Федор Монастырский - Земля, омытая кровью

Длинны и изменчивы фронтовые пути, не счесть невзгод и печалей, не измерить радостей и счастья побед, добытых в жарких боях.

Керчь, Тамань, Новороссийск, Мысхако, Севастополь… На этих врезавшихся в родное Черное море клочках священной для нас земли мы познавали горечь неудач и снова бросались в бой, истекали кровью, но не сдавались, стояли насмерть — и побеждали.

Есть раны, которых не залечить и времени, этому самому искусному лекарю. Как забыть поседевшим матерям сыновей и дочерей, любовно выращенных в верности Отчизне, по — юношески мечтавших о радужных, неизведанных далях и расставшихся с жизнью прежде, чем успели вкусить в полную меру ее восторгов и радостей.

Не забыть и нам, прошедшим по фронтовым дорогам, могильных холмиков под наспех сколоченными деревянными пирамидками, под камнями, которыми примечены места, где покоятся наши боевые друзья, так и не увидевшие света великой Победы.

Тем, кому и поныне не дают покоя давние раны, не нужно напоминать о жертвах. До последнего вздоха они останутся верными памяти павших. Тем, кто не изведал, что такое боевая страда, я хочу рассказать фронтовую быль.

Придет время, когда не останется в живых свидетелей этой суровой героической были. И наш долг, долг участников и очевидцев, — запечатлеть на страницах истории то, что достойно этих страниц.

Моряки Черноморского флота, сражавшиеся за Крым и Кавказ, заслужили, чтобы не только нынешнее поколение, но и далекие потомки сохранили о них благодарную память.

В этой книжке мне хочется рассказать о своих славных друзьях — черноморцах, о том, как части Керченской военно — морской базы, а затем 83–й бригады морской пехоты отстаивали двадцать лет назад наши черноморские берега от нашествия злобного, коварного и беспощадного врага — разбойничьего германского фашизма. Бригада наша первоначально была названа 2–й бригадой морской пехоты Черноморского флота, потом в разное время получала наименования 83–й бригады морской пехоты и 83–й отдельной морской стрелковой бригады. Ее давно уже нет в списках частей Советских Вооруженных Сил, но подвиги ее героев имеют право на долгую жизнь в анналах героических свершений советских людей.

Двадцать лет — не такой краткий срок, чтобы можно было положиться лишь на память. Ее пришлось проверять по документам тех лет. Я благодарен работникам Архива Министерства обороны, музея Черноморского флота и Исторической группы Военно — морской ордена Ленина академии, оказавшим мне помощь в розыске документов. Выражаю также сердечную признательность боевым друзьям, которые напомнили мне детали боев и фамилии товарищей, с которыми мы вместе сражались за Родину.

Ф. МОНАСТЫРСКИЙ

Бой идет уже совсем близко. Ночью, прикорнув где — нибудь, не раздеваясь, в сапогах и шинели засыпаешь под грохот разрывов. Утром, очнувшись от недолгого забытья, слышишь, как дробь пулеметов вторит артиллерийской канонаде, как вспыхивает ружейная стрельба.

…Части Керченской военно — морской базы вели тяжелые оборонительные бои с гитлеровцами, подступившими уже вплотную к городу.

Военком базы полковой комиссар В. А. Мартынов и я, начальник политотдела, были в одном из южных опорных пунктов обороны Керчи, в крепости Акбурну, когда фашистские танки прорвались к берегу пролива. Противник захватил бочарный завод и отрезал нас от города, от штаба базы.

В старинной крепости размещалось наше тыловое хозяйство: склады боеприпасов, снаряжения, продовольствия. Гарнизон крепости состоял из стрелкового батальона, дивизиона зенитной артиллерии и нескольких спецподразделений. Но когда на полуострове разгорелась жаркая схватка, к нам неожиданно стали прибывать остатки потрепанных частей.

Еще не ясно, удержатся ли наши войска на последних рубежах, но уже принимаются меры на случай, если придется оставлять полуостров. Тральщики, сторожевые катера, мотоботы снуют через пролив, переправляя в Тамань раненых, разное боевое имущество, личный состав тыловых частей фронта.

Вскоре после того как фашистские танки прорвались к проливу, другая группа танков двинулась из — за пригорка прямо к крепости. Наши зенитчики не сдержались — выкатили орудия на холм, ударили прямой наводкой. Один танк загорелся, остальные повернули назад.

Возможно, гитлеровцы лишь для того и высунулись, чтобы прощупать нас. Не успели зенитчики убрать орудия с открытой позиции, как из зарослей выползли тяжелые немецкие танки. Упредив наших артиллеристов, они дали залп. Мы лишились пушки и орудийного расчета. Тут же, над крепостью, взревели «юнкерсы». Бомбы рвались на обширном дворе крепости, одна разнесла угол большого склада.

Поддерживая радиосвязь со штабом базы, мы с Мартыновым стали организовывать отпор наседавшим на крепость гитлеровцам. За крепостной стеной, у высокого вала, расположили огневые точки, бойцы начали окапываться.

В одной из комнат старого крепостного здания я выдавал партийные билеты только что принятым коммунистам. Вдруг зазвенел телефон: Мартынов просил навести порядок на берегу. Взяв с собой группу автоматчиков, несших комендантскую службу, я вышел к обрыву. Внизу расстилалась пестрая галечная отмель, за ней сверкала на солнце спокойная в то утро гладь пролива, а у причалов действительно не было порядка — чересчур людно, толчея.

Мы быстро сбежали по крутой тропке вниз. Подхожу к группе красноармейцев, осаждающих катер. Выясняю, кто такие. Оказывается, это бойцы, отбившиеся в суматохе боя от своей части. Вчера их выбили с позиции, ночь они провели в каменоломнях, опоясывающих город, а утром пришли на берег. Увидев, что здесь уже идет эвакуация, решили тоже не отставать.

Приказал им построиться, смотрю на растерянные лица.

— Эх, вы, вояки… Там сейчас, — указываю на запад, — тысячи бойцов цепляются за каждый рубеж, дерутся насмерть, а вы…

— А нам сказали: «Идите к переправе…» — оправдывается один из бойцов.

— Кто сказал?

Заминка. Я отправил красноармейцев на ближайшие позиции западнее крепости.

Вдруг все насторожились. К нам стремительно бежал, придерживая на бедре саблю, возбужденный командир в кавалерийской форме. Увидев меня, на ходу отрывисто заговорил:

— Кто здесь старший? Вы, товарищ командир? Сейчас же переправляйте нас с конями на тот берег. Чертова заваруха! Пропадут кони и люди. Прошу распорядиться!