Ludmi Nuez - Моя жизнь — что это было?

Наталья, однако, очень нервничала, когда рассказывала о причинах оставления новорожденного ребенка. Правда, я плохо поняла ее сбивчивые объяснения; в основном, всё сводилось к тому, что в 90-х родители потеряли работу и т. д. Но Олег родился в самом конце 90-х — в 99году. Одно я поняла — и это было важным открытием — Олег и Наталья похожи, а значит, он сын обоих Сазоновых, а не какого-то мужчины на стороне. Так тем тяжелее то, что сделала эта женщина, отказавшись от своего ребенка; то, что сделал этот мужчина, ее муж, отказавшись от своего ребенка; и, наконец, сама Наталья, также написавшая отказ от рождённого брата, хотя ей можно было бы сделать снисхождение ввиду ее тогда молодого возраста, — 23 года. Да, это были очень поздние роды — Олега родили в 45 лет. Но разве это достаточное оправдание?.. Наталья сказала, что очень волновалась о судьбе брошенного братика. Услышав, что с Олегом

всё в порядке, была рада. Я решила сказать ей, что это я и есть его мама, она ахнула и стала спрашивать о том, где мы живём и можно ли узнать телефон Олега. На этот вопрос я сказала, что спрошу Олега.

Олег не сразу, но разрешил сообщить ей свой номер. В остальном он никакой активности не проявил. Наталья стала посылать ему поздравления с праздниками, с днём рождения, он благодарил, но и только. Мне он сказал, что она для него, как незнакомый человек с улицы.

В мои последующие приезды в Москву я ещё два раза встречалась с ней, в том же МкДсе. С одной стороны, она мне кажется симпатичной, но, честное слово, есть у нее, как и у ее родителей, разумеется, какой то моральный изъян: она успокоилась тем, что Олег «в хороших руках», но ее не гложет сознание того, что они травмировали, а, может, погубили душу ребенка своим предательством.

…На примере воспитания Олега я совершенно убедилась в том, что отказ матери от новорожденного ребенка — это преступление. Потому что отсутствие теплых любящих рук и глаз, отсутствие вот такого защитного «панциря» для родившегося ребенка настолько пагубно влияет на его сознание, подсознание и развитие, что становится травмой на всю жизнь. И никакие самые благополучные и любящие новые родители, а тем более один такой родитель, не в состоянии стереть до конца эту травму. Он будет жить с ней, и она, эта травма будет определять или — в лучшем случае — влиять на его жизнь.

Но я всё же верю, что потенциал Олега и то, что я заложила в любимом сыне, помогут ему выйти в правильном направлении на широкую дорогу жизни, быть счастливым и создать счастливую семью.

Мой внучок Тимурчик родился, когда я уже его не ждала: ведь Юле было 40 лет. У неё была непростая предистория. Несомненно, Бог благоволил к Юле и дал ей и нам всем прекрасное созданье.

В Тимуре 50% узбекской крови и по 25% русской и арабской.

Он красив той же пленяющей красотой, как был красив его арабский дед. (Пусть папа не обижается, но узбек в Тимуре внешне практически не просматривается). А характер, возможно, и папин.

Несмотря на баловство, задаривание подарками, этот ребёнок чрезвычайно добр и отзывчив. И меня беспокоит многое в его воспитании, что может привести к срывам и кризису в его пубертатном возрасте.

С ранних лет, нет, с самого рождения Тимоша — прихожанин церкви. Он не садится есть, не помолившись, или хотя бы, не перекрестив еду. Но форма религии это не есть её содержание и глубокий смысл. Как он справится с этим в сознательном возрасте?

Много сомнений и даже тревоги вызывает и отношение Юлии к своему сыну — неровное: то слишком требовательное и грубое, то слишком невнимательное, а то и попустительствующее.

Я очень беспокоюсь за Тимошу, он живёт в противоречивой и иррациональной семье.

Я очень люблю его так же, как любила маленького Олежку.

Будь счастлив, мой маленький дружок!

Как видно из моего повествования, я, во-первых, мятежная натура и анархистка, не признающая подчинения; я отказываюсь подчиняться негуманным и, что ещё хуже, глупым законам, руководствуясь своими представлениями о справедливости. Конечно, так не могут жить и думать все. Но я — не все. Бог меня наградил острым чувством справедливости, здравого смысла и хорошими способностями в логике. Во-вторых, я всё же родилась под какой-то звездой или созвездием, которые сберегли меня, несмотря на постоянные рисковые ситуации, в которые я попадала, особенно, в молодости, но, конечно, сейчас у меня, как у всех старых людей очень ощутим страх смерти и инстинкт самосохранения.

Дальше: Бог и мои родители наделили меня светлой головой и разными способностями в учёбе. И ещё — целеустремлённостью. именно, благодаря ей я чего-то добивалась в жизни.

Как я уже сказала, у меня очень логический, можно сказать, неженский ум, да вообще, надо сказать, в моей натуре много от мужских качеств. Например, я очень независима, я честолюбива, у меня ооочень развито чувство собственного достоинства, мне не присущи такие типично женские черты, как любопытство и зависть, и кокетства во мне немного — будучи максималистом, я всегда считала, что меня должны полюбить без прибегания меня к кокетству, а флирт как таковой мне был не нужен. Я всегда считала, что завлекать мужчину вертением задом это низко, пОшло и меня недостойно.

Я политизирована и, когда я слышу победные марши, я думаю, что я под эти марши могла бы броситься на амбразуру врага.

Мои политические взгляды с годами менялись, и сегодня меня нельзя отнести ни к левым, ни к правым. Остался только патриотизм, т.е. любовь к своей исторической родине, к характеру наших людей, несмотря на известные наши недостатки, особенно, людей нашего героического прошлого. Прекрасен Роман» Тихий Дон», раскрывший две правды — правду красных и правду белых (хотя я, воспитанная на идеях большевиков, всё же им больше симпатизирую). И прекрасны повести Василя Быкова о последней войне, раскрывающие психологию поведения простого человека, оказавшегося в условиях нечеловеческих испытаний.

И ещё — я очень хорошо разбираюсь в том, что происходит в мире, и я правильно анализирую вещи. Почему я знаю, что правильно? — Потому, что время потом это подтверждало. Я во многих своих взглядах и прогнозах его опережала. Если бы я была влиятельным политиком — а я могла бы им быть при другом стечении обстоятельств — то я была бы на своём месте, т.е. я могла бы принимать стратегически правильные и обязательно честные решения. (Франсиско считал, что я могла бы быть президентом, если бы не излишние нервы, но это уже преувеличение — президенту нужно иметь дипломатический характер. А я могла бы быть его помощником).

Да, я очень честный по натуре человек. И я не могу поступаться со своей совестью, мне тогда было бы очень плохо, потому что я перестала бы себя уважать и быть достойной своих честных родителей и дедов. ( Моя приятельница Галя при каждой встрече не преминет сказать: «Люд, не перестаю удивляться с тех пор, как познакомилась с тобой — почему ты такая честная? разве так можно — быть такой честной?») Но уточню — моя честность — в отношениях с людьми, а не с государством; с государством — только, по справедливости. (Если оно меня обманывает, требуя платить за гипотетический капитальный ремонт через 40 лет в новом доме и в мои за 70 — то я ему в этом отказываю.) Я отказываюсь быть овцой в стаде — ни в коем случае не отношусь к молчаливому большинству.