Роберт Шёнберг - Мистер Капоне [litres]

О’Бэнион пообещал позаботиться о Даффи и назначил встречу возле клуба Four Deuces, куда следом поплелся и Энгелькей. Он видел, как Даффи и О’Бэнион встретились и куда-то уехали. Комбинация была направлена, чтобы лишний раз поставить Капоне под удар: после того как полиция обнаружила тело Даффи в сугробе на дороге в Джолиет, Энгелькей рассказал, где в последний раз видел жертву.

Капоне явился в участок в сопровождении адвоката. «Я уважаемый бизнесмен, – заявил он с возмущением, порожденным редким чувством полной невиновности. – Во-первых, я не владею Four Deuces и не имею никакого отношения к заведению. Мой мебельный магазин примыкает к этому месту, и теперь, безо всякой причины, кто-то пытается втянуть меня во что-то непонятное. Во-вторых, я никогда не встречался с Даффи и Энгелькейем, а О’Бэниона не видел три недели!»

Энгелькей, резонно зачисливший себя в число возможных покойников после того, как полиция выбила подноготную всей истории, охотно ухватился за шанс остаться в живых на очной ставке с О’Бэнионом: «Это не тот человек, который садился в седан с Даффи ночью, после убийства Мейбелл Эксли. Нет, там был другой».

Почему О’Бэнион убил Даффи? Может быть, решил, что отчаявшийся пьяница попытался убить его и заработать очки у Миллеров. Возможно, Даффи сказал что-то не так. Поступки О’Бэниона не поддавались разумному объяснению. Какова бы ни была причина, бессмысленное убийство и беспричинная мерзость втягивания в историю Four Deuces придали Капоне уверенность, что с О’Бэнионом пора разобраться раз и навсегда.

Пока на это не было времени – Капоне был занят завоеванием Сисеро. Только личный авторитет Торрио мог разрешить настоящую проблему, поскольку в ней были замешаны первые и номинально близкие союзники Торрио, братья Джанна. Именно они нарушали условия соглашения об объединении, и, как следствие, О’Бэнион и братья Дженна были готовы убить друг друга.

Журналисты назвали братьев Джанна «сворой бродячих котов».

Они господствовали в Маленькой Италии до сухого закона, а на запрете сколотили целое состояние. Они приобрели федеральную лицензию на торговлю техническим спиртом и занялись незаконной переработкой денатурата до состояния, пригодного к употреблению. Братья арендовали трехэтажный склад на Тейлор, 1022, заодно используя его как штаб-квартиру. Спрос на продукцию был колоссальным, она разлеталась молниеносно.

Генри Спигнола, адвокат, владелец гаража и местный политик, сестра которого вышла замуж за Анджело Джанна в 1925 году, придумал более интересное решение. Братья Джанна, финансируемые Торрио, установили самогонные аппараты в сотнях (а в конечном счете в тысячах) квартир, домов и комнат по всей Маленькой Италии.

«Вскоре, – говорил Говард Браун, в девятнадцать лет работавший курьером, – вы могли просто пройтись по Тейлор-стрит и опьянеть до чертиков от одних испарений». «В среднем каждая семья, участвующая в этом бизнесе, – пояснял репортер, – получала $15 в день. Для бедных сицилийцев это было настоящим спасением. Глава семьи за такие деньги попыхивал трубкой, присматривал за перегонной установкой и чесал спину».

Репортер был не до конца прав. Кустари покупали дрожжи и сахар, готовили брагу, а затем запускали процесс под угрозой, что дом взлетит на воздух в случае невнимательного отношения. Блестящая идея Спигнолы заключалась в децентрализации процесса. Джанна поставляли каждой семье все необходимое: оборудование, сусло, дрожжи и сахар и показывали хитрые способы подключения к газу и водопроводу. Последнее делалось не только ради экономии денежных средств: повышенное использование ресурсов могло помочь вычислять места производства, и любой полицейский, обнаруживший очередную точку, требовал от бутлегеров повышения «налоговых ставок».

На пике деятельности братья Джанна платили пяти начальникам участков, приблизительно четыремстам уличным полицейским, нескольким отрядам центрального детективного бюро и представителям прокуратуры штата. Полицейские так часто наведывались на склад, что соседи стали называть его полицейским участком.

Братья ежемесячно получали список номеров местных полицейских блях, чтобы вычислять пришлых аутсайдеров. Если партия товара перехватывалась за пределами участка, Джанна подавали жалобу, после чего груз сопровождался своим полицейским конвоем по чужому району. Рядовые полицейские получали от $15 до $125 в месяц. Это равнялось годовой премии за выдающуюся честность и добропорядочность.

Ежемесячные бонусы начальников участков составляли $500.

Общий объем производства в скором времени превысил спрос и на территории братьев, и у постоянных заказчиков. Пришлось расширять клиентскую базу, продвигаясь к востоку и северу от реки, предлагая продукцию клиентам О’Бэниона. Безусловно, большая часть сивухи проигрывала товару О’Бэниона по вкусу, но Джанна легко преодолели этот недостаток, снизив стоимость до $3 за галлон, в то время как напитки конкурента поставлялись по цене от $6 до $9.

О’Бэнион, естественно, не мог согласиться с таким положением. Хотя его основной бизнес заключался в пивных поставках (пивные помои Джанна не представляли конкуренции), О’Бэнион сначала пожаловался Торрио на братьев. Торрио нашел аргументы, обуздавшие Джанна, и очередного витка бутлегерских войн удалось избежать, несмотря на многочисленные нарушения оговоренных территорий влияния и мелкие стычки. Если Торрио не занимался этим вопросом, за дело брался Капоне, крепко держащий «бродячих кошек» за горло.

Ни Торрио, ни Капоне не видели причин потакать жадности братьев и вносить изменения в сложившийся порядок, хотя видели в Джанна такую же жестокость и непредсказуемость, как и в О’Бэнионе. В течение года у Капоне возникали проблемы с братьями, решить которые возможно, только прибегая к убийствам, но сейчас их поддерживал Майк Мерло [91] Майк Мерло (Michele «Mike» Merlo, 1880–1924 годы) – чикагский политический деятель от демократической партии, руководитель Unione Siciliana. После принятия сухого закона использовал свою позицию для посредничества в территориальных спорах, сохраняя хрупкий мир между Торрио-Капоне, братьями Джанна, О'Бэнионом и другими преступными организациями. Его смерть от рака 8 ноября 1924 года ознаменовала начало открытой гангстерской войны. .

Девятилетнего Мерло привезли в Америку из Сицилии в 1889 году. Он сменил Энтони Д’Андреа, возглавив чикагское отделение Unione Siciliana. Торрио был гангстером мыслящего типа, а Мерло ведал социальными вопросами по линии профсоюзов (один из его сыновей стал директором детского спортивного комплекса, удержал многих подростков от уголовщины). Успех Мерло в среде чикагских итальянцев объяснялся явной заботой об их благополучии.