Юрий Фельштинский - Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время

Как обычно, Эрик не хотел принимать помощь. В начале февраля 1948 года он писал Астору, что в случае получения стрептомицина возвратит ему за лекарство деньги: «Я коплю доллары и... в любом случае должен расплатиться с тобой, поскольку сумма существенная, а больница, конечно же, за это платить не может» 786 786 George Orwell Archive. G/l. George Orwell. Letter to David Astor. 1948. Febr. 1. . Дэвиду пришлось затратить немалые усилия, чтобы убедить своего друга не думать в критический момент о деньгах. 19 февраля 1948 года он писал лечащему врачу Эрика Брюсу Дикку: «Относительно ситуации с деньгами я в контакте с Блэром и пытаюсь убедить его, что был бы очень рад помочь ему в этом деле. Я не хотел бы, чтобы Вы упоминали ему о моем предложении, так как я считаю, что единственный способ убедить его быть разумным, это сохранить происходящее между мною и им в полной тайне. Но я рассказываю Вам об этом только для того, чтобы Вы не колеблясь обращались ко мне, если оттуда понадобится получить что-то еще, что могло бы быть ему полезным» 787 787 Shelden M. Orwell: The Authorised Biography. P. 464. .

После применения американского препарата состояние легких несколько улучшилось, но дали знать побочные эффекты: кожа покрылась красными пятнами, начали выпадать волосы. Симптомы напоминали тогда еще неизвестную в медицинской практике лучевую болезнь. С чувством горькой иронии Эрик писал в апреле 1948 года своему приятелю, писателю и историку Джулиану Саймонсу: «Мне немного лучше, но у меня была тяжелая пара недель с побочными последствиями стрептомицина. Мне кажется, что со всеми этими лекарствами возникает ситуация, когда корабль топят, чтобы избавиться от крыс» 788 788 Orwell G. Letter to Julian Symons. 1948. Apr. 20. // Orwell G. Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 4. P. 415-416. . Тем не менее по мере улучшения легких доза стрептомицина была уменьшена, постепенно исчезли симптомы аллергии, Эрик немного окреп. Ему разрешили гулять, а в конце июля выписали из больницы.

Врачи и знакомые не советовали ему возвращаться на Джуру, но он не внял разумным предостережениям и тотчас отправился на свой любимый остров, чтобы возобновить работу над романом. Сравнительно трезво оценивая состояние своего здоровья, он в какой-то мере считался с медицинскими предписаниями и основное время проводил в постели, поднимался не более чем на 5-6 часов в день, не занимался физической работой. Такой режим должен был сохраняться не менее года 789 789 Shelden М. Orwell: The Authorised Biography. P. 438. .

Днем Оруэллл некоторое время проводил за письменным столом, но в основном пытался приспособиться к работе лежа или сидя в постели. Работать так было очень тяжело. Первым вариантом книги Оруэлл остался крайне недоволен. Учитывая состояние здоровья, вероятность новых приступов болезни и даже внезапную смерть, он оставил на этот случай относительно рукописи довольно суровое распоряжение: «Получилась ужасная мешанина, но сама идея настолько хороша, что я, вероятно, не смогу от нее отказаться. Я проинструктировал Ричарда Риза, исполнителя моего литературного завещания, если со мною что-то случится, уничтожить рукопись, никому ее не показывая» 790 790 Ibid. P. 404. .

Знакомство с вариантами книги, сохранившимися в архивном фонде Оруэлла, свидетельствует о том, насколько трудоемкая и кропотливая работа была проделана умирающим автором. Он правил от руки неудачные, как ему казалось, выражения, выбрасывал большие куски и заменял их новыми, отчасти написанными, и затем напечатанными на машинке, отчасти сразу напечатанными и присоединенными к тексту скрепками. В основном правка носила стилистический, а не структурный или тематический характер. Встречались в правке и новые повороты сюжета, и более яркие образы. Так что роман дорабатывался и по существу. Писатель превращал свое произведение в великолепный пример современной английской прозы, новаторской, но не рождавшей «новояз», на котором говорили его герои. Читатели были «так вовлечены в буквально приковывающий к себе сюжет, что не обращали достаточного внимания на великолепные образцы прозаических фрагментов» 791 791 Ibid. P. 460. .

В первой половине ноября 1948 года Оруэлл пришел к выводу, что его роман завершен. Рукопись, однако, была в таком состоянии, что ее необходимо было полностью перепечатать. Сначала автор наивно рассчитывал найти машинистку на острове или организовать, чтобы та приехала к нему на остров. Посылать текст в Лондон было бессмысленно - ни один человек без помощи самого писателя не смог бы разобраться в тех исправлениях, вставках, дополнениях к вставкам, зачеркиваниях и восстановлениях текста, а также переносах слов и целых фрагментов, которые встречались чуть ли не на каждой странице. После безуспешных поисков помощницы он сам засел за нелегкий труд «перебеливания» чернового текста. 15 ноября он писал писателю Энтони Пауэллу: «Я занят ужасной работой -печатанием моей книги» 792 792 Orwell G. Letter to A.Powell. 1948. Nov. 15. // Orwell G. Collected Essays, Journalism and Letters. Vol. 4. P. 454. . Тем не менее дневное задание, которое он ставил перед собой - печатать четыре тысячи слов в день (15-20 страниц), - выполнялось, обычно с небольшим превышением, хотя усталость возникала быстро. Напечатав несколько страниц, Эрик вынужден был делать перерыв и одновременно совершенствовался в печатании полулежа на диване - так он меньше уставал. «Все идет хорошо, кроме меня», - писал он Т. Файвелу в середине декабря 1948 года 793 793 George Orwell Archive. G/l. George Orwell. Letter to T.Fyvel. 1948. Dec. 18. .

К концу года состояние Эрика снова стало очень тревожным, возобновились приступы кашля, иногда с кровью, временами повышалась температура. Требовалось новое поступление в стационар. Было ясно, что новое пребывание в больнице будет неопределенно долгим, так как обычным лечением дело ограничиться не сможет. Необходимо было найти хороший туберкулезный санаторий, который, как надеялись близкие, продлит дни больного и даст ему возможность возобновить активный образ жизни и творческую работу. Такой санаторий нашла Гуин О’Шонесси. Санаторий располагался в Юго-Западной Англии в местечке Крэнхем, в графстве Глостершир, недалеко от города Страуд. Эрик отправился туда вскоре после Нового года.

Он был настолько слаб, что по просьбе Эврил, оставшейся с сыном Эрика, больного сопровождал Ричард Риз, время от времени посещавший Джуру и приехавший туда на этот раз, чтобы вместе с Оруэллом встретить Новый 1949 год. Риз вспоминал, что физически его друг был абсолютно истощен, однако его творческая активность оставалась исключительно высокой. Он понимал, что происходит, но отгонял от себя дурные мысли и делился планами создания новых художественных произведений и критических очерков: о крупнейшем предшественнике модернизма в мировой литературе английском романисте польского происхождения Джозефе Конраде и Джордже Гиссинге, яркие натуралистические романы которого о городской бедноте, бродягах и проститутках были близки Оруэллу не только своей тематикой, но и манерой повествования 831.