Борис Колымагин - Святой хирург. Жизнь и судьба архиепископа Луки

Просился перейти в патриаршую церковь даже первоиерарх обновленцев Александр Введенский, написавший в июне 1945 года письмо патриарху Алексию I. Но ответ, в котором говорилось, что его могут принять лишь мирянином и трудоустроить рядовым сотрудником в «Журнал Московской патриархии», его не устроил.

Проще обстояло дело с теми, кто был рукоположен до раскола 1923 года: их принимали через покаяние. Чин присоединения епископов совершался в зале заседаний Священного синода, в отсутствие простого народа. Покаяние рядового духовенства также проходило келейно – в алтаре храма (15).

Такую практику покаяния архиепископ Лука не одобрял. Он считал, что раз клирики публично грешили, то должны публично и каяться. Поэтому, «как указано в «Журнале Московской патриархии» № 1 за 1944 г., воссоединение обновленчества с православной Церковью, происходящее в зале заседания Синода, Святейший проводит неверно» (16). Лука сам составил чин присоединения и направил патриарху Сергию на одобрение.

Каково же было содержание этого чина, который совершался в тамбовском кафедральном Покровском соборе? «Содержание чина следующее:

На малом входе подводят к архиерею кающегося. Архиерей вопрошает: «Почто пришел еси к нашей мерности?»

Ответ: «Покаяться в великом грехе моем».

Архиерей: «Доброе и святое есть дело покаяние. Соверши же его со страхом Божиим».

Вновь поклоняется кающийся архиерею, и отводят его на амвон, и чтет покаяние: «Пред Великим и Всеправедным Богом, ему же мерзость, лукавство пред тобою, владыко святый, и пред народом православным исповедую мой смертный грех нарушения единства церкви и участие в расколе живоцерковном и обновленческом.

Уча свою паству идти за Христом путем тесным и прискорбным, я сам в малодушии своем убоялся страданий за Христа и избрал путь лукавства и неправды, забыл я обличающие слова св. апостола Иоанна Богослова: «Они вышли от нас, но не были наши. Ибо если бы они были наши, то остались бы с нами, но они вышли, и через это открылось, что не все наши». Не убоялся я грозных слов св. пророка Малахии: «Уста иерея хранят правду и закона ищут от уст его, ибо он вестник Господа Вседержителя. Вы же уклонились от пути, сделали немощными в законе многих, нарушили закон Левия, – говорит Господь Вседержитель. И я сделаю вас униженными и отверженными пред людьми, ибо вы не сохранили путей моих».

Горе мне, окаянному, ибо мне говорит Христос: «Кто соблазнит единого из сих моих верующих в меня, тому лучше бы было, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили в глубине морской».

Став на колени и воздев руки: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, Ты рекл еси пречистыми усты Твоими, яко радость будет на небеси о едином грешнике кающемся, нежели о девятидесяти и девяти праведных, не требующих покаяния. Прости же, Господи, и мне, грешному, тяжкий грех мой». Встав с колен и поклонясь архиепископу: «Прости и ты, владыко святый, и благослови». Поклонясь в пояс на три стороны народу: «Простите мя, отцы, братья и сестры и помолитесь о мне, грешном». Потом подходит к архиерею и творит земной поклон. Архиерей дает молитву разрешительную» (17).

Впервые чин присоединения был совершен 5 марта 1944 года в первое воскресение Великого поста на Торжество Православия. В общение с Московской патриархией был принят бывший обновленческий священник о. Симеон (Петров) из города Кирсанова. На литургии Лука сказал проповедь. «В 1922 году в Русской церкви появился страшный раскол живоцерковной кучки священников с некоторыми архиереями – не захотели поминать святейшего патриарха Тихона и отмежевались от него, убоясь гонений. В 1923 году они созвали свой самочинный собор и увлекли за собой хитростью, лестью и обманом часть доверчивых людей… Хранителями Истины нередко являются не архиереи и священники, а народ. И вот наш народ восстал против обновленцев. Обновленческих священников и архиереев гнали из церкви, сбрасывали с лестниц церковных, кидали в них камнями, срывали с них одежды священнические, разрывали мантии на архиереях, били их, клеймили позором. Правда, за это некоторые из православных пострадали, но за то получили венцы мученические. Честь и хвала защитникам православия!..

…святейший патриарх Тихон запретил в священнослужении обновленческих архиереев, но они не убоялись этого и продолжали служить. Вот и ваш храм и община были обновленческими, и вы повинны в этом грехе раскола. Горе, горе вам!

Вы слышали сегодня за литургией, как каялся, плакал об этом грехе священник Симеон, осознав тяжесть греха раскола, – так и вы кайтесь в нем. Идя на исповедь, откройте этот грех своим священникам и получите прощение» (18).

Тамбовский уполномоченный СДРПЦ увидел в составленном архиепископом чине политику. Этот чин, комментирует он, вызвал торжество и радость фанатиков, радующихся унижению обновленцев; слезы и плач людей, не понявших, в чем кается священник; возмущение и презрение к епископу, унижающему личность и авторитет священника – со стороны сознательных людей (19).

Архиепископ Лука оказался в окружении бывших раскольников. Даже секретарь епархии свящ. Иоанн (Леоферов) был из числа обновленцев. Вплоть до 1938 года он служил в разных обновленческих приходах на территории СССР. Затем был отчислен за штат и работал сначала счетоводом, потом бухгалтером на Тамбовской электростанции. В сентябре 1943-го его приняли в число клириков РПЦ и назначили настоятелем Тамбовского кафедрального собора. В дальнейшем, после пострижения в монахи с именем Иннокентий, его ждал карьерный рост и епископское служение.

О. Иоанн активно стучал на правящего архиерея, который даже не подозревал об этом. Задело его и резкое отношение правящего епископа к раскольникам, и 8 марта, то есть через три дня после чина присоединения, он сказал Луке, что «гонимы были мы, обновленцы». Лука ответил: «На вас, обновленцев, было не гонение, а выражение презрения народа. Гонимы были мы, староцерковники, от власти, так как архиереев, не пожелавших занять живоцерковнической кафедры, ссылали. Храмы закрывались. Обновленческие священники и епископы были агентами. Доказательством этого служит то, что у одного обновленческого священника по изгнании из храма в ящике нашли составленный список на староцерковных священнослужителей для ареста. В этом списке первым был я. В этом заключается путь лукавства и неправды. В большинстве обновленческие священники и епископы таковы, но среди них отдельные лица бывают и идейные. К таким я отношу бывшего кировского митрополита Иоанна (Мирдова), который еще до революции был социалистом. Он находил, что социализм и христианство совместимы. Он читает Ленина, Энгельса, изучает «Капитал» Карла Маркса. Я же считаю недопустимым убивать на это много времени. Лучше изучать Библию и св. Отцов» (20).