Валентин Клименко - Записки контрразведчика. Взгляд изнутри на противоборство КГБ и ЦРУ, и не только

До назначения в контрразведку Рэм Сергеевич проработал в резидентурах советской разведки в посольствах СССР в Ливане и Канаде. Из Оттавы он имел возможность свободно ездить в США, получив таким образом наглядное представление о жизни, быте и нравах американского общества, против разведки которого ему предстояло работать.

Бейрут же в те годы был центром активной деятельности разведок различных государств на Ближнем Востоке, средоточием их резидентур, где своей активностью особенно выделялись американцы.

Красильников с позиций ПГУ имел возможность непосредственно контактировать там с американцами, изучить почерк, тактику и методы работы ЦРУ на канале агентурной разведки, приобрести опыт вербовочных мероприятий.

Во Втором главном управлении КГБ СССР Рэм Красильников с 1973 по 1979 год возглавлял второй (английский) отдел контрразведки и в том же 1979 году был назначен начальником первого отдела Второго главного управления КГБ СССР, где проработал вплоть до 1991 года. В последующем он в течение ряда лет читал лекции в академии ФСБ России.

Рэм Красильников за выдающиеся заслуги в деле защиты государственных интересов СССР был удостоен звания «Почетный сотрудник госбезопасности», награжден орденами Октябрьской Революции, Красной Звезды, Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, многими медалями СССР и ряда зарубежных стран.

Мне и моим коллегам-товарищам посчастливилось работать под его непосредственным руководством целых двенадцать незабываемых лет. Это была увлекательная и азартная работа, где было место и творчеству, и разумной инициативе.

Никогда не забуду нашей первой встречи. Знакомство с новым начальником американского отдела для нас, в то время руководителей среднего звена, осуществлялось индивидуально. Он всех по очереди приглашал в свой кабинет.

В то время я уже руководил группой разработчиков установленных сотрудников ЦРУ, выявленных нами из состава дипломатов посольства США в Москве.

Я подготовился к подробному докладу о составе посольской резидентуры ЦРУ, о добытой нами информации, об особенностях каждого американского разведчика и об организации контрразведывательной работы по резидентуре в целом.

Рэм Сергеевич с интересом выслушал доклад по разведчикам и некоторым нашим мероприятиям, но, к моему немалому удивлению, отказался знакомиться с накопленной за предшествующие годы обобщенной информацией по действиям разведчиков, сказав при этом, что нет необходимости погружаться в этот материал, так как у него иной взгляд на действия резидентуры ЦРУ, чем бытовал в нашем подразделении в то время.

И, как оказалось, он был прав, заставив всех нас по-новому отнестись и к нашей работе, и к составу посольской резидентуры ЦРУ, и к оперативным действиям американских разведчиков.

Под его руководством была практически раскрыта и разгромлена в восьмидесятых годах прошлого века шпионская сеть ЦРУ в СССР.

Теперь уже не секрет, что в недалеком прошлом сотрудники ЦРУ Олдрич Эймс, Эдвард Ли Ховард и офицер ФБР Роберт Хансен работали на советскую разведку и передали в КГБ немало информации о гражданах СССР, вставших на путь предательства, измены Родине и шпионажа против своей страны в пользу США. И многие из этих изменников были установлены и затем понесли заслуженное наказание.

Какое-то время из соображений оперативной необходимости факт задержаний некоторых из них предавался гласности (например, арест Толкачева), и когда сотрудники посольской резидентуры ЦРУ пытались восстановить с ними агентурные контакты и провести очередную встречу, они задерживались контрразведкой с поличным, объявлялись персоной нон грата и выдворялись из СССР.

Работать с Красильниковым было великое удовольствие. На совещаниях, которые он проводил в узком составе, происходил мозговой штурм, обязательно выслушивалось мнение каждого. Он так искусно вел совещания, что в итоге иной раз решение какого-либо сложного для нас вопроса неожиданно оказывалось простым и очевидным, и возникало недоумение, почему мы сами не предложили столь очевидное решение.

Красильников был по-житейски мудр, начитан и эрудирован, интеллигент, как говорят, до мозга костей. Его отличали исключительная врожденная грамотность и способность кратко, в сжатой, но емкой форме выражать свои мысли, в том числе и в письменном виде.

Он всегда был вежлив и тактичен, но никогда не забывал о субординации. Я не знаю никого, с кем бы у него сложились панибратские отношения или отношения, выходившие за рамки служебных.

Порядок в голове, во внешнем виде, в делопроизводстве, в сейфе и на рабочем столе, пунктуальность во всем — этому он учил нас, своих подчиненных, и главным образом не словами, а личным примером.

И еще очень важное, на мой взгляд, качество Красильникова — он паталогически не воспринимал подковерные игры, никогда не участвовал ни в каких интригах (а они в КГБ были), сторонился пустословных пересудов, бездельного времяпрепровождения. Не гнался за званиями или должностями, работа была для него смыслом жизни и любимым делом.

А вот мнение разведчика ЦРУ Милтона Бирдена о Красильникове:

«Во Втором главном управлении — контрразведка — в мое время руководителем был Рэм Сергеевич Красильников, и под его началом служил Валентин Клименко. Они были ориентированы на Америку, на Соединенные Штаты…

Рэм Красильников был в то время начальником американского отдела Второго главного управления КГБ. И он был замечательным, очень, очень вдумчивым, очень грамотным и профессиональным разведчиком. И я познакомился с ним в период последних лет своей работы в ЦРУ. И даже после того как я ушел из ЦРУ и уже писал книгу под названием “Главный противник ”, я встречался с ним несколько раз. Он и его жена Нинель стали для меня почти что друзьями.

Его имя Рэм — Революция, Энгельс, Маркс — одно из тех странных революционных имен, которыми называли детей его поколения. Его жену назвали Нинель. Она — очаровательная женщина. Но это “Ленин ”, произнесенный наоборот, и это еще одно из тех причудливых революционных имен того поколения. Но это не значит, что он не был очень глубоким человеком».

Мне неоднократно приходилось вместе с ним готовить записки в ЦК КПСС. Это была настоящая и уникальная школа, которая пригодилась мне на всю оставшуюся жизнь.

Если кто-то думает, что КГБ СССР самостоятельно мог решать задачи, выходящие на политический уровень, то это ошибочное представление о взаимоотношениях КГБ СССР и партийного руководства страны.

Любые мало-мальски значимые результаты по ЦРУ США, добытая разведывательная информация по посольству США в Москве, аналитические материалы, в том числе и прогностического характера, докладывались записками в ЦК КПСС.