплекса авиавооружений, включая ракеты. Обещал огромные дивиденды. На первом этапе — сбыт 100 модернизированных двигателей РД-33 на сумму $200 млн., а затем — по мере расширения дела — $4 млрд. прибыли. Волошин к тому же гарантировал полную реконструкцию всех участвующих в проектах предприятий ВПК. Решение премьера Валентина Павлова о создании СП было почти готово, когда случился августовский путч, и «советская сторона» создающегося СП перестала существовать.

Методы Волошина и на сменившихся в августе хозяев больших кабинетов действовали безотказно. Ни руководство ВПК (с советской стороны в состав учредителей должны были войти ММЗ им. Микояна, НПО им. Климова, Омское НПО им. Баранова и Главное техническое управление МВЭС СССР), ни давшие согласие на создание СП члены Совмина СССР не удосужились в 1991 году толком проверить надежность «Марвол Проджект Консалтинг ГмбХ» — германского партнера-соучредителя создающегося СП — задав себе вопрос, а что это, собственно, за фирма, обещавшая «толкнуть» кому-то целую сотню новейших авиадвигателей. Первые серьезные справки о фирме в Москве начали наводить лишь в 1996 году. А зря. «Марвол Проджект» не значится за период 1985–1996 гг. в налоговых регистрах ФРГ. Что означает: с юридической точки зрения эта фирма — фантом. Или, применительно к данному случаю, — мираж. Но это не помешало Волошину именем «Марвола» создать в России с участием фирмы-фантома кучу СП со вполне уважаемыми партнерами в лице предприятий ВПК.

В 1991 году первый вице-премьер России Олег Лобов санкционировал создание волошинского СП по имени «Русджет». Оно должно было заняться модернизацией двигателей РД-33 и их адаптацией к юаровским «Миражам». Вторым столпом целой сети взросших на российской земле многочисленных «марволят» — дочерних СП корпорации «Марвол» — стал появившийся в 1993 году «СИВ». Он должен был заняться технической адаптацией российского авиа-ракетного вооружения к «Миражам». Партнером россиян должна была стать южноафриканская госкорпорация «ARMSCOR» — аналог российского «Росвооружения»» — далее следовало продолжение, относящееся к другому году, вовремя и появится…

Я помню этот инцидент, хотя подобности, описанные в этой статье, не были мне известны в то время, но истерия, охватившая всех, без исключения, полыхала голубым пламенем в головах и «марволят» и «медведковско-ореховско-одинцовских». Каждый думал о своем. К тому времени убийства охватили в полной мере столицу своей, смердящей страхом сетью. Любой, решивший заняться чем-то более-менее приносящим доход, подвергал себя риску. Коммерция, причем любая, не была кристально чистой со стороны закона — только копни, и наберется несколько статей. Сфера, затронутая Волошиным, привлекала взоры главшпанов, оставаясь пока недоступной благодаря усилиям Тимура Хлебникова, опиравшегося на своего начальника безопасности, наотрез отказавшегося даже встречаться с представителями криминала…

Именно в это время происходит одно из самых главных событий в семье Надежды и Тимура. Супруга узнает о том, что носит под сердцем ребенка любимого человека, но на ее удивление, муж заявил, что не жаждет ребенка. Обстоятельство это озаботило супругу, но нужно знать ее склад характера, что бы понимать — в этой ситуации, одной из миллиона, точка зрения мужа ее совершенно не волновала. Причина здесь не важна, хотя её следствие в виде кажущегося непримирения сторон, и может создать некоторую картину непонимания: любимая женщина, достаток, положение в обществе, возраст, в конце концов — все просто голосовало «за»!

Будущая мать относилась к этому не как обычная женщина, наверное, и Тимур тоже ждал что-то другое, чего не было прежде. У обоих уже были дети от прежних отношений, и, как часто бывает, первый общий ребенок, кажется, должен воплотить все несбывшееся прежде, стать эталоном всего, что было в них самих лучшего и светлого.

Она радовалась и гордилась тем, что у Тимура теперь появится потомок, желая родить такого, которого он бы не смог стыдиться в любой период жизни, с гордостью представляя друзьям и знакомым, которым бы любовался сам. Думая так, она понимала, что мужу нравятся ее физические данные, ее тело, всегда спортивная форма: стройные длинные ноги, плоский живот, гибкий стан — все это могло потеряться и не восстановиться, что пугало их обоих, ведь она всегда хотела быть для него идеальной, а он был кровно заинтересован этим идеалом владеть безраздельно!

К беременности и материнству она подошла со всей серьезностью, и начала с того, что постепенно собирала все его воспоминания о прежних семейных отношениях, состоянии комфорта дома, что ему не нравилось, на что он особенно обращал внимание, чего желал, но не получал.

Выяснилось, что грязные пеленки, брошенные «пустышки», специфический запах, немытые бутылки из под молока, неухоженный ребенок, крики, и вообще сильно меняющая любимый им комфорт обстановка, когда все начинает крутиться вокруг малыша, его удручает — ему нравилось быть центром самому и он не собирался этим делиться даже с новорожденным сыном.

Не удивительно, что бы там ни было, а мужчина любит прежде всего свою женщину, с которой составляет одно целое. В нормальном муже всегда должно жить предпочтение жены всему остальному! Это черточка в Тимуре была гипертрофирована до высшей меры эгоизма, чего он не скрывал, и что нравилось ей, потому что не может не нравиться женщине ее первенство по отношению к остальному миру, если только не начать воспринимать это и с духовной точки зрения, отходя от чисто физиологических взглядов.

Надя построила свое материнство с первого дня зачатия как факт, который не может поменять ничего в отношениях с мужем — он, кроме нежного сопящего и радующего маленького человечка, не должен быть заметен отцу больше никак, мало того, только в минуты, когда хочет этого сам.

Беременность с этим ребенком оказалась «боевой» в переносном смысле. Тимур ходил как на работу в военную прокуратуру на допросы по поводу задержания груза, адресованного в ЮАР. Надя, в бессильном ожидании не отрывалась от окна, гадая: задержат или отпустят домой? В октябре — обстрел парламента, здание «Белого дома» находились в прямой видимости из их квартиры, купленной на пересечении Садового кольца и Арбата.

Мимо окон проносили раненых, собаку выгулять было не возможно — трассирующие пули, предупреждая о своем вольном здесь существовании, летали по всему двору. Находящимся в квартире троим: Наде, дочери Екатерине, доберману Боссу казалось, что они почти участвовали в трагедии, вознесенные на уровень четвертого этажа. Одно было хорошо: пули залетали только этажами ниже — на второй и третий.