Алексей Зайцев - На острие красных стрел

Далее наш путь лежал на северо-запад. В упорных, ожесточенных боях продвигались мы к границе Чехословакии. Противник непрерывно и яростно контратаковал пехотой при поддержке танками и самоходными установками «фердинанд». Особенно отчаянно обороняли гитлеровцы один из крупнейших городов Венгрии Мишкольц, населенные пункты Онга, Сиксо, Шайовамош. В бою за Онга смертью храбрых пали комбат В. Мирошников и командир курсантского взвода сержант Г. Шолохов, многие другие однополчане.

Я хорошо знал Виктора Мирошникова. Это был исключительно храбрый офицер. Когда ему предложили должность начальника АХЧ в штабе корпуса, он предпочел передовую. Он прекрасно знал, что такое бой и как коротка фронтовая судьба комбата, но наотрез отказался от такой, казалось бы, счастливой возможности уцелеть. Он предпочел быть там, потому что «видел победу как восходящее солнце...».

Храброму комбату и своему другу Изар Городинский посвятил стихи:

На могилах павших однополчан мы поклялись сполна отомстить врагу за их смерть, громить фашистов неустанно, довести наше правое дело до Победы.

После боев за Мишкольц 38-я стрелковая дивизия, обескровленная в ожесточенных схватках с врагом, была выведена в резерв командующего 40-й армией. Наконец-то мы получили долгожданную передышку, привели себя в порядок, помылись в баньке, нормально поспали, написали письма родным и близким. В те дни послал весточку своим родителям и Алеша Шеховцов. Он сообщал, что жив-здоров, служба идет нормально, фашистов бьет как надо, за что и представлен к награде. К сожалению, та добрая весточка отцу и матери от единственного сына оказалась последней...

13 декабря, наступая в направлении Боршодсирак, Оделень, 29-й полк взял местечко Зилис, расположенное у подножья небольшой возвышенности. На куполе уцелевшей церкви разведчики устроили наблюдательный пост. Оттуда на 5–6 км вокруг очень хорошо просматривалась местность. В двух километрах северо-западнее виднелся Боршодсирак с небольшой железнодорожной станцией, церковью, ровными узкими улочками. К нему возле юго-западной окраины Зилис параллельно тянулись железная и улучшенная грунтовая дороги. А вдоль них на удалении от одного до двух километров несла свои быстрые воды неширокая (до 15 метров) и неглубокая (до 2 метров) речка Бодва. Строго на запад примерно в 3-х километрах виднелся остров, огибаемый рукавом Бодвы. На нем несколько строений, похожих на сараи» От острова через Бодву в сторону Боршодсирак был перекинут недавно построенный крепкий деревянный мост, выдерживающий танки. С другой стороны острова рукав Бодвы по высокой насыпи пересекала улучшенная грунтовая дорога, выходившая километрах в двух западнее на основную шоссейную дорогу Шайосентнетер — Эделень. От юго-восточной стороны острова до южной окраины Боршодсирак тянулся заранее подготовленный рубеж обороны. Он и не давал возможности нашему полку двигаться дальше.

Не надо было долго наблюдать, чтобы убедиться, что на острове находится какой-то штаб.

— Вот бы его расколошматить! — сказал я стоявшему рядом Шеховцову.

У того загорелись глаза.

— Ночью перейти Бодву, — горячо заговорил Алексей, — переодеться в мадьярское обмундирование и — налет с тыла!

Посовещавшись, мы выработали план ночного налета на штаб противника, и я сразу же направился к командиру. Подполковник И. Исаев, внимательно выслушав, покачал головой:

— Но это же авантюра, Зайцев, которая может очень дорого обойтись.

— Нормальный риск, товарищ подполковник.

— Вы же суете голову в капкан. Уходить вам придется в светлое время, а вокруг голая местность, ни единого деревца. Вас перебьют, как куропаток. Спрятаться негде.

— А зачем прятаться? Мы вот по этой полевой дороге двинем на Боршодсирак, а вы в это время поднимете полк в атаку. Такой вариант уже не раз применяли. Шуму наделаем — немцам и мадьярам покажется, что к ним в тыл целый батальон прорвался.

Исаев не сразу согласился с моим предложением. Дал «добро» лишь тогда, когда внимательно понаблюдал за противником с купола церкви. Вызвал туда начальника артиллерии полка, командиров батальонов, поставил задачу: атака — завтра на рассвете, сигнал к началу атаки — серия красных ракет в тылу противника, против левого фланга полка.

Глубокой ночью я повел в тыл пятнадцать разведчиков. Преодолели быструю Бодву, мокрым лугом пробрались подальше, у ручья переоделись и, когда небо на востоке стало светлеть, строем направились по дороге к острову.

Над землей клубился густой туман. «И хорошо, и плохо, — думал я. — Он прикрывает нас, но артиллеристам нашим ничего не будет видно».

То ли после холодной купели, то ли от волнения бил легкий озноб...

Вскоре позади нас послышался гул мотора.

— Грузовик едет, — определил Михаил Соловей.

— Остановим? Проверим? — спросил у меня Самков.

В знак согласия я кивнул головой. Разведчики цепью перегородили дорогу. Машина остановилась. Водитель из кабины что-то спрашивал. Его обезоружили, выволокли, забили ему тряпкой рот, связали и бросили в кузов на какие-то мешки и ящики. Я не подавал никаких команд, разведчики действовали молча и быстро, — словно этот вариант был предусмотрен. Шеховцов сел за руль, я рядом с ним. Поехали.

Минут через пять мы уже были на насыпи через рукав Бодвы. Впереди сквозь туман виднелся полосатый шлагбаум. Шеховцов прибавил газу.

— Не надо, — сказал я ему. — Пусть сами откроют.

Из будки неторопливо вышел сонный мадьяр-солдат, кто-то выглядывал из окошка. Шлагбаум приподнялся, но не настолько, чтобы можно было проехать машине. Это значило, что у дежурных появилось какое-то сомнение. Наверняка эту машину они знали, ее водителя тоже, но видели теперь на его месте совсем другого человека.

— Надо их убрать, — шепнул я Шеховцову, выскочил из кабины и быстро направился к будке.

Через несколько минут с дежурными было покончено, трупы сброшены в густую траву около берега.

— Ну, ребята, держись! — сказал я разведчикам и выстрелил в хмурое небо три красных ракеты.

Прошла секунда, другая. Еще несколько очень долгих секунд. Наконец донеслось до нас «ура». Значит, принял полк наш сигнал и пошел в атаку. Теперь дело за нами.

На большой скорости промчались по острову прямо к строению, в котором находился штаб. Шеховцов резко остановил машину, разведчики мгновенно спешились, я из кабины выстрелил по часовому, дав сигнал к действиям. Подгруппа огневого прикрытия кольцом окружила штаб. И все мы как можно громче закричали «ура!».