Алексей Шерстобитов - И киллеру за державу обидно

На все это уходило бесконечное количество денег, времени, усилий. Облегчало задачу отсутствие необходимости регистрировать в ГАИ купленный «рыдван» — достаточно было просто рукописной доверенности. Финансы таяли, не принося ничего, кроме непонимая — зачем я все это делаю. Опасаться надоело, прятаться, «проверяться» на наличие за собой наружного наблюдения, изыскивать возможности для невероятных решений и их исполнений я устал, но выхода пока не предвиделось. Задачи росли, накапливаясь, как песок, сыплющийся в песочных часах, но в отличии от песчинок, конца видно не было…

В очередной вечер в полудреме я позвонил в звонок около металлической двери с глазком-камерой у квартиры, снятой для Гусятинского. Открыл Сергей «Полпорции» — его водитель. Хозяина пока не было, хотя по мобильному телефону он сказал, что уже дома.

Пройдя на кухню, обнаружил несколько кусков тонко нарезанного черного хлеба и рядом, на деревянной доске, аппетитные ломтики «докторской» колбасы. Большая кружка кофе с молоком парилась рядышком. Нищенская слюна, еле сглотнувшись, испарилась на середине пищевода. Ничего не спрашивая, упав на стул, вспомнил, что неплохо было бы вымыть руки.

Через две минуты я допивал кофе, проглатывая огромный, почти не разжеванный кусок от бутерброда, улыбаясь ситуации, в которой наконец вернувшийся Григорий, интересовался у своего водителя, а где собственно бутерброды, которые он просил нарезать, и кофе, которое просил налить. Я был равнодушен, отягченный общей усталостью и приятностью мигом наполнившегося желудка. Тянуло в заслуженный сон, но не тут-то было.

Пока Серега бегал в ночной магазин поблизости, шеф ставил новую задачу. Дав государственный номер «Вольво 740», и назвав цвет, он произнес:

— Лех, я не могу сказать, как точно выглядит человек… ну там сам разберешься. Он то один, то с водителем ездит… Короче, если их будет двое, значит он на пассажирском месте…

— Иии…

— Как всегда — нужно с ним решить еще вчера. В натуре такой проект из-за этой гниды стопорится. Не знаю, почему его «конторские» не прижмут или не завалят, но одно точно, если это мы не сделаем, то потеряем… в общем, многое потеряем!

— А фото или… — как он выглядит примерно то?

— Да хрен его знает… Сам увидишь… Машину дождешься и увидишь!..

Я увидел, правда издалека, весьма приблизительно описал, получил одобрение, и 22 ноября 1993 года, подорвал… не того человека…

Все более-менее обошлось для пострадавшего. В конце концов, он не только остался жив, но и полностью выздоровел, хотя ранение конечностей было тяжелым.

Уже будучи под арестом, я узнал кто должен был погибнуть — Чернухин А.В. — тот самый руководитель фирмы «Экопром», бывший в деле, касающемся «переобувания» юаровских «Миражей» в российские двигатели в период еще до ГКЧП. Тогдашняя связка Волошин, Зинченко, Чернухин почти сработала, но помешал путч. Все оборвалось, а потому пришлось наводить новые мосты, прокладывать новые связи, настраивать отношения с другими чиновниками. В созданной схеме места прежнему союзнику не нашлось, и его выкинули «за борт», без учета проделанной им работы, оказанных услуг, потраченных времени и сил. Долг в 150000 долларов бывший стоматолог выплачивать не желал.

Фотокопия показаний А.В. Чернухина с некоторыми интересными подробностями

Фотокопия показаний А.В. Чернухина с некоторыми интересными подробностями

Печатая эти строки, я обратил внимание на посетившую неожиданную мысль: «А ведь сначала-то и речи об этом самом «переобувании» «Миражей» и не было!» — это уже в более поздней интерпретации появилась эта конкретика. Так и хочется сказать: «Кажется, цель во всем этом была совершенно другой, скажем, прикрывшись всей этой суетой и якобы бизнесом, выкрасть таким образом любые секреты авиационной и ракетостроительной промышленности» — просто запомните эту мысль…

Кто принимал решение на устранение, судя по вышеперечисленному очень краткому списку, за вычетом третьего, самого Чернухина, понять просто — выбор остается небольшой. Но как бы то ни было, приказы я получал от Григория, ссылавшегося на главу «МАРВОЛ», оставшегося довольным достигнутым результатом.

Оказалось, что по-настоящему пострадавший был другом «мешающего звена» Чернухина (это и понятно, ведь машину я перепутать не мог), сам же он находился в отъезде на несколько дней, оставив свою машину знакомому, проживающему в том же подъезде. Поскольку было холодно, а описания, даже, сколько-нибудь примерного, не было, поэтому отталкиваться пришлось от слов Гусятинского, представившего кандидатуру «мишени» примерно, в виде немногословного, весьма расплывчатого портрета, половина которого в реалиях зимы была прикрыта шапкой. Григорий торопил, не интересуясь, как всегда подробностями, требовал делать скорее, поэтому под попытку покушения попал друг «врага МАРВОЛА», а не сам «враг», сразу догадавшийся, против кого была направлена акция, и поняв причину, благоразумно отойдя в сторону, объявил, что ни претензий, ни вопросов к Марку Волошину не имеет, что и было основной целью.

До этого я согласился на предложенный Григорием обмен малогабаритной трехкомнатной квартиры его мамы в Чертаново на свою однокомнатную, расположенную недалеко от станции метро «Автозаводская» на 5-й Кожуховской улице. Новая квартира нуждалась в ремонте, но денег не было. После этого покушения Гусятинский, из переданных, по его словам, Марком Волошином 50 000 долларов, оплатил 38 000 долларов работу ремонтной бригаде, возглавляемой его двоюродным братом Александром Злодыревым, и в конце лета моя семья, хоть и без меня, переехала в квартиру с евроремонтом и новой мебелью…

Проект продолжался без всяких препон, неугодные и мешающие были либо устранены физически, либо испуганы и «сняты с пробега». Вряд ли без нашего вмешательства именно в этот период времени, у Волошина что-то получилось, и уж точно многое происходило с его ведома. Видимо, как и многим другим бизнесменам, предъявить ему «нечего» и сейчас, потому он и пожаловал в Россию не так давно с новым проектом, довольно удачно продвигая его, как два десятка лет назад «Супер Мираж»…

Жизнь продолжалась! Тимур успешно руководил СП «Русджет» заработав безупречную репутацию в глазах конструкторов и руководителей заводов ВПК, как честный человек, не умеющий предавать общие интересы дела, не имея ни одного нарекания или оплошности.