Федор Монастырский - Земля, омытая кровью

Тамань и раньше знала, что такое война. Ей не забыть тяжелых боев с белогвардейцами в восемнадцатом году, легендарного похода Таманской армии, описанного А. С. Серафимовичем в «Железном потоке». Нам довелось ступить на землю Тамани, когда она снова оказалась в пекле войны.

Части нашей военно — морской базы под командованием контр — адмирала П. А. Трайнина заняли оборону от мыса Ахиллеон до станицы Благовещенской, на фронте 180 километров. На Керченском полуострове сосредоточились вражеские силы, выбившие нас из Крыма. Теперь они готовились к прыжку на Тамань.

В августе бронированные полчища гитлеровцев хлынули и с северо — востока на поля Кубани, подошли к Новороссийску.

На Кавказ их манили и нефть, и богатые продовольственные ресурсы Кубани, и возможность захватить выгодные плацдармы. Потом мы узнали, что еще 5 апреля фашистские войска получили из ставки Гитлера директиву: «Объединить все имеющиеся силы для проведения главной операции на южном участке с целью уничтожить противника за Доном, чтобы затем захватить нефтяные районы в пределах Кавказа и переправу через Кавказ».

Южные районы Советского Союза, Поволжье и Кавказ превратились в огромный театр военных действий. От защитников южных рубежей зависело теперь многое в судьбах Отечества.

Об этом мы, командиры и политработники, говорили в те дни воинам. Во время бесед я смотрел на сосредоточенные лица бойцов и думал: все ли по — настоящему сознают напряженность обстановки, все ли готовы к новым тяжелым испытаниям?

Помню одну из бесед на берегу пролива во время затишья после очередного артиллерийского налета, прибавившего черных воронок на зеленом скате пологой высоты. Бойцы собрались в овражке, укрылись от неприятельских наблюдений. С моря доносился неумолкающий рокот прибоя.

Один из краснофлотцев вдруг спросил меня:

— А не устроят ли фашисты нам тут, на Тамани, «буль — буль»?

«Буль — буль» — этим гитлеровцы угрожали нам еще под Керчью, собираясь сбросить нас в море.

— Чего каркаешь! — набросились краснофлотцы на задавшего этот вопрос. Парень смутился и сказал, что пошутил.

А было не до шуток. От нас, политработников, бойцы хотели услышать правдивый, обстоятельный рассказ об обстановке, сложившейся на фронте. И мы говорили им всю правду, не сглаживая остроты положения: только таким путем можно было подготовить массу воинов к преодолению величайших трудностей.

Части 47–й армии, в течение лета оборонявшие Таманский полуостров вместе с нами, в начале августа ушли на защиту Новороссийска. И теперь нашей военно — морской базе предстояло самостоятельно отбивать врага, подходившего с Кубани, и не позволить гитлеровцам, занявшим Керчь, высадиться на Тамани.

Контр — адмирал Трайнин вместе со штабными командирами проводил тщательную рекогносцировку, обдумывая, как лучше расставить силы на огромном участке. Было создано несколько узлов сопротивления, вне узлов береговая линия просматривалась дозорами и постами наблюдения. В районах вероятной высадки вражеских десантов саперы поставили мины.

Ни днем, ни ночью наши морские дозоры не спускали глаз с берега, занятого врагом. Группы разведчиков переправлялись через пролив и уточняли расположение огневых точек противника. Фашисты методически обстреливали Таманское побережье. Наши батареи отвечали расчетливым и метким огнем. В течение лета шла размеренная артиллерийская перестрелка. Но как только части 47–й армии ушли с Тамани, вражеские огневые налеты стали ожесточеннее. Бешеные артиллерийские атаки чередовались с воздушными бомбардировками.

А когда части Азовской флотилии оставили Темрюк и гитлеровцы заняли Анапу, вокруг нашей военно — морской базы сомкнулось вражеское кольцо. Противник по ту сторону пролива сразу зашевелился. Разведчики сообщали о передвижениях немецких понтонов и катеров, о сосредоточении гитлеровцев на берегу. Было ясно — готовится десант.

И вот начался неравный, исключительно упорный бой. Гитлеровцы вцепились в Таманский полуостров с трех сторон — высадили десанты на косу Тузла и на мыс Ахиллеон, повели наступление от Темрюка. Казалось, они имели все для того, чтобы, как в Крыму, стремительно смять нашу оборону. Но этого не случилось. Краснофлотцы и командиры частей военно — морской базы, обстрелянные в прежних боях, держались стойко. Их не испугало ни численное превосходство врага, ни его лучшее вооружение.

Упорные схватки начались с момента, когда фашистские десантники на катерах и шлюпках подкрались ночью к севшему на мель у косы Тузла судну. Находившиеся на этом судне восемь моряков поста наблюдения во главе со старшиной 2–й статьи Ивановым встретили фашистов огнем и штыками, сбросили с борта тех, кто успел на него вскочить, и отогнали десантников.

Весь следующий день и ночь бились с вражеским десантом 70 морских пехотинцев, защищавших косу Тузла. Гитлеровцам удалось взять ее только с помощью авиации, против которой горстка наших воинов, лишенная укрытий, была бессильна. Моряки вплавь перебрались с косы на берег.

Перед моими глазами и сейчас стоит западная часть Таманского полуострова, буквально кипевшая в те дни, вся изрытая разрывами бомб, иссеченная непрерывным ружейным и пулеметным огнем. С командного пункта был виден правый фланг нашей обороны, вызывавший особую тревогу. С северо — востока двигались гитлеровские части, только что одержавшие победу под Темрюком.

Неожиданно с той стороны пришло донесение: «Веду бой с кавдивизией румын в районе Пересыпь. Командир 305–го батальона морской пехоты Куников».

После падения Темрюка этот батальон вынужден был отходить не к Новороссийску, как другие части, а к Тамани. Командир базы приказал ему занять оборону в восточном секторе полуострова. Его поддержали батарея береговой артиллерии и канонерские лодки «Ростов — Дон» и «Октябрь», после ухода кораблей Азовской флотилии примкнувшие к нам.

Немцы начали наступление на 305–й батальон с двух сторон, от хуторов Белый и Стрелка. Они сосредоточили здесь шесть своих батальонов с танками, минометами, но наткнулись на исключительно мужественное сопротивление морских пехотинцев. Трудно было даже поверить, что там держит оборону всего один батальон. Трижды фашисты бросались в атаку, и каждый раз отходили назад, неся большие потери. Помогли батальону Куникова канонерские лодки. Позже в наши руки попал журнал боевых действий противника; гитлеровский штабной офицер записал в нем: «В этом районе оказывается очень сильное действие русских канонерских лодок, против которых не имеется никаких эффективных оборонительных средств».

Однако удерживать этот рубеж дальше 305–му батальону стало не под силу. Разведка донесла, что гитлеровцы получили новые подкрепления. Командир базы приказал Куникову отвести батальон на рубеж курган Шаповаловка — озеро Яновское и занять позиции правее 328–го батальона.