Федор Монастырский - Земля, омытая кровью

Вручать бригаде орден прибыл член Военного совета Черноморского флота Н. М. Кулаков. Зал клуба нефтяников был не весьма обширен, и мы пригласили сюда лишь храбрейших воинов из каждого батальона, делегатов от молодого пополнения и представителей трудящихся Туапсинского района.

Когда член Военного совета, зачитав Указ Президиума Верховного Совета СССР, вручил орден Красного Знамени комбригу Д. В. Красникову, в зале на миг воцарилась торжественная тишина, а в следующее мгновение вспыхнула буря аплодисментов, раздались возгласы: «Да здравствует наше родное Советское правительство и Коммунистическая партия! Ура! Ура! Ура!..»

Н. М. Кулаков, выждав, когда утихнет зал, выразил уверенность, что воины 83–й бригады и впредь будут героически выполнять боевые задания. Потом А. И. Рыжов зачитал приветственные телеграммы Военных советов Черноморской группы войск, 47–й и 56–й армий. В зале снова и снова гремели аплодисменты.

Волнующим был миг, когда на сцену вышла с развернутым Красным знаменем делегация трудящихся. На знамени мы прочитали: 83–й Отдельной Краснознаменной бригаде морской пехоты от трудящихся Туапсинского района. Вручая знамя Д. В. Красникову, председатель райисполкома П. М. Куприн говорил о великой надежде народа на свою могучую Красную Армию, на свой Военно — Морской Флот.

Позже Красное знамя туапсинцев стало боевым знаменем нашей бригады. Морские пехотинцы с честью пронесли его через все рубежи. С этим знаменем бригада шла вместе с частями Красной Армии на запад и освобождала от фашизма братские народы Румынии, Болгарии, Венгрии, Чехословакии, Югославии.

После награждения мы усилили работу по пропаганде боевых традиций бригады и каждого батальона. В план работы агитаторов включили и тему: «Герой нашей бригады сержант Менагаришвили». Беседы о своем земляке с особым интересом слушали кавказцы, все хотели увидеть самого героя, поговорить с ним. Те бойцы, которым удалось с ним познакомиться, ходили за Менагаришвили по пятам, одолевали его расспросами.

Заместитель командира батальона по политчасти Пономарев, заметив это, решительно предложил Менагаришвили:

— Придется тебе, Григорий Есифович, стать оратором. Соберем вместе всех твоих почитателей, и, как можешь, расскажешь им о себе, ответишь на их вопросы.

Менагаришвили согласился. Он рассказал землякам, как самостоятельно тренировался перед первыми боями, как овладел снайперской винтовкой и научился в бою занимать выгодные позиции, как росла его сноровка и с каждым боем прибавлялось смелости.

Эту беседу ему пришлось повторить в других подразделениях. А потом уже Григорию Есифовичу стали поручать беседы с бойцами на самые разнообразные темы. У него появилось влечение к агитационной работе. К беседам он готовился очень добросовестно, тщательно, читал газеты, обращался за консультацией к заместителю командира роты по политчасти, и тот замечал, как приходит к воину политическая зрелость.

В один из январских дней Рыжов показал мне заявление Г. Е. Менагаришвили: «Прошу принять меня в члены партии Ленина. В боях за Родину я уничтожил свыше 70 фашистов. Я заверяю партийную организацию, что в предстоящих боях оправдаю звание коммуниста и не пощажу своей крови и самой жизни для быстрейшего разгрома врагов Родины».

Когда парткомиссия вынесла решение о приеме Г. Е. Менагаришвили в члены партии, мы все от души поздравили его, а русские моряки послали на родину снайпера, в грузинский поселок Ланчхути теплое коллективное письмо, в котором рассказали о подвигах Григория Есифовича и о том, как он стал любимцем и воспитателем молодых бойцов.

Вскоре из поселка Ланчхути пришел ответ:

«Мы, родители, жена и дети сержанта вашей части Григория Менагаришвили, горячо приветствуем и благодарим вас за письмо о боевых подвигах нашего сына, мужа и отца и о награждении его медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. Эта весть вызвала среди его родных и товарищей неописуемое радостное волнение… Мы горячо желаем нашему родному и любимому Г. Е. Менагаришвили и всем командирам и краснофлотцам беспощадно громить и уничтожать фашистских захватчиков, пока они совсем не будут истреблены.

В ответ на награждение нашего сына, мужа и отца даем слово отдать все свои силы делу помощи фронту, укреплять советский тыл, выполнять и перевыполнять все государственные задания».

Письмо подписали все члены семьи героя: отец Есиф Менагаришвили, мать Федосия, жена Тамара, дочки Цацуна и Русико, сын Гено.

Сам Григорий Есифович, кроме горячего поздравительного письма от родных, получил письмо от земляков. Они писали: «Из коллективного письма воинов к Вашим родным мы узнали, что за мужество, стойкость и самоотверженность при защите социалистической Родины Вы удостоены высоких правительственных наград. Горячо поздравляем и шлем братский привет. Желаем Вам умножить количество убитых фашистских оккупантов. Мы даем слово в ответ на радостную весть о Ваших боевых подвигах и правительственной награде еще больше помогать фронту своим самоотверженным трудом в тылу. Бейте врага до полной победы!»

Мы размножили эти письма, читали их вслух в подразделениях. Командиры стали чаще посылать письма родным лучших бойцов. Ответы на эти письма, приходившие в часть, всегда глубоко волновали людей. Они доносили до нас голос народа, ждущего от воинов новых подвигов, быстрейшего сокрушения врага.

Политработники присматривались к людям, беседовали с ними по душам о жизни до войны, об их родных городах, селах, семьях. Приметил как — то зам. командира 16–го батальона по политчасти Пономарев молодого бойца Р. Даниеляна, очень усердно действовавшего на занятиях. Подошел к нему, похвалил. Тот расцвел, довольный, и сказал:

— Мне нужно научиться воевать не хуже старшего брата. Он тоже на фронте — старший лейтенант, награжден орденом Красного Знамени… Моя мать проводила на фронт уже четырех сыновей. Мне, самому младшему, она сказала на прощание: «Смотри не опозорь нашей семьи. Воюй хорошо, как твой старший брат!..»

Даниеляну начали поручать беседы с другими молодыми бойцами. Так в подразделении прибавился еще один активист.

В 144–м инициативно работал Илларионов. Однажды он пригласил меня на церемонию вручения оружия молодым бойцам.

У Красного знамени части выстроились лучшие воины, герои прежних боев. Молодые бойцы подходили один за другим к знамени и из рук командира получали оружие.

— Я не забуду этой минуты. Клянусь перед вами, перед Родиной, что изучу наше оружие в совершенстве, чтобы бить врага наверняка! — сказал азербайджанец Мирзаев и, сжав винтовку в крепких руках, поцеловал ее.

Обходя подразделения, я с интересом читал свежие номера боевых листков. Сначала они выходили только на русском языке, а потом коммунисты и комсомольцы — кавказцы стали выпускать их и на грузинском, армянском, азербайджанском.