Шон Байтелл - Записки книготорговца

Сегодня работала Ники, поэтому день неизбежно начался со спора о книгах, которые привез ирландец и за которые я заплатил 180 фунтов стерлингов. Материал был довольно обычный, и примерно четверть книг я выбросил. Она тут же начала в них копаться, несмотря на то что у нас накопилось целых 30 коробок свежего приличного материала, который необходимо разобрать.

В передней части магазина стоит красивый секретер Георгианской эпохи, который я купил в Дамфрисе около двух лет назад. Крышка у него обычно открыта, однако я заметил, что Ники несколько раз ее закрывала, утверждая, что «маленькие дети постоянно бьются головой об угол». Крышка была открыта уже несколько недель, и за все то время, пока я был в магазине, не произошло ни одного такого несчастного случая.

Monsoon все еще показывает, что наши фонды «снимаются с учета» на Amazon. По прошествии суток я написал им и спросил, нормально ли это. Должна появиться кнопка «Зарегистрировать снова», чтобы 10 000 наших книг, внесенных в базу данных, снова были активированы.

После работы пошел в паб с Каллумом.

Выручка на кассе: 187,50 фунта стерлингов

18 покупателей

Онлайн-заказов: 1

Найдено книг: 1

Ники встала рано и открыла магазин.

Сегодняшний заказ — на одну из книг, которые я выбросил, а Ники спасла из коробок, купленных у ирландца. Она была продана за 30 фунтов стерлингов. Ники не скрывала своей радости по поводу того, что я совершил ошибку.

Пока Ники обедала, вошла пара (примерно моего возраста) с двумя коробками книг, которые принадлежали отцу женщины. Они были в ужасном состоянии, и большинству из них было по 100–200 лет. Оказалось, что ее отец самостоятельно учился переплетному мастерству и несколько лет посещал аукционы, скупая книги в плохом состоянии, чтобы потом их отремонтировать. Это были книги, переплести которые он не успел — в прошлом году он умер, и наследники не знали, что с ними делать. Из-за их плохого состояния я смог отобрать только несколько книг, за которые можно получить деньги. Стоимость ремонта оказалась бы неимоверно высокой, так что я заплатил им 20 фунтов. Надеюсь, что смогу уговорить Кристиана, нашего местного переплетчика, отремонтировать несколько из них, а остальные отдам ему просто так.

За годы работы с книгами я повидал много изданий в таком состоянии. По ним хорошо можно понять, как раньше делали книги. Когда книга начала XIX века остается без переплетных крышек и корешка, то очень хорошо видно, как книги сшивали — по нитям, которые, после того как блок одевали в кожаный переплет, превращались в «рельефный бинт» на корешке. Обычно на книге в кожаном переплете того времени таких бинтов пять. Когда смотришь на книгу без переплета, то видны даже тетради.

Формат книги, как правило, определялся двумя факторами: форматом исходного типографского листа, на котором печатался текст, и тем, сколько раз этот лист фальцевался, чтобы образовать тетрадь, или определенное число страниц.

Фальцовка в один сгиб образовывала тетрадь из двух страниц — формат, известный как ин-фолио.

В два сгиба — 4 страницы, или ин-кварто (сокращенно 1/4).

В три сгиба — 8 страниц, отсюда название ин-октаво (1/8, это самый распространенный формат книг даже сегодня).

В четыре сгиба — 16 страниц, известный как секстодецимо (1/16).

Существуют еще такие форматы, как 1/12, 1/32 и 1/64.

После печати (для книги формата ин-октаво наборщик должен был подготовить 16 страниц, 8 для верхней части листа и 8 для нижней) и фальцовки пронумерованные тетради складывались по порядку и сшивались вместе за нити на переплете. После этого переплетчик мог обрезать края книги: это позволяло не только выровнять края, но и сделать каждый лист тетради отдельным. Иногда до сих пор встречаются книги, где страницы так и не были отделены друг от друга (не обрезаны), но обычно только на боковом крае книги. Верхний и нижний края, как правило, всегда обрезаны.

После того как Ники ушла домой, сделал себе джин-тоник, пошел в сад и начал читать «Стрелу времени». Сейчас, когда пришла весна и дни становятся все длиннее, а земля прогрета солнцем, спокойные вечера в саду вновь стали прекрасным способом провести время после того, как весь день просидишь в магазине.

Выручка на кассе: 189,99 фунта стерлингов

16 покупателей

С тех пор как Мур написал эти слова, в этом отношении мало что изменилось. Книги по теологии остаются товаром, который сложно продать: даже Круден сегодня остается стоять на полках. Большинство коллекций книг по теологии, которые я купил, попали в мой магазин не от самих священников, а от их вдов, которые просто хотели избавиться от книг и освободить пространство для чего-нибудь другого. Однако вдовы священников — не единственные, кто пытается продать нам подобные книги. Почти каждый день к нам приходят люди с огромными семейными библиями Викторианской эпохи, часто в искусном переплете и с металлическими застежками. В свое время эти библии наверняка стоили недешево. То же самое относится и к Баньяну. Старых изданий «Путешествия пилигрима в Небесную Страну» — великое множество, однако, опять же, они практически ничего не стоят. Сегодня на них нет спроса, и я сомневаюсь, что он когда-нибудь возобновится. По-настоящему старые религиозные книги обладают ценностью, но в основном из-за своей старины: одна страница из Библии Гутенберга (1455) в 2007 году была продана на аукционе за 74 000 долларов. И все-таки это исключение, и ценность лота состояла в том, что это была первая в мире книга, напечатанная с использованием подвижных литер.

Если говорить о покупателях, то они часто спрашивают книги по теологии, или «религиозные книги», или — еще чаще — «христианские книги», однако редко что-нибудь покупают. Сейчас куда чаще востребованы книги о духовных практиках или восточных религиях. Из тех, кто ищет книги по теологии, большинство говорят с североирландским акцентом — географически мы находимся близко к региону, где интерес к религии все еще поддерживается благодаря тому, что для многих религия, политика и самоопределение неразрывно связаны не самым радостным образом. Чаще всего такие покупатели спрашивают постреформационную литературу с нападками на Рим.