протоиерей Александр Горский - Дневник

10. Понедельник. Снова пустился в странствования. Преосвященного Макария не застал дома, а равно и И. В. Рождественского, и Преосвященного Нектария. Но виделся с Михаилом Измайлычем, потом обедал у О. Ректора Академии с прочими депутатами Академии; после вечером был у Владыки своего. С Михаилом Измаиловичем пришлось говорить и об акте университетском, и о наших уставах. В акте, справедливо заметил он относительно диссертации Пахманна – слишком строго разграничение между наукою и законом. Как опустить в кодексе определение, что должно разуметь под именем воровства, кражи, разбоя? В Академии были рассуждения о вопросах, касающихся Устава, но не серьезно, не глубоко, часто мимоходом. Я говорил с некоторыми о четвертом годе курса, об излишних раздроблениях по факультетам, о том, что не следовало бы оба курса философский и богословский вести в одно и то же время, потому что для того и другого потребно свое, и однако же цельное построение; о сохранении за Академиями самодеятельного способа развития – посредством сочинений. У Владыки читал я свои заметки на Хомякова и при этом случае мог заметить, как быстро его ум схватывает существенное и сейчас выводит сходство из начала; строго держится положительного; главное доказательство – в слове Божием.

11. Вторник. Владыка с Митрополитом Киевским ездил в Сергиеву пустынь служить в 20 день по Аврааме С. Норове. Утром посетил меня Евфим. Вас. Путятин с приглашением на обед, по возвращении его из той же пустыни. Я был в публичной Библиотеке, видел там еврейские кожаные кодексы (навитые на скалки) Пятокнижия, приобретенные с другими еврейскими книгами от Фирковича. Кодексы древние; имеют значительные подписи исторические. Видел там некоторые рукописи Амвросия Медиоланского, Златоуста, каноны церковные VIII-V в.; видел Синайский кодекс, за который Тишендорф просил Синайскому монастырю 25.000 р., но за который правительство заплатило 800 р., и этим монастырь был очень доволен. Рукопись эту библиотекарь А. Ф. Бычков и бывший тут Амфилохий относят по письму столетию к VII-му.

Приезжал ко мне Ник. Ал. Сергиевский и дал мне прочитать поданную им графу записку, что хорошо было бы воспользоваться пребыванием в настоящую пору в С.-Петербурге депутатов Московской и Казанской Академий и пригласить их в Комитет по составлении Устава Академий, по крайности заседания на три, для пересмотра постановлений об учебной части в Академии, которые могли бы быть окончены заседания в три. Я, подумав, решился принять это приглашение, имея в виду и желание нашей академической братии, и предположение Владыки. Итак, остаюсь здесь до сырной недели, если Богу будет угодно.

12. Середа. Виделся со Владыкою. Он дал совет держаться мнения Преосвящ. Макария, впрочем, прибавил: если он в главном будет с Вами не согласен, держите свой голос. По требованию графа был у него в 3 часа и имел с ним беседу об уставе академическом около часу. Синод согласен на участие наше в Комитете.

Февр. 13. Был у меня утром М. И. Сухомлинов, которого вчера не застал я дома. Слышал от него рассказ, как Митрополит Филарет Киевский, на акте университетском, при ректоре Неволине, вспылил, когда профессор, читавший речь „О влиянии христианства на законодательство“, начал раскрывать дурные стороны язычества. „Разве за этим призвали меня, чтобы слушать такие гадости? Я сейчас совершил литургию, – и мне предлагают такие гнусные вещи“… Ректор распорядился немедленно прекратить чтение и перешел к другим частям акта; между тем немедленно донесли Графу Уварову, тот – Государю. Император Николай Павлович, прочитав речь, приказал сделать выговор Университету за неприличие и за оскорбление старца. В подобных обстоятельствах другой Филарет, Московский, так же на акте, встреченный легкою бальною музыкою, сдержал себя, не оставив однако же сделать замечание о неприличии. – Сухомлинов был в Чернигове за два дня до отправления преосвященного Филарета в путешествие, которое окончилось его смертию, и видел его уже нездоровым, расстроенным душевно и физически 237.

Был вечером у преосвященного Макария. Доверчиво пересказывал он о суете по случаю выборов на кафедру Нижегородскую, – о ходе дела по поводу книги Хомякова и т. п.

14. Был за обеднею и после за молебном в Исакиевском. А после того на концерте Императорской капеллы, где пелись разные стихи церковные по древним и нынешним напевам. Этим обязан я Т. И. Филиппову. Пение Сербского: Хвали душе моя Господа , заунывное, очень протяжное, столповое (в роде прокимна великопостного: не отврати лица… ) без малых голосов, строго пустынное. Но Слава в вышних Богу – Бортнянского – крикливое.

Вечер с половины восьмого заседали в Комитете. Присутствовали все обычные члены и Преосвященный Макарий. Решено было пересмотреть особой комиссии, состоящей из Ректора Академии протоиерея И. А. Янышева, меня и Н. П. Соколова 238, обе программы: составленную Комитетом и Преосвященным Макарием, и посмотреть, нельзя ли приспособить деление наук Преосв. Макария к комитетскому. Заседание кончилось во второй половине 10-го.

15. Был у Владыки – и передал ему сведения о первом бывшем заседании в Комитете. Владыка, желал, чтобы мы по возможности сошлись с Преосвященным Макарием. Но напоминал, чтобы не забывали приготовлять благочестивых священников и пастырей церкви, а не одних только ученых.

Вечером был за всенощной в Академической церкви. Пение студентов порядочно, впрочем, не особенно искусно в пьесах нотных. В чтении и пении много выпускают. Блажен муж – и последний стих, потом Слава и только, и не все шесть стихов. Прочих псалмов 1-й кафизмы вовсе не читается. На Господи воззвах пели только четыре воскресные стихиры, пятый Догматик… Шестопсалмие читали все. Кафизма одна, и то по одному псалму на Славе . Канона почти не читали, или читали только по одному тропарю. На хвалитех ничего не пели и не читали. На реках Вавилонских … пели довольно медленно, по нотам, Покаяния отверзи ми двери … и проч. пели. Ирмосы все по нотам. Слава в вышних Богу – пели, как у нас бывало прежде, – некоторые слоги протягивая, другие пропуская говорком, – очень неприятно. Служил всенощную студент, католический священник, принявший православие. После всенощной встретил у О. Ректора из Волынской губернии начальницу девической гимназии в Житомире Анну Прохоровну Новикову, сестру Московского Попечителя Ширинского-Шихматова, которая обещалась побывать у меня в Лавре.

Занимались пересмотром проекта о распределении Академического курса, поданного Преосв. Макарием, – и дело, – слава Богу, – разрешили мирно, по крайней мере между нами. В число общеобязательных перенесены – Св. Писание, Общее Богословие, Метафизика и Педогогика. Прочие отделы, намеченные Преосвященным Макарием, удержаны; опущены только менее значительные подробности.